– Вот, значит, как ты оправдываешь то, что сделал?
– Я знаю, о чем ты думаешь. Знаю твои мысли. Знаю, с каким ужасом ты идешь каждый день на поезд, чтобы сесть на поезд и ехать в колледж. Неужели это все на самом деле? Ты ведь так думаешь? Может, наберешься смелости и признаешься? А может, нет.
– Ты не имеешь права…
– Вообще-то, Джейсон, я имею право судить тебя, потому что я – это ты. Может быть, мы и разошлись по разным мирам пятнадцать лет назад, но настройка у нас одинаковая. Ты не для того родился, чтобы преподавать физику в колледже и смотреть, как людей, вроде Райана Холдера, славят за достижения, которые должны быть твоими. Тебе по силам все. Я знаю, потому что сам все это сделал. Посмотри на созданное мною. Я мог, просыпаясь в твоем доме по утрам, смотреть на себя в зеркало, потому что достиг всего, чего хотел. А ты можешь сказать то же самое? Что ты сделал? Чего достиг?
– Я построил жизнь – с ними.
– Я вручил тебе – вручил нам обоим – то, чего втайне желает каждый. Возможность прожить две жизни. Наши две лучшие жизни.
– Мне не нужны две жизни. Мне нужны они.
Я смотрю на Дэниелу. Смотрю на своего сына.
Дэниела поворачивается к Джейсону-2:
– А мне нужен он. Пожалуйста, позволь нам жить своей жизнью. Не делай этого.
Я вижу, как напрягается и твердеет лицо моего противника.
Как сужаются его глаза.
Он делает шаг в мою сторону.
– Нет! – кричит Чарли.
Дуло пистолета в считаных дюймах от моего лица.
– Ну, убьешь меня и что потом? – спрашиваю я, глядя в глаза своему двойнику. – Что это тебе даст? Ты же все равно не заставишь ее желать тебя.
Его рука дрожит.
Чарли бросается к Джейсону-2.
– Не трогай его!
– Не вмешивайся. – Я смотрю на дуло пистолета. – Ты проиграл, Джейсон.
Дэниела пытается удержать нашего сына, но Чарли вырывается.
На долю секунды Джейсон-2 отводит глаза, и я, воспользовавшись моментом, выбиваю оружие из его руки, хватаю лежащий на полу нож и втыкаю лезвие ему в живот. Клинок входит в тело почти без сопротивления.
Я выпрямляюсь, вырываю нож из раны, и Джейсон-2 валится на меня, хватаясь за мои плечи. Бью еще раз.
И еще, и еще, и еще…
Кровь хлещет… льется мне на руки… комнату наполняет запах ржавчины…
Джейсон-2 цепляется за меня и оседает с торчащим из живота ножом.
Я представляю его с Дэниелой. Поворачиваю и выдергиваю нож. И отталкиваю своего двойника.
Он шатается.
Морщится.
Держится за живот.
Кровь сочится у него между пальцами.
Ноги подгибаются.
Он садится, а потом вытягивается со стоном на боку и роняет голову на пол.
Я смотрю на Дэниелу и Чарли. Потом подхожу к раненому, проверяю его карманы и нахожу связку ключей от машины.
– Где «Субурбан»?
Чтобы услышать ответ, мне приходится наклониться.
– В четверти мили… за поворотом. На обочине.
Я возвращаюсь к сброшенной одежде и торопливо натягиваю все на себя.
Застегиваю рубашку, начинаю зашнуровывать ботинки и бросаю взгляд на Джейсона-2, истекающего кровью на полу старого загородного дома.
Поднимаю с пола пистолет, вытираю рукоятку о джинсы.
Надо уходить.
Кто знает, сколько еще моих копий идут сюда?
Двойник зовет меня. По имени.
Поворачиваюсь и вижу – он держит в измазанных кровью пальцах мое обручальное кольцо.
Подхожу, беру кольцо и надеваю его на палец поверх нитки. Джейсон-2 хватает меня за руку и тянет к себе.
Пытается что-то сказать.
– Не слышу, – говорю я.
– Загляни… в бардачок…
Меня обнимает Чарли. Он пытается держаться, но плечи его дрожат, а из груди вырываются рыдания. Я думаю о том, какой ужас ему пришлось пережить, и на глаза у меня наворачиваются слезы.
– Ты спас меня. – Я беру его лицо в ладони. – Если б ты не попытался его остановить, у меня не было бы ни единого шанса.
– Правда?
– Правда. А еще у меня есть сильное желание растоптать к чертям твой сотовый. Теперь нам надо уходить. Через заднюю дверь.
Мы идем через гостиную, обходя растекшиеся по полу лужи крови.
Я отпираю застекленную дверь, выпускаю Дэниелу и Чарли на веранду и бросаю последний взгляд на человека, заварившего всю эту кашу.
Глаза его еще открыты. Медленно мигая, он провожает нас взглядом.
Я выхожу и закрываю за собой дверь.
На веранде кровь еще одного Джейсона.
Куда дальше? Я не знаю.
Идем к озеру, а потом пробираемся берегом между деревьями.
Гладкая, черная вода напоминает обсидиан.
Я не спускаю глаз с леса – в любую секунду из-за дерева может выйти какой-нибудь другой Джейсон.
Пройдя сотню ярдов, мы поворачиваем от озера и берем курс на дорогу.
Со стороны оставленного нами дома доносится треск выстрелов. Всего четыре.
Мы уже бежим. По снегу. Задыхаясь, из последних сил.
Адреналин заглушает боль, но я знаю – это ненадолго.
Вырываемся из леса на дорогу.
Я стою на двойной желтой линии. Вокруг тишина.
– Куда? – спрашивает Дэниела.
– На север.
Бежим посередине дороги.
– Вижу, – говорит Чарли.
Впереди, справа от дороги, виднеется выступающий из кустов на обочину задний бампер нашего «Субурбана».
Забираемся внутрь. Вставляя ключ зажигания, краем глаза ловлю какое-то движение в боковом зеркале – бегущую к нам по дороге тень.
Включаю двигатель, отпускаю ручной тормоз, разворачиваю машину и вдавливаю в пол педаль газа.
– Пригнись! – кричу своей жене.
– Почему? – спрашивает та.
– Делай, что говорят!
«Субурбан» срывается с места и мчится в темноту.
Включаю фары.
Свет бьет прямо в стоящего посреди дороги и целящегося в нас очередного Джейсона.
Вспышка.
Пуля пробивает ветровое стекло и ввинчивается в подголовник кресла в дюйме от моего правого уха.
Еще одна вспышка, еще один выстрел.
Дэниела вскрикивает.
Что же случилось с моим двойником, если он готов рисковать жизнью жены и сына?
