– Должна сказать, что не вижу его, – сказала она с усмешкой.
Кир поставил кружку на стол и пробурчал:
– Чего именно?
– Твоего обаяния. Ты начисто его утратил. Я разочарована. Нолл тоже был разочарован. И даже наш хозяин!
Кир молча пожал плечами и подошел к кровати. Немного помедлив, стал расстегивать пояс.
– Я вовсе не собирался производить впечатление на Нолла. И уж тем более на хозяина гостиницы.
– Но я-то ездила с тобой именно для того, чтобы произвести впечатление на Нолла, не так ли? А ты не очень-то мне помогал. И если бы ты время от времени давал себе труд произносить «доброе утро», или «благослови вас Господь», или «пожалуйста», или хотя бы «спасибо», то люди более охотно выполняли бы твои пожелания.
– Люди довольно часто выполняют мои желания и без этих любезностей, – проворчал Кир, швырнув на кровать меч с поясом и кинжалами.
София вспыхнула. Неужели он намекал на прошлую ночь?! Что ж, вполне возможно. Скорее всего, именно так.
София фыркнула и заявила:
– Я просто хочу сказать, что вовремя произнесенное «пожалуйста» может сослужить тебе службу в самых сложных ситуациях. – Она продолжала выжимать юбки. – Ох, теперь шелк окончательно испортится.
– Я никогда не говорю «пожалуйста», – пробурчал в конце концов Кир.
Она взглянула на него через плечо.
– Но ты и «спасибо» ни разу не сказал.
Тут он стащил с себя тунику, и София невольно вздрогнула – все ее тело словно огнем опалило. Полуобнаженный Кир! Кир с голым торсом!
– Ошибаешься, София. Я часто благодарил людей.
– Но не говорил ни «спасибо», ни «пожалуйста»?
– Верно, не говорил.
– Глупо, – буркнула она.
Кир в упор посмотрел на нее и заявил:
– Лгать мне тоже глупо.
София вскинула брови.
– Мне очень жаль, но я никогда не лгала тебе, Кир.
Он молча смотрел на нее. Смотрел довольно долго. Потом швырнул мокрую тунику на постель, сунул руку в свой узел и что-то вытащил из него. После чего снова повернулся к Софии. И теперь в руке у него был гроссбух – тот самый, в темном кожаном переплете, потрескавшемся по краям.
– О, Кир! – в радостном волнении вскричала она, потянувшись к гроссбуху. – Ты нашел его!
– Нашел, – кивнул он столь бесстрастно, что улыбка ее тут же погасла.
Опустив руку, она спросила:
– В чем дело, Кир?
– Ты ведь знаешь, что там?
Она кивнула.
– Да, знаю.
– Имена, даты, сделки… – говорил он, приближаясь к ней.
– Да, знаю. Ужасающие деяния…
– Верно, ужасающие. И все записано твоей рукой.
Глава 30
София кивнула и со вздохом опустилась на скамью.
– Ты прав. Это мой почерк. Я задокументировала все эти сделки.
– По требованию отца?
Она покачала головой.
– Нет. Он много лет об этом не знал.
– Но это… Это невозможно! – в изумлении воскликнул Кир.
Она с горькой усмешкой пробормотала:
– Что тут невозможного? Я ведь умею писать. И умею слушать. Умею ненавидеть.
– Но как? Каким образом?
– Я сидела за дверью каждый раз, когда к отцу приезжали гости, и все записывала. Да-да, записывала все, что они говорили, абсолютно все.
– Но зачем?
София потупилась и пробормотала:
– Потому что терпеть не могла то, что они делали. – Ее голос дрогнул, но она тут же взяла себя в руки. – Я не могла остановить все это, но могла записать. Эти люди хотели пребывать в тени? Так вот, на них упал луч солнца!
– Но к чему тебе это?
Она пожала плечами.
– Я хотела… – София вздохнула. – Я думала, что когда-нибудь каким-то образом сумею их остановить.
– Помогло ли все тобой записанное осудить твоего отца?
Она решительно покачала головой.
– Нет. Против него и без того было много доказательств. Но пошли слухи о «гроссбухе Дарнли». Люди подумали, что у отца это нечто вроде кинжала, который на всякий случай можно всегда держать у горла Козимо. Но мой отец тут ни при чем. Все дело во мне. Поэтому они никогда не перестанут за мной охотиться.
В комнате воцарилось молчание. А за окнами бушевала гроза – молнии то и дело сверкали в небе, освещая все вокруг неестественным светом.
Молчание затягивалось, и в какой-то момент София подумала, что разговор закончен. Ох, не знала она, что именно таким образом ее тайна будет раскрыта, не знала, что придется исповедаться перед тем, кого она любила. И конечно же, она не знала, как теперь поступит Кир.
Наконец, собравшись с духом, София подняла на него глаза.
– Расскажи о своем муже, – проговорил он неожиданно.
Она взглянула на него с недоумением.
– О моем муже? Зачем?
– Потому что я попросил.
– Ну что ж… – София попыталась собраться с мыслями. Интересно, что за дело Киру до ее мужа? Сделав глубокий вдох, она вновь заговорила: – Я перебралась в Баттен-Даунс вскоре после того, как отца повесили. И Ричард перебрался туда чуть попозже.
– Насколько позже?
Она задумалась.
– Ну, через несколько недель… Может, через месяц после меня. Он всегда удивлялся этому совпадению. Двое чужаков… Одни в городе… Вот мы и сблизились. Он предложил мне руку из жалости. Я в этом уверена, потому что вряд ли ему была нужна жена без приданого, к тому же почти обанкротившаяся. Мне тогда было очень трудно. Переезд, новая жизнь, переговоры с людьми, которых я никогда прежде не видела, – все это ужасно утомляло. В общем одинокая женщина. Женщина без мужа и без будущего… Но Ричард пришел мне на помощь. Сделал предложение. Немногие пошли бы на такое. Он был очень добр и…
– Он не был добр, – перебил Кир.
София подняла глаза.
– Не понимаю, о чем ты… Ведь ты… – Она взглянула на него, прищурившись: – Ты же не знал моего мужа, верно?
В ответ – молчание.
– Да, ты не знал моего мужа, не мог его знать, ведь так?
Ответа и на сей раз не последовало.
– Что ты молчишь, Кир?! – не выдержав, закричала София.
– Я знал твоего мужа, – ответил он, помрачнев.
– Но откуда?
– Он был бухгалтером у Козимо.
– Но это… невозможно, – пролепетала София.
– Ричард Писец. Левша. Лучше владел пером, чем мечом. Похоже?
