– Еще посмотрим, – ответил Костя, налегая на дверь всем телом.
– Э нет, так не пойдет, – остановил его Андрей. – Дай-ка, я попробую.
С этими словами он разогнался и со всего маха ударил в дверь ногой. Та не открылась, зато с потолка посыпалась штукатурка, а висевшая над дверным проемом лампа замигала оранжевыми пульсирующими всполохами. Вместе с ее миганием начал набирать силу вой сирены. Уже через несколько секунд от его завываний заложило уши. Чтобы не оглохнуть, оба зажали руками уши.
– Что ты наделал? – кричал сквозь рев сирены Костя. – Кто тебя просил?
– А разве ты не хотел туда попасть? – спрашивал в свою очередь Андрей.
Пока они спорили, входная дверь распахнулась, и в квартиру ворвался швейцар. Он был без фуражки и тяжело дышал. Оттолкнув горе-квартирантов, швейцар приложил к замку электронный ключ, и сигнализация смолкла. Вместо нее на студентов обрушился возмущенный бас служителя входных дверей.
– Вы что – не видите? – загудел, он, тыкая пальцем в табличку. – Для тупых же написано – «Нельзя».
– Ничего подобного, – ответил Костя, у которого еще звенело в ушах. – Тут просто зачеркнута буква «М» и больше ничего.
– И что это, по-вашему, значит? Не пробыли здесь и часа, а уже успели нарушить порядок. Я зафиксирую данное происшествие в домовой книге и доложу управляющему.
– Делайте что хотите, – ответил Андрей. – Но раз вы все знаете, тогда скажите, чего нам еще ожидать? Может, здесь еще капканы какие спрятаны или волчьи ямы?
Багровое лицо швейцара затряслось.
– Нет здесь никаких капканов! Вселяйтесь в свои комнаты и не лезьте, куда вас не просят.
– Тогда скажите, куда заселяться мне? – почти выкрикнул Костя.
Швейцар оглядел его сквозь морщины-амбразуры.
– Имя?
– Мое? – спросил Костя.
– Свое я знаю, – донеслось из-под усов.
– Константин Семенович…
– Достаточно, – швейцар сунул руку в карман и вынул ключ. – Вот, – протянул его Косте и направился к входной двери.
– Так это вы хозяин квартиры?
– Не дай мне бог, – обернулся швейцар на пороге. – Не хотел бы оказаться на его месте.
– Почему? С ним что-то случилось?
– Умер.
– Как умер? Когда?
– Давно.
Дверь за швейцаром захлопнулась, оставив студентов одних и с открытыми ртами. Первым нарушил молчание Андрей.
– Не пойму. Нам, что, мертвец писал письма?
– Для решения данного вопроса мне нужна спокойная обстановка, – ответил Костя. – А для этого мне надо найти свою комнату. Раз есть ключ, значит должна быть и дверь.
– Буратино, – сказал Андрей.
– Что?
– Это слова из «Буратино».
Костя не ответил, а вышел в центр гостиной.
– Пойдем от противного, – произнес он.
– От чего?
– Будем размышлять логически, – вслух раздумывал Костя. – У меня есть ключ. Значит, существует еще одна дверь, которую мы пока не нашли. Но где она? – он задумчиво посмотрел себе под ноги, где лежал ковер.
Этот ковер покрывал лишь малую часть пола. Остальное пространство занимал старый видавший виды паркет. Давно распрощавшись со всяким подобием лака, он был особенно истерт в прихожей и у двери в туалет. Не лучше выглядел паркет перед комнатами Андрея, пока отсутствующего Руслана и некоего перечеркнутого «М», куда «вели» истертые до годовых колец паркетные «дорожки».
«Ага! Вот ключ к разгадке. Если есть дверь, значит, в нее должны входить. А где ходят, там пол истерт сильнее», – размышлял Костя.
Он огляделся внимательнее и заметил еще одну «тропинку», которая тянулась от ковра и скрывалась под горшком с фикусом. Костя решительно подступил к растению.
– Ну-ка помоги его сдвинуть, – попросил он Андрея.
– Зачем?
– Сейчас увидишь.
Они отодвинули горшок, и Костя ощупал стену.
– Я так и знал – обои такие же, как везде, но посвежее. Видишь, они не приклеены к стене, а держатся на скотче.
– И что из того? – спросил Андрей, ощупывая невидимую под пузырившимися обоями стену. Тут его рука наткнулась на что-то торчавшее из стены, лист обоев порвался и открыл… дверную ручку.
– Есть ключ – есть дверь, – победно произнес Костя и, отстранив Андрея, сорвал обойный лист. – Элементарно!
Перед ними оказалась дверь, на которой красовалась табличка «Константин». Андрей восхищенно переводил взгляд с нее на своего нового друга и обратно.
– Ну, ты – голова! Я бы ни за что не догадался. И комнату нашли и, наконец, узнали, как тебя зовут! Круто!
Костя едва удостоил его взглядом и вошел в комнату. Она ничем не отличалась от комнаты Андрея, только выходила на другую сторону дома. В ней были те же стол, стул и шкафы, даже люстра с ковром были такими же. Правда, не обошлось без сюрпризов – вместо сложенных в углу гантелей здесь стоял настоящий лабораторный химический стол со всеми положенными ящичками, полочками, микроскопом, набором всевозможных пробирок, весов, химикатов, ложечек, пипеток и прочих химических премудростей.
– Вот это да! – восхитился, просочившийся в комнату Андрей. – Это что такое? – он потянулся к сияющим стеклянными боками пузырькам.
– Нитроглицерин.
Андрей отдернул руку.
– Это, который взрывается?
– Если хорошенько уронить, то да.
– Ладно, – Андрей поспешил выйти. – Раз все нашлось, и я здесь больше не нужен, то пойду пройдусь. Хочешь со мной?
– Нет. У меня еще много дел – распаковать багаж, разложить вещи…
– Как хочешь, а я пойду.
– Иди, только, пожалуйста, закрой за собой дверь.
– Окей! – Андрей энергичным шагом направился к выходу, но не успел дойти до входной двери, как та неожиданно распахнулась, и в квартиру влетел высокий молодой человек. Он был крупноват и даже немного толстоват. На нем был хороший дорогой костюм и плащ. В руке вошедший держал кейс, который сразу всучил Андрею.
– На. Головой за него отвечаешь, – сказал незнакомец, прошагал в центр гостиной и устало плюхнулся на диван.
Ошарашенный Андрей держал в руках серебристый чемодан и таращился на его хозяина. С другого края квартиры за всем происходящим с не меньшим удивлением наблюдал Костя. Развалившийся на диване субъект заметил его и окликнул.
– Слышь, ты, Очкарилло. Внизу выгружают мой багаж. Смотайся и подними его сюда. Да смотри, аккуратно. Увижу царапину – разделаю под орех.
Костя не тронулся с места. Было лишь заметно, как крепко сжались его губы.
