Бандиты еще немного походили по двору.
– А это что? – Скользкий тип остановился возле груды жердей и досок, пнул ее ногой и ответил сам себе: – Мусор какой-то…
Седой насторожился, словно к чему-то принюхиваясь.
– Кажется, дымом пахнет!
Теперь Надежда и сама почувствовала едва уловимый запах дыма.
– Смотри, и правда! – Скользкий тип повернулся и указал на одно из окон Лидиного дома. Оттуда вырывалась струйка дыма. Прямо на глазах она становилась шире и заметнее, а потом дым повалил из всех щелей и окон.
Надежда вспомнила искривший контакт в электрическом щитке.
Как чувствовала, что это не доведет до добра!
– Вот черт! – выругался седой. – Эти старые дома горят, как порох… надо отсюда сваливать, а то мы джип поставили совсем близко, как бы на него огонь не перекинулся! Опять же на пожар люди прибегут, хотя какие тут люди, старухи одни…
Бандиты быстро удалились.
Дым все гуще валил из окон Лидиного дома. Стекло треснуло и рассыпалось, и из окна вырвались языки пламени.
Надежда покосилась на Лиду.
По ее щекам ползли дорожки слез.
– Ты как? – поинтересовалась Надежда.
– Нормально… – вздохнула Лида, – просто я смотрю, как догорает моя молодость…
С улицы донесся рокот отъезжающего автомобиля. Вскоре он затих.
– Теперь надо и нам отсюда валить, – заявила Надежда, – а то как бы огонь сюда не добрался…
Женщины выбрались из убежища.
К этому времени Лидин дом полыхал, как коробок спичек. Жар от него обжигал Надежде лицо.
– Все, пойдем отсюда! – проговорила она.
– Пойдем… – Лида тяжело вздохнула.
Выходя на улицу, Надежда снова взглянула на подругу. Та выглядела не лучшим образом – волосы растрепаны, одежда в грязи… к груди она прижимала плюшевого медвежонка Федю.
Перехватив взгляд Надежды, Лида смущенно проговорила:
– Я понимаю, что выгляжу смешно. Дом сгорел, а я медвежонка несу…
– Да нет, я тебя вполне понимаю, – успокоила ее Надежда, – у всех есть такие воспоминания…
Они прошли через поле и вышли на шоссе. Вдали появилась идущая к городу машина. Она быстро приближалась, и подруги разглядели новенькую красивую иномарку.
– Доедем до города с комфортом… – мечтательно проговорила Лида.
Она подняла руку и призывно замахала, но машина не остановилась, даже не притормозила, она объехала подруг по широкой дуге и прибавила скорость.
– Что это он? – возмущенно проговорила Лида. – Мы что, похожи на двух бандиток?
– Нет, думаю, что мы похожи на два форменных огородных чучела. И прежде, чем пытаться остановить попутную машину или даже сесть в рейсовый автобус, нам с тобой стоит привести себя в порядок. А то нас не только водитель приличной машины – нас даже бывалые грибники перепугаются.
– Привести в порядок? – Лида завертела головой, как будто надеялась найти вывеску салона красоты.
– Вот, я оттуда тоже кое-что прихватила! – Надежда протянула ей зеркальце и расческу.
Лида посмотрела в зеркало, ахнула и принялась за свою внешность. Через несколько минут она стала более-менее похожа на человека. После этого и Надежда привела себя в относительный порядок. Во всяком случае, в рейсовом автобусе, который удачно притормозил на перекрестке, никто не показывал на них пальцем.
Лида забилась в уголок на заднее сиденье и затихла, прикрыв глаза.
– Жаль, что дом сгорел, – сказала Надежда, нарушив долгое молчание.
– Ну, сгорел и сгорел, – отозвалась Лида совершенно не сонным голосом, – все равно жить в нем было нельзя. Да и место такое запущенное… И для чего Константин мне его оставил?
«И правда, для чего? – подумала Надежда. – Поиздеваться хотел? Так за что? Что ему Лида плохого сделала?»
Какая-то мысль слабо зашевелилась у нее в голове, но тут Лида толкнула ее локтем в бок.
– Смотри!
Надежда обернулась и обмерла: прямо за ними двигался черный внедорожник. Она поерзала на месте, стараясь разглядеть водителя, но не получилось.
– Неужели это они? – пробормотала она.
Прошло еще какое-то время, автобус притормозил на остановке. Черная машина промчалась мимо.
Они обогнали ее через десять минут. Внедорожник притулился к обочине, оттуда как раз вылезала молодая женщина, держа на руках мальчишку лет трех. Она поставила мальчишку на пыльную траву, после чего тот живо припустил к ближайшим елочкам.
– Внедорожник, да не тот! – повеселела Надежда.
И столкнулась с внимательным взглядом Лиды.
– Надя, ты что-то знаешь! – сказала та. – Ты должна мне все рассказать. Кто эти люди? Чего они хотели от нас?
Надежда вскинула глаза, потому что голос у Лиды был теперь совсем не такой, как раньше. Нельзя сказать, что Лида сильно изменилась, но все же что-то в ней было теперь совсем другое. Исчезло затравленное выражение в глазах, спина не горбилась, и даже две скорбные морщинки возле губ куда-то делись. Теперь перед Надеждой сидела вполне нормальная женщина – слишком худая, достаточно усталая, ну так таких вокруг полно, жизнь-то у народа трудная…
Не успев удивиться такой метаморфозе, Надежда поняла, что Лиде нужно все рассказать. Но тут в автобус набился народ, и она помедлила.
– Нам бы в тихое место… – пробормотала Надежда.
– В приличное кафе в таком виде не пустят, а в забегаловку мы не пойдем! – весело сказала Лида. – Так что зайдем ко мне, как раз сейчас выходить.
Надежда согласилась, отогнав от себя мысль, что все ее благие намерения насчет обеда и наведения домашнего уюта в очередной раз пошли прахом.
На следующее утро в замковую часовню перенесли все, что могло понадобиться живописцу.
Маэстро огляделся. В этой часовне и впрямь были большие окна, через которые лился яркий солнечный свет. Однако на алтаре и за ним лежал толстый слой пыли, как будто в этой часовне давно не служили мессу.
Маэстро Лоренцо встал перед мольбертом, приготовил краски и оглянулся на дверь.
Графиня не заставила себя ждать: шурша пышными юбками, она вошла в часовню и остановилась, увидев холст на подрамнике:
– Вы хотите написать большой портрет, маэстро? Но ведь я просила вас сделать миниатюру, которую могла бы подарить своему мужу! Миниатюру, которую он мог бы брать с собой, отправляясь в поход против врагов государя и веры…
– Ваше желание, графиня, закон для меня, но прежде я должен написать с натуры большой портрет, чтобы потом перевести его в миниатюру.
– Что ж, тогда приступайте!
