– Какая интересная мысль, Кир.
Он поднял на нее глаза, и она кивнула.
– Да, действительно, очень интересная.
Кир снова склонился над рукавом, а София, вздохнув, проговорила:
– Конечно, это не было его сильной стороной. В глубине души он всегда оставался счетоводом и лучше владел стилем, чем мечом. Но, как выяснилось, купеческой хватки он был лишен. И наши дела пошатнулись. По правде говоря, меня удивляло то, что у него вообще хватало духу отправляться в дальние поездки за шелками. А однажды он добрался даже до Трабзона, чтобы лично принять грузы.
Кир испытывал некоторое удовлетворение от мысли, что муж Софии долго находился в отлучках – что было глупо и нелепо, так как, во-первых, этот человек уже умер, а во-вторых, какое ему, Киру, до этого дело?
– Ты тоскуешь по нему? – спросил он неожиданно.
Голова Софии чуть приподнялась, и луч солнца, проникавший в открытое окно, осветил ее подбородок.
– Бо́льшую часть нашей совместной жизни его не было дома, – сказала она очень тихо. – Случалось, что он отсутствовал целый год или даже дольше – отправлялся в южные страны в поисках шелка. Я не могу сказать, что тоскую по Ричарду, поскольку он слишком редко бывал рядом со мной.
«Что ж, хорошо», – подумал Кир и снова склонился над рукавом. Проклятье! Но почему же он так радовался тому, что у Софии было не все благополучно с мужем?
Ее обтянутая шелком грудь едва заметно приподнималась с каждым вздохом. И чувствовался запах каких-то цветов – его источник, конечно же, находился снаружи, за окном, но почему-то казалось, что аромат этот исходил от Софии…
Какое-то время они хранили молчание, и только пение птиц, доносившееся со склона холма, да человеческие голоса, проникавшие в открытое окно, нарушали тишину. Все вокруг казалось необычайно умиротворяющим; сама же комната словно озарялась янтарным сиянием под лучами заходящего солнца, все ниже склонявшегося к западу и заставлявшего вспыхивать золотые нити на гобеленах и серебряную посуду в шкафу.
– Я думаю, ты совершаешь ошибку, не позволяя мне взглянуть на бухгалтерские книги леди Мистраль, – неожиданно проговорила София.
Кир что-то проворчал себе под нос; все его внимание по-прежнему было сосредоточено на рукаве.
– Что если кто-нибудь начнет меня расспрашивать? – продолжала София.
– Предложи им обратиться к твоему посреднику.
– А если речь зайдет о чем-то, связанном с коммерцией?
– Предложи им обратиться к твоему посреднику.
– Ну, а если вопрос прямо коснется того, о чем я, как владелица компании, обязана знать?
Кир поднял на нее глаза.
– Предложи им обратиться к твоему посреднику.
София поджала губы и грациозно повела плечами.
– Хорошо, пусть так. Но я все же думаю, что ты совершаешь ошибку.
– Я действительно совершил в жизни множество ошибок, – согласился Кир, потянув за нитку. – Так что тебе просто придется потерпеть. – Он мельком взглянул на Софию и добавил: – Желательно, молча. Сумеешь?
Она беззаботно улыбнулась.
– Не знаю. Тебе придется обратиться с этим вопросом к моему посреднику.
Кир ухмыльнулся в ответ и вернулся к своей работе, довольный тем, что этот разговор хоть ненадолго отвлек его от шитья – занятия ужасно утомительного… и почему-то заставлявшего его нервничать. Возможно, нервничать его заставляли пальчики Софии, то и дело исчезавшие в складках ткани, а также ее ладонь, покоившаяся на его руке…
Казалось, прошла целая вечность, прежде чем Кир, покончив с рукавом, отстранил руку Софии – отстранил так осторожно, словно она была вазой из тончайшего венецианского стекла. После этого он расправил плечи и шумно выдохнул, чувствуя непреодолимое желание утереть пот со лба.
София же взмахнула рукой, отчего шелковые нити так и заиграли в лучах заката, а затем, наклонившись, принялась возиться с подолом.
Через некоторое время она подняла взгляд на Кира, но тот сразу же отвел глаза.
– Только не бойся. – Она улыбнулась.
– А чего мне бояться? – проворчал Кир.
– Видишь ли, тут осталось еще кое-что напоследок.
Кир тяжко вздохнул и с мрачным видом протянул руку.
– Хорошо, давай иголку.
– У меня ее нет.
– Как так? – Он взглянул на Софию с удивлением.
Она пожала плечами и с невозмутимым видом ответила:
– Ты не отдал мне иголку, поэтому ее у меня нет.
Кир опустил глаза и принялся осматриваться.
– Куда же, черт возьми…
– Возможно, она упала на пол, – подсказала София.
Киру пришлось минут пять ползать на коленях, прежде чем удалось обнаружить проклятую иголку. Он нашел ее рядом с туфелькой Софии.
– Ты знала? – спросил он, взглянув на нее снизу вверх.
– Конечно, нет. – Она улыбнулась, глядя на него сверху вниз.
Еще минут десять ушло на то, чтобы завершить работу. В результате Кир вспотел сильнее, чем на любом из турниров, в которых ему приходилось участвовать еще юношей – всегда в качестве странствующего рыцаря, не имеющего сюзерена, не связанного ни с кем клятвой верности и зачастую платившего за право участия ворованными монетами. В те далекие времена он был совсем другим человеком и не видел ничего зазорного в том, что молодой человек пытается купить себе дворянство на украденные деньги и заполучить рыцарское звание на окровавленном острие клинка. Но потом он понял, что все это не для него, потому что он все равно никогда не будет достаточно хорош для окружающих. Да он никогда к этому и не стремился…
Поднявшись на ноги, Кир посмотрел на Софию и проворчал:
– Надеюсь, на сегодня мы закончили с твоими платьями.
Она вздрогнула и кивнула.
– Да-да, конечно…
Кир молча направился к двери.
– О господи! Ты только взгляни! – раздался у него за спиной голос Софии.
Он распахнул дверь, затем обернулся и спросил:
– В чем дело?
– Я нашла еще одну иголку. – София воткнула ее в обрывок кожи, лежавший на столе, и, проходя мимо Кира, с улыбкой сказала: – Как глупо, что я совсем о ней забыла.
Глава 15
– И кто же из них мэр? – тихо спросила София.
Они стояли в самом центре Главного зала в резиденции мэра. И гостей тут было великое множество – богатые купцы, торговцы восковыми свечами, поставщики шерсти и судовладельцы заполонили все пространство – от парадной лестницы до скрытого за перегородкой коридора, ведущего на кухню, расположенную в задней части дома. Вдоль стен, в нишах, были установлены железные поставцы, на которых горели восковые свечи, а огромные масляные лампы свисали с потолочных балок, озаряя ярким светом роскошные одежды гостей и украшавшие их драгоценные камни.
