– Папа, может пора начинать детскую лотерею, да и развозить их по домам? – посоветовалась Арина с отцом.
– А ты как планировала, дочка?
– Да я думала, что лотерея будет после второго спектакля, с актерами, для старших детей. И розыгрышем закончить детскую часть для всех разом. Но вижу, что маленькие больше не выдержат. Та постановка больше часа идет.
– Давай, дочка, делай как лучше. А пока малышей развозить станут, мы старших на лодках покатаем.
Арина пошла распорядиться, встретила на пути Лизу, и та без слов указала ей на все еще сидящего в зрительных рядах младшего Неволина. Арина кивнула. Лиза подошла к нему:
– Глеб Глебович! Ваша долгожданная часть праздника наступает. Не хотите ли помочь в организации? – Мальчик тут же вскочил с лавки, кивнул и пошел за Лизой. – Вы счет до скольких знаете?
– До скольких хотите! – на ходу заглядывая ей в глаза, отвечал Глеб Глебович. – Я хорошо учусь, дядечка хвалит.
– Ну, вот и славно! Вы будете громко объявлять выпавшие номера. Хорошо?
– Хорошо.
– Жаль, что по билету Вы участвуете в этой части розыгрыша, тут подарки, в основном, совсем детские, да по большей части девчоночьи. Во втором отделении будут книги.
Тут они как раз подошли к месту проведения лотереи – к Арине, остальным хозяевам и собирающимся гостям.
– Это ничего! Если даже куклу выиграю, ничего! Я ее Стаське подарю, – мечтательно произнес Глеб в ответ Лизе.
– А Стаська это кто? – заинтересовано спросила Шура Мимозова, которую старшая сестра держала за руку.
– Сестра. Младшая, – с какой-то затаенной и почти взрослой гордостью ответил Глеб, а у девушек в очередной раз перехватило в горле.
***
Арина звонила в большой колокольчик с деревянной ручкой. Его звук разносился по всем аллеям парка. Слуги вынесли на поляну большой круглый аквариум, но пустой, без воды и рыбок, и установили его на треножник. Когда вокруг собрались все созванные распорядителями и услыхавшие звон приглашенные, Арина торжественно высыпала в него из мешочка номерные бочонки от лото по числу всех розданных детских билетов – и благотворительных, и пригласительных.
– Шура! – обратилась она к младшей сестре. – Раньше мы хотели, чтобы ты доставала номера для розыгрыша. Но я подумала, что наверно правильней будет, если ты уступишь это право девочке из приюта. Ведь и ты, и я, и все мы сегодня собрались здесь ради них. Так? Как ты думаешь?
У Александры Мимозовой задрожала губа. Но характер не позволил ей пустить слезу на людях. Папин был характер. Она нашла в толпе папины глаза, потом посмотрела на мать и поняла, что подсказки не будет. Все последние дни она часто представляла себе, как станет главной в этот момент праздника! Как будет выполнять ответственное дело, так же, как и ее старшая сестра, которая все это придумала, и как все будут смотреть только на нее, а она будет вытаскивать выигравший номер, и высоко поднимать его над головой, а все вокруг будут радоваться и улыбаться. И вот теперь все на нее смотрели, а улыбаться ей совершенно не хотелось. Главная! Если она действительно главная, то ведь можно же, наверно, сейчас сказать: «Не хочу!» Нет, нельзя. Потому что все равно уже не будет того, что представлялось в мечтах. Какие уж тут улыбки… Папа точно улыбаться не станет.
– Я думаю, – еле слышно начала Шура, – Я думаю, что раз ради них, то да. Пусть. Я уступаю. А я в следующий раз, ладно?
– Ладно! – ответила Арина и обняла прижавшуюся к ее ноге сестру.
Савва и Феврония переглянулись. Он поднял брови в безмолвном послании жене: «Так-то вот!», и она понимающе улыбнулась в ответ. Они были довольны своими дочками.
Лиза подвела к стеклянному шару самую младшую девочку из приюта:
– Как тебя зовут, малышка? – спросила она.
– Галинка, – ответила девочка.
– Галинка, тебе сейчас выпала возможность побыть в роли богини судьбы. Ты будешь вытаскивать по одному бочонку, и отдавать этому мальчику. Каждый вытащенный тобой номер – это приз. Александра Саввишна уступает тебе эту почетную обязанность.
Шура пыталась через силу улыбнуться. Галинка посмотрела на нее, потом на бочонки с цифрами:
– Барынька! Давай пополам, тут их много! – предложила она Шуре.
Та засветилась вся, и улыбка вновь поселилась на ее симпатичном личике. Они договорились доставать номерки по очереди.
– Не забывайте и свои билеты проверять! – напомнил им Савва, нежно проведя ладонью по плечу дорогой супруги, и вышел на середину поляны.
Он сам выбирал из огромного мешка очередной предмет, показывал его зрителям, после кто-то из девочек доставал номер, а Глеб его торжественно оглашал. Все тут же начинали шуршать билетиками, сличая выпавшие числа, и счастливый обладатель приза выходил из толпы к Савве. Тот как заправский летний дед Мороз вручал подарок и лез в мешок за следующим, получая от этого несказанное удовольствие. Галинке и Шуре достались почти одинаковые фарфоровые куклы, только в разных нарядах, Насте Мимозовой – губная гармошка, а Анфиса в детском розыгрыше уже не участвовала. Раздача подходила к концу, на несколько номеров никто не отозвался, видимо их обладатели не смогли приехать. Арина тут же писала и прикрепляла к призам бумажки с выпавшими номерами, обещая после отослать их по адресам, сличив со списком приобретателей билетов.
– Внимание! Разыгрываются три главных приза! – провозгласил Савва Борисович. – Первый – деревянная лошадка-качалка!
Из-за ширмы вынесли ярко-красную расписную лошадь, которую невозможно было спрятать в мешок.
– Ух ты! – вырвался возглас восхищения у одной из приютских девочек, чуть постарше Галинки.
– Номер тридцать три! – огласил Глеб, и Лиза, вспомнив подсчеты Арины, поняла, что выигрыш пал на один из пригласительных, а не купленных билетов.
Глаза у девочки, только что так непосредственно выразившей свой восторг, округлились еще больше, когда она поняла, что заветные две цифры красуются на ее сильно замятом и уже заляпанном за день билете, давно зажатом во влажном кулачке. От избытка чувств из огромных глаз тут же хлынул поток, и, получив свой приз, она обняла лошадку за шею и плакала счастливыми слезами. Глеб, несмотря на солидный возраст, шмыгал носом и, видимо, тоже вот-вот готов был зарыдать.
– Ты чего? – шепотом спросила его стоявшая рядом Лиза уже совсем по-свойски.
– Мой номерок наверно закатился куда-то. Потеряли! Ничего не выпало. Не может же быть, чтобы – главный?
– Дай сюда билет. И не смей реветь.
– Второй главный приз – механическая кукла, играющая на пианино! – Савва достал из мешка невообразимую красавицу с золотыми волосами, застывшую над клавишами. Глеб затаил дыхание, а Галинка вытащила один из двух оставшихся бочонков.
– Номер… – прохрипел Глеб, прокашлялся и уже громко возвестил: – Номер семь!
