– И что теперь? Что посоветуешь делать?
Нолл откашлялся и пробормотал:
– На празднике Дня Всех Святых было сорок человек. Среди них: Сауткот, Эссекс и Пуарте; из этих троих любой мог взять гроссбух.
Глаза Козимо сверкнули.
– Но хозяином-то был ты, верно?
– Я собрал их ради вашего дела, – проворчал Нолл. Ох, как же он устал плясать под дудку этого простолюдина! – Они – твои давние партнеры, Козимо. Полагаю, всех их нужно допросить.
Козимо пожал плечами и уселся за стол. Сложив пальцы «домиком», оперся о них подбородком и проговорил:
– Значит, ты советуешь мне устроить что-то вроде суда инквизиции? Но тогда нам придется объяснить этим людям, почему мы применяем подобные методы. Придется сообщить, что мы ищем гроссбух, украденный неизвестными. Гроссбух, который, возможно, содержит убийственную информацию и о них самих. – Склонив голову к плечу, Козимо внимательно посмотрел на барона и спросил: – Скажи, Нолл, ты уверен, что именно так мы сейчас должны поступить?
Реми ухмыльнулся; было очевидно, что он наслаждался этим допросом.
Даммерси со вздохом кивнул.
– Да, уверен. Я не вижу другого выхода.
– Конечно, не видишь, – проворчал Козимо. Он взглянул на Реми. – Как можно быстрее найди торговку шелком, ясно?
Реми молча кивнул и направился к двери. Нолл поморщился, глядя ему вслед. Дождавшись, когда дверь за Реми закроется, он проговорил:
– Что же касается других дел…
– Других дел? – перебил Козимо. – Каким другим делом ты хочешь заинтересовать меня прямо сейчас, Нолл?
Подавив раздражение, барон сообщил:
– Я нашел неплохую возможность хорошо заработать. Думаю, нам без труда удастся ею воспользоваться.
– О чем речь? – Козимо уже листал лежавшие перед ним бумаги.
– Я имею в виду некую леди Мистраль.
Козимо презрительно фыркнул и взялся за перо.
– Это вдова владельца судовой компании, приехавшая из Южной Франции, – не унимался Нолл. – Ищет людей с деньгами. Конечно, надо для начала ее проверить, а потом… Думаю, что потом мы сможем завладеть всей ее собственностью.
Козимо молча слушал и едва заметно кивал. Но в какой-то момент его лицо исказилось гневом, и он, швырнув перо на стол, проговорил:
– Какая польза от твоей леди Мистраль и от ее судов, если мне нечего на них погрузить? – Ударив кулаком по столу, Козимо закричал: – Главное сейчас – найти то, что находится на проклятом судне Софии Шелк, ясно?!
Нолл попятился, потрясенный этим взрывом ярости – Козимо обычно был холоден и сдержан. И о каком судне он говорил?
А Козимо, откинувшись на спинку стула, снова взялся за перо и с невозмутимым видом продолжал:
– Между прочим, у меня уже есть судовладелец, который перевозит мои грузы. Он человек опытный и осмотрительный, вышколенный десятью годами службы. Так что твоя леди Мистраль мне ни к чему. – С этими словами Козимо окунул перо в чернильницу, явно давая понять, что разговор окончен.
Барон молча пожал плечами и вышел из комнаты. Он чувствовал, что терпение его на исходе. И действительно, почему он должен подчиняться этому проклятому французу?
Глава 38
Когда она проснулась, Кир просматривал гроссбух. София приподнялась и откинула волосы с лица. Ее силуэт лишь смутно виднелся в тусклом предрассветном свете, но он все же почувствовал, что их взгляды встретились. И понял, что она ему улыбалась.
– Добрый вам день, сэр, – приветствовала она его.
И Кир тоже улыбнулся. То, о чем он даже мечтать не смел, – все-таки случилось! София, проснувшаяся после ночи в его объятиях, улыбалась ему!
– Добрый день, девочка, – пробормотал он, судорожно сглотнув.
– Кир, что ты делаешь? – Она немного помолчала. – Подожди, сейчас помогу. – София потянулась за туникой.
Кир переворачивал страницу за страницей, а она тем временем одевалась и умывалась. Наконец возникла у него за спиной.
Он улыбнулся и, не оглядываясь, протянул к ней руку. Ее пальцы тотчас же скользнули ему в ладонь, а дыхание согрело его щеку. В следующее мгновение изящная женская рука легла ему на плечо, а тонкий пальчик указал на одно из имен в гроссбухе.
– Начни с него.
Кир прочитал имя и пробормотал:
– Багли?.. Я его не знаю. Кто он такой?
– Должно быть, он появился уже после тебя. Но я помню его. Этот Багли – судовладелец и контрабандист. Главное для него, чтобы цена была подходящая. Они с моим отцом часто беседовали.
– Что ж, тогда нанесем ему визит. – Повернув голову, он заглянул в ее глаза, превратившиеся в озера утреннего света. – Кто-то еще?
– Сейчас, подожди… – София стала просматривать страницы гроссбуха, заполненные ее рукой. – Наверное, вот этот, – прошептала она, указывая на одно из имен.
– Расскажи, – попросил Кир.
– Он был человеком королевы и…
– Королевы? – удивился Кир.
– Да, старой королевы. Элеоноры. Она приобретала богатые поместья, владельцы которых оказывались в долгу у еврейских ростовщиков, – покупала их как раз в тот момент, когда они были на грани разорения. Ей требовались люди, которые могли бы заранее сообщать о таких поместьях. И для нее это делала комменда. Вот, смотри… Здесь список поместий. – София указала на строчки с названиями тех поместий, которые намеренно обанкротили. Их бывшие владельцы до сих пор направляли петиции королю Эдуарду, требуя возвращения фамильной собственности.
– Да, понятно… – пробормотал Кир.
– А вот еще один список, – сказала София, перевернув несколько страниц.
Кир тихо присвистнул.
– Эдуарду это не слишком понравится… Будет не очень-то приятно увидеть здесь имя любимой Элеоноры.
– Конечно, не понравится, – с улыбкой кивнула София.
– Кто-то еще?
Она снова заглянула ему через плечо, и он, наконец, поднялся, уступая ей место.
– Вот, смотри… – прошептала София минуту спустя. – Этот человек часто приходил к папе. Богатый влиятельный… и осмотрительный. Тем не менее довольно часто ошибается. А его должность…
– Какая именно? – перебил Кир.
– Он епископ. И очень опасный человек.
Кир кивнул.
– Тогда с него и начнем.
Все последующие дни они тщательно изучали гроссбух, намечая свои мишени – то есть тех людей, которые в данный момент могли быть наиболее уязвимы. Более того, через несколько недель они начали встречаться с этими людьми. Но, конечно же, никогда не угрожали. Даже не намекали на существование гроссбуха – просто в разговорах с этими людьми как бы между прочим упоминали о событиях со всеми деталями, от которых у собеседников перехватывало дыхание.
