– Кир, ты… – Резким движением она вывернулась из его объятий и попятилась. Ударившись спиной о стену, она поняла, что отступать дальше некуда. И в тот же миг Кир уперся ладонями в стену по обеим сторонам от ее головы.
– Кир, ты не понимаешь! Я должна…
Он ударил ладонью в стену, она в ужасе вздрогнула.
– Что ты должна была сделать? Отвечай… – процедил он сквозь зубы.
Оба на секунду замерли, глядя друг другу в глаза. Наконец София прерывисто вздохнула и сказала почти неслышно.
– Кир, я должна найти выход, и этот выход не ты.
Дождевые капли скатывались по его волосам и подрагивали на концах – крошечные и прозрачные, – а затем срывались и падали ему на тунику, оставляя темные пятна. Несколько капель упали в ложбинку между ее грудями, чуть охладив ее пылающее тело.
София сделала глубокий вдох и сказала себе: «Главное – оставайся спокойной». А Кир по-прежнему молчал, и она, сделав над собой усилие, проговорила:
– Для тебя все происходящее – вопрос денег. Как всегда. Сколько заплатит тебе этот человек, если принесешь ему гроссбух? Но если сейчас не заработаешь денег, найдешь что-нибудь другое. Это в твоих обычаях. Для таких, как ты, всегда есть выход, – добавила она с усмешкой. – Что, я не права?
И опять он не сказал ни слова, но вздрогнул – так ей показалось. И все так же молчал.
– Кир, – прошептала она, коснувшись пальцем его подбородка. – Кир, прости.
Он сжал ее руку и отвел от своего лица. Глядя куда-то в сторону, спросил:
– София, почему ты думаешь, что именно я втянул тебя в это безумие?
Она судорожно сглотнула.
– Потому что я заставила тебя действовать немедленно. И возможно, ты решил, что буду тебе полезна.
– Да, решил! Потому что без меня ты мертва! – прорычал Кир. – Ты ведь прекрасно знаешь: с того момента, когда отдашь гроссбух, ты мертва. Потому что ты все знаешь и все записала…
«О чем он?» – думала София. Она старалась осмыслить последние слова Кира, однако… Он что, хотел ее защитить?
– София, ты не должна отдавать ему гроссбух.
– Я и не собиралась.
– А что ты собиралась?
Она вздохнула. И слезы опять навернулись на глаза. «Наверное, нет смысла больше скрывать…» – сказала она себе.
– Я везу гроссбух королю.
Кир промолчал, и она продолжала:
– Война вот-вот разразится. Король должен знать, кому нельзя довериться и кто…
– Король уже все знает, – перебил Кир.
– Да, возможно. Но без доказательств он не сможет ничего сделать. А если он получит доказательства, то сумеет справиться с врагами. Эдуард не из тех, кто легко прощает.
– Да, предположим. И предположим, что ты получишь аудиенцию. Что, по-твоему, Эдуард сделает, когда ты представишь ему доказательства интриг самых высокопоставленных его подданных, в то время как он балансирует на грани войны?
София пожала плечами.
– Так вот, он не уничтожит их, – продолжал Кир. – Он в них нуждается. А ты… Кто ты такая? Единственный свидетель всех их преступлений. Женщина, все знающая. И все записавшая. Эдуард скорее уничтожит тебя, София. Но не Козимо. А нам необходимо растоптать Козимо.
– Но кто это сделает?! Кто растопчет Козимо Эндольте, советника короля, почти принца? Он владеет доброй половиной Англии, а то, чем не владеет, берет в аренду. У него несколько шаек разбойников, которые рыщут по округе, выполняя его поручения. Если не король, то кто его остановит, кто?!
Кир пристально взглянул на нее и произнес:
– Я.
Она хохотнула.
– Ты безумец!
– Не имеет значения. Лучше скажи, София, как ты считаешь, тебе безопаснее со мной или без меня?
Она задумалась – и вздохнула.
– Кир, ведь ты и есть опасность. Когда я была моложе, мне казалось…
– А сейчас? – перебил он. – Что тебе кажется сейчас?
Она снова вздохнула.
– Сейчас мне уже ничего не кажется. Сейчас я просто боюсь, вот и все.
– Но имей в виду, София… – Он пронзил ее взглядом. – Если уйдешь отсюда, у тебя появится настоящая причина для страха, ибо ты больше не будешь под моей защитой.
– Кир, мы уже это обсуждали. – Она грустно улыбнулась. – Меня нельзя защитить.
– И все же я охраняю тебя, – процедил он в ответ. И что-то в его тихом голосе… Ох, она не могла бы этого объяснить, но чувствовала: Кир предан ей и действительно будет ее защищать.
Глядя прямо ему в глаза, она прошептала:
– Но почему?.. – И в этом «почему» таились все вопросы, которые она давно уже хотела ему задать: «Почему не раньше, почему сейчас, почему ты оставил меня, почему ты здесь, почему ты все еще можешь пробуждать в душе такую боль?» София всхлипнула и пробормотала: – Кир, ты даже себя не можешь защитить. – Она коснулась пальцами шрама, пересекавшего его плечо.
– Я защищал тебя, – проговорил он хриплым шепотом.
– Меня? Но я думала… мой отец… – Она осеклась. Ужасная мысль заставила ее содрогнуться. – Кир, о чем ты?
– Я попросил у него твоей руки, София.
– Ах! – вырвалось у нее. Она чувствовала себя так, словно упала с высоченного обрыва. И все исчезло, она ничего вокруг не видела, кроме стоявшего перед ней Кира.
– Ты хотел жениться на мне?
– Я сделал предложение. Но у твоего отца были на тебя другие виды.
– Какие виды?
– Не замужество с ирландским псом.
– О, Иисусе! Я не знала! – На глазах Софии снова выступили слезы.
– Ты и не должна была знать.
– Значит, ты хотел…
– Да. Хотел жениться на тебе. И поэтому. – Он судорожно сглотнул. – София, ты сейчас либо остаешься со мной, либо уйдешь навсегда. Все, что было до этого, в прошлом. А теперь ты должна сделать выбор.
София медлила с ответом, хотя уже точно знала: ее судьба – это Кир. Да-да, Кир – кем бы он ни был.
– О, любимая… – прошептал он, запуская пальцы в ее рыжеватые волосы. – Ты ведь останешься со мной, не так ли? Будешь всегда рядом, да?
– Да, Кир, всегда…
– И будешь слушаться меня?
– Да, конечно. Да-да, так и будет. Будет так, как ты скажешь… – шептала она в ответ.
Обнимая ее за талию, он продолжал:
– Ты не станешь связываться с Козимо Эндольте. И не клюнешь на его приманку, верно?
– Да, разумеется. Ни за что.
– И на этот раз я не остановлюсь, – заявил он, расшнуровывая ее платье.
– И не надо. Я не хочу, чтобы ты останавливался. – Она вытащила булавки из волос.
