Она выронила медведя. Надежда подняла его и внимательно осмотрела. Потому что мысль, которая бродила в голове, наконец обрела четкие формы.
Если допустить, что Константин ездил на дачу – а так оно и было, ведь Надежда видела отпечаток ботинка и след машины, – то напрашивался вопрос: зачем? Чтобы спрятать медальон, потому что Константин знал: держать его при себе очень опасно. И, как оказалось, был прав.
А где на даче он мог спрятать медальон? Никаких тайников в этой развалюхе и быть не могло. Поэтому он спрятал медальон там, где точно знал, что его найдут. Во всяком случае, Леденцов был уверен, что медведя не бросят, прихватят с собой. Так и оказалось. Лида взяла с собой единственное, что ей было дорого, потому что Дашка в детстве без этого медведя жить не могла.
Да, очевидно, покойный Константин хорошо знал свою жену.
Надежда перевернула медведя попой кверху и осторожно поскребла ногтем шов.
– Лида, у тебя есть маникюрные ножницы?
– Разумеется. – Лида выдвинула ящик комода и протянула Надежде маленькие ножницы. Та осторожно подпорола шов, встряхнула медведя… и на ладонь ей выпал золотой овальный медальон. На его крышке была изящно выписанная монограмма – переплетающиеся латинские буквы «E» и «B».
Лида ахнула. Надежда осторожно нажала на выступающий сбоку замочек, и крышка медальона откинулась. Из тускло блестящего овала на Надежду смотрело женское лицо, обрамленное темными волосами. Лицо, в котором красота и жестокость были соединены в страшный, нерасторжимый сплав.
– Что это? – удивленно проговорила Даша. – Кто это?
Надежда и Лида заговорили разом.
– Это – наша семейная реликвия, – ответила дочери Лида, – этот медальон мне передала моя бабушка… она велела мне хранить его как зеницу ока… И никому не отдавать, не дарить и не продавать, даже если наступит самый черный день.
– Это – венгерская графиня Елизавета Батори, – в один голос с ней проговорила Надежда, – страшная женщина… серийная убийца, прозванная Кровавой графиней… она замучила до смерти несколько сот молодых девушек…
– Что?! – Даша в растерянности вертела головой, переводя взгляд с матери на Надежду и обратно. – Ничего не понимаю! Какая графиня? Какая убийца? Какая бабушка?
– Моя бабушка, а твоя, соответственно, прабабушка, – повторила Лида. – Она велела мне хранить этот медальон и передать своей внучке, то есть твоей дочери… Она сказала, что в медальоне портрет нашей очень дальней родственницы, только я не знала тогда, что это – Кровавая графиня. Бабушка взяла с меня клятву, что я никому не скажу про медальон. А я вот нарушила, проболталась твоему отцу. Он его продал пять лет назад, чтобы бизнес расширить. Но все равно у него ничего не вышло – бабушкины слова были верными. Нужно было молчать и сказать о нем только своей внучке, твоей дочери.
– Какой внучке? Какой дочери? – переспросила Даша. – У меня нет дочери! Я и замуж-то не собираюсь!
– Будет, – твердо ответила Лида, – медальон сделает свое дело. А наше дело – бережно хранить его и следить, чтобы он не попал в чужие руки. В чужих руках этот медальон приносит неисчислимые несчастья.
– Да, это так! – подтвердила Надежда, вспомнив список детектива Кустикова.
– Бред какой-то… – пробормотала Даша. – Вы это все серьезно?
– Еще как серьезно!
Даша пожала плечами и ушла к себе.
Лида взяла медальон в руку, бережно прижала к груди, и Надежда заметила, как удивительно меняется Лидино лицо. Оно отвердело и наполнилось энергией, в нем проступило сходство с женщиной на портрете. Только от той исходило зло, а Лидино лицо было решительным и твердым.
И в это время в дверь квартиры позвонили.
– Ты кого-то ждешь? – спросила Надежда Лиду.
– Нет, никого!
– Тогда не открывай!
– Подожди, я должна узнать, в чем дело…
Лида подошла к двери и спросила:
– Кто здесь?
– Лида! – раздался за дверью взволнованный женский голос. – Это твоя соседка снизу, Варвара Петровна! Ты меня заливаешь!
– Что?! Не может быть!
– Говорю тебе, заливаешь! У меня с потолка просто водопад льется! Всю квартиру залило…
– Да посмотрите сами… – Лида щелкнула замком.
Надежда попыталась ее остановить, но было уже поздно: дверь распахнулась. На пороге стояла растрепанная пожилая женщина в пестром байковом халате, с помятым, перепуганным, виноватым лицом, а за спиной у нее…
За спиной у нее Надежда увидела тех двоих мужчин, от которых они едва спаслись в садоводстве. Один из них – худой, небольшого роста, с холодными глазами ядовитой змеи – прижимал к боку женщины нож с длинным узким лезвием.
– Лида, прости… – пролепетала соседка, – они меня заставили… они меня ножом…
– Усохни! – прошипел бандит, оттолкнул ее в сторону и шагнул в квартиру. – Ну вот, наконец мы и встретилис-сь!
Его рослый напарник ввалился следом и захлопнул за собой дверь.
– Кто вы такие? – Лида попятилась, но голос звучал решительно. – Что вы от нас хотите?
– Ты прекрасно знаеш-шь что! – прошипел тощий, размахивая ножом. – Отдаш-шь его нам – и живи с-спокойно!
Лида сверкнула глазами.
– Я не знаю, о чем вы говорите!
В это время в прихожую вышла Даша.
– Кто это пришел? – проговорила она. – Мама, кто эти люди? Что вообще здесь происходит?
– А вот она-то нам и нужна! – Тощий бандит мигнул своему напарнику, и тот обхватил Дашу одной рукой, а во второй у него появился нож, который он приставил к горлу девушки.
– Ты по-прежнему не знаеш-шь, о чем мы говорим? – прошипел тощий. – Отдай нам портрет – или попрощ-щайся со своей милой дочуркой! Попрощ-щайся навсегда!
– Не трогайте ее! – выкрикнула Лида. – Оставьте ее в покое! Даша тут совершенно ни при чем! Она вообще ничего не знает!..
Ее лицо пылало. Надежда заметила, что Лида стала еще больше похожа на женщину с портрета.
– Зато ты знаеш-шь! – прошипел тощий злодей. – Так что лучше отдай нам портрет, или…
– Хорошо! – Лида шагнула в сторону кухни. – Я отдам вам его… он здесь…
– Давно бы так! – Тощий бандит двинулся за ней, держа наготове нож.
Его напарник шел сзади, ведя вяло сопротивляющуюся Дашу.
Войдя на кухню, Лида направилась к кухонному столу.
«Так мы и не попили чаю! – совершенно не к месту подумала Надежда, увидев на столе чайник. – Только вскипел… но теперь уж не до того…»
Лида потянулась к подвесному шкафчику, но тут как бы случайно споткнулась, опустила руки, схватила чайник и, резко развернувшись, выплеснула его содержимое в лицо тощему бандиту.
