– Знаешь что?! – вдруг накинулась на нее Кристина и принялась колотить ее по груди с неистовой силой. – Вот и пересади себе мозги!
Катя оттащила подругу от Регины, а та укрылась в ванной комнате.
– Ты что, с ума сошла?
– Прости, что-то я нервничаю… я ведь так больше и не заснула. Меня твои ночные предположения, что именно меня вызвали сюда таким необычным способом, совсем вывели из себя. Я все лежала и думала.
– И что надумала?
– Что я неспроста изобразила Франческо на своем рисунке.
– Мистика?
– Если бы… я видела его в Москве, и видела несколько раз.
– Аж несколько раз? – переспросила Катя.
– Именно! Верь мне! Только я не могу вспомнить где…
Катя нацепила на себя монашескую одежду, а Кристина села на кровать и принялась уплетать завтрак, принесенный Регине.
Хозяйка вышла умытая, бодрая и подтянутая, в ярко-красном пиджаке и длинной розовой юбке.
– Ты бы еще мигалку на голову надела! Мы же на дело идем, а ты как попугаиха! – гаркнула Тина.
Регина покосилась на Кристину и спросила у Кати:
– Все еще не успокоилась?
– Не бойся. Съела твой завтрак, сейчас подобреет.
– А я?
– А тебе перед операцией по пересадке мозгов есть нельзя, – ответила Кристина и, очаровательно улыбнувшись, сняла с себя всю одежду.
Регина вздрогнула и отвернулась.
– Ты чего, подруга?
– Я стесняюсь.
– Ну да! – Кристина надела на себя монашеское платье и прошлась по комнате, вихляя бедрами.
– Как они это носят? Не видно ни фигуры, ничего…
– Они не показывают фигуру, – ответила Катя.
– Вот и я о том же. Как можно уходить в монастырь? Бежать от жизни, от любви? – Тина подошла к Регине и, вскинув голову, посмотрела ей в глаза.
– Эх, Регина!..
– Хватит болтать, идем! – тряхнула головой Катя.
– Думаю, через больницу лучше не идти, там сейчас снуют сестры-монашки, и они могут сильно удивиться, увидев вас, – сказала Регина.
– Да ты самая яркая из нас, – ответила Тина.
– Женщина должна быть яркой! Ты сама меня учила! Я предлагаю выбраться из комнаты через окно. А что? – предугадала их реакцию Регина. – Всего второй этаж. Я спрыгну, а затем поймаю вас, монашки вы мои.
– А сможешь? – недоверчиво спросила Катя.
– Эх, в моей физической форме уже смогла убедиться Кристина.
Регина ловко забралась на подоконник и, выглянув наружу, быстро и легко спрыгнула вниз, словно всю жизнь этим занималась.
– Ну, что ж… – перекрестилась Катя, – мы сами подрядили эту сумасшедшую. – Она с трудом взобралась на подоконник и, долго не раздумывая, чтобы не испугаться, прыгнула вниз. Регина ее поймала и сделала это абсолютно по-мужски. Следующей в окне появилась Тина.
– А вы поймаете монашку без нижнего белья?
– Лучше все-таки в трусах, а то могу не поймать, засмотрюсь на что не надо!.. – ответила Регина.
Приземление Кристины тоже оказалось удачным, и они втроем направились в сторону отдельно стоящего белого домика, утопавшего в зелени и цветах.
– Дом, милый дом! Жилище Франческо! – прокомментировала Кристина.
– Ты сложи руки на груди и иди смиренной походкой, а то привлечешь к нам внимание, – сказала Катя, замыкавшая троицу.
– А что? Мы пациентку лечебницы сопровождаем на прогулке. А вдруг в своем доме Франческо прячет скелет в шкафу? – хмыкнула Регина.
– Причем Франческо может прятать у себя скелеты в прямом смысле, – подтвердила Тина.
Они подошли к одиноко стоящему свежепобеленному домику и осмотрелись. За каждым окошком кружевные занавески, кусты роз и жасмина аккуратно подстрижены, дорожки посыпаны декоративной галькой. Все здесь было сделано с любовью. Здесь было очень тихо, из города не доносилось лишнего шума, даже воздух, казалось, застыл, отчего ароматы цветов оказывали просто-таки дурманящее действие. Сообщники даже перестали ругаться и переговариваться, так как на них тоже повлияла эта особая атмосфера. Они обошли вокруг дома и зачарованно остановились. С этой стороны дом был еще красивее. Вся стена дома была увита плющом, который поднимался вверх, плавно переходил на невидимые, тонкие, металлические арматуры и спускался вниз до земли, образовывая огромную арку из зелени.
– Вот это да… – прошептала Кристина, – здесь всегда тишина, покой, тень и прохлада.
На небольшой полянке стояли удобное плетеное кресло-качалка с небрежно брошенным на него хлопковым пледом цвета лазури, маленький железный столик, столешница которого была выложена разноцветным стеклом, и подставка для книг и журналов. Тишину нарушали только весело чирикающие птички и шум струящейся воды небольшого фонтана.
– Я понимаю, почему Франческо каждый вечер уединяется здесь, это просто оазис для восстановления сил после проведения тяжелых операций, – проговорила Катя.
– Так что, уходим отсюда? – обрадовалась Кристина.
– Ну уж нет. – Катя решительно подошла к скрытой в тени двери и постучала. Казалось, эхо прокатилось по всему дому, и больше ничто не нарушило покой этого зачарованного места. Катя постучала еще раз.
– Никого нет, Франческо на операции, идем отсюда, что-то мне не по себе, – потянула Катю за рукав подруга.
Но дверь неожиданно отворилась, и из глубины дома из полумрака, царившего там, показалось лицо человека, которого они ожидали увидеть меньше всего на свете.
– Казимир Натанович? – выдохнула Кристина и покачнулась. Если бы не стоящая рядом Регина, Кристина бы точно потеряла сознание.
– Чего расшумелись? – недовольно спросил стройный старик с интеллигентным лицом и, развернувшись, пошел внутрь дома, оставляя входную дверь открытой.
Катя первая рискнула сделать шаг и, дрожа всем телом, проследовала на мерцающий впереди свет. За ней двинулась Регина, а вот Тине пришлось собрать всю свою силу воли, чтобы войти в темный проем двери, которую только что открыл покойник…
– Мистика, – прошептала Тина и сжала кулаки.
Они втроем, словно зачарованные странники, вошли в небольшую, но очень уютную комнату с дорогим убранством. Огромная позолоченная кровать с озорными амурчиками. Над кроватью – роскошный, бархатный балдахин с золотыми кисточками. Катя подумала, что именно на такой кровати могла бы спать знаменитая любовница Людовика XV маркиза Помпадур. По всем стенам комнаты в помпезных, дорогих, тканевых обоях висели картины и, по всей видимости, подлинники. Абсолютно вся мебель в комнате была антикварная, чтобы понять это, даже не надо было быть специалистом. На этом роскошном ложе возлежала старушка в старомодном кружевном чепце с совершенно отсутствующим взглядом. Казимир Натанович поправил пуховое одеяло и присел у нее в ногах. Кристина дрожащими губами спросила:
