– Как-то вяло сегодня игра идёт.
– А это мы сейчас поправим, – Андрей выдвинул вперёд сразу два столбика своих фишек на две тысячи долларов. Ему не хотелось мудрить. Хотелось ярких эмоций и куража.
Дед сбросил свои карты:
– Я – пас.
– Тоже пас, – поддержал его Пал Палыч:
– Коллирую, – Степаныч выдвинул свои фишки.
– Ну, вы разошлись, – Олег тоже сбросил свои карты.
– Участвую, – по слогам произнёс Шахматист и тоже выдвинул в банк свои фишки.
Андрей пристально посмотрел ему в глаза. Шахматист ещё ни разу не начинал с такой суммы. Его первая ставка никогда не превышала трёхсот долларов. А тут сразу две тысячи.
Крупье открыл карты на флопе. Десятка треф, пятёрка и тройка пик.
Андрей продолжал всматриваться в лицо Шахматиста. Он чувствовал прилив долгожданного адреналина. Шахматист опустил глаза и даже как будто хотел спрятаться под столом. Именно так показалось Андрею.
– Ну, чего ждёшь, – резко сказал Дед, – сам же волну поднял.
Андрей, понимал, что начинать сразу с двух тысяч долларов было крайне неразумно. Но именно ради таких острых моментов он и играл. Тем более карты пришли сильные. Шансы очень хорошие: «Пусть думают, что блефую».
– Повышаю до пяти, – и Андрей выдвинул на центр стола ещё три столбика фишек.
Дед поощрительно кивнул. Ему явно нравилось происходящее. Андрей поймал его одобрительный взгляд и ему стало приятно, что он смог произвести хорошее впечатление. Встречи по четвергам были для него ещё и возможностью расширить свои контакты, необходимые для работы. И Дед был как раз один из тех, с кем имело смысл познакомиться поближе. Он контролировал два небольших, но эффективно работающих банка. Один из них работал «вбелую», а другой был «сливной ямой» для невозвратных кредитов и активно занимался обналичкой. По какой-то неведомой причине Деда никто не трогал. Возможно, виной всему был предпринимательский гений и личное обаяние Дедко Василия Андреевича, не окончившего даже средней школы.
Степаныч сбросил карты:
– Что-то рановато ты разошёлся.
– Кто рано встаёт, тому Бог подаёт, – ответил Андрей довольный собою.
– Уравниваю, – произнёс Шахматист почти шёпотом.
В полной тишине все посмотрели на него. Шахматист поднял глаза и взглянул сквозь свои очки на Андрея. Такого поворота в игре никто не ожидал. Сумма банка и раньше переваливала за десять тысяч, но никогда так быстро не росла. Тем более, никто не ожидал такой прыти от Шахматиста.
Крупье выложил на стол четвёртую общую карту. Ещё одна десятка. На этот раз червы.
Тут что-то не то. Шахматист очевидно что-то мутит. Поставить сразу две штуки он мог бы, если у него изначально была сильная пара. Так стартовать, имея лишь десятки, он не будет. Может у него тоже тузы? Маловероятно, хотя и возможно. Скорее всего, у него пара на картинках. Но повышать до пяти штук – это совершенно не в его стиле. Что происходит?
Андрей буквально сверлил взглядом Шахматиста.
Чёрт! Этот он мне за прошлый раз ответку приготовил. Андрей вспомнил, как на прошлой неделе он с парой восьмёрок заставил Шахматиста сбросить карты, доведя банк всего до трёх тысяч. Андрей не смог сдержаться и злорадно улыбнулся. Сейчас ты у меня получишь. Смотрите все, как это делается:
– Ол-ин!
Остальные игроки почтительно закивали. Андрей почувствовал себя героем. В эту секунду ему было совершенно не жалко Шахматиста. Тот конечно хороший парень, но игра есть игра. Сел за стол с мужиками, изволь соответствовать и будь готов рисковать по-максимуму. Для Шахматиста сыграть ол-ин, значит рискнуть более чем десятью тысячью долларов. А это совершенно не в его стиле. Не его уровень.
В почти полной тишине стало слышно, как где-то далеко внизу звучала музыка.
– Ол-ин, – всё также тихо ответил Шахматист, выдвинув на центр стола все свои фишки, – и повышаю! Аккуратно положил на стол ключи от своего автомобиля.
– Стоп-стоп, так нельзя! Мы ведь договаривались, – вскрикнул Степаныч.
– Мы и весной договаривались, когда ты у меня катер выиграл, – безапелляционно произнёс Дед, – пусть мальчики порезвятся, я хочу посмотреть.
– И я тоже посмотрю, – из темноты зала вышел Артур Алаев и встал за спиной Шахматиста.
Сердце застучало в бешеном ритме. Андрей почувствовал у себя в груди обжигающий огонь страха. Дышать стало тяжело. Теперь все смотрели на него как на потенциальную жертву. Это было так неприятно.
Крупье открыл пятую карту. Туз пик.
«Да! Да! Да! Да! Ради таких моментов мы и живём!» Волна эйфории мгновенно смыла весь страх и волнение. «У него точно не тузы. Нет! Я не буду сбрасывать карты! Сейчас я его разорву!»
– Уравниваю и повышаю, – Андрей бросил на стол ключи от своего нового «Икс-пятого» и связку ключей от квартиры, – двушка на Кутузовском.
Вот это было эффектно. Пал Палыч даже присвистнул:
– Не знаю, что именно, но у вас, ребята, кое-что точно из стали, – сказал он и засмеялся сам себе.
Все смотрели на Андрея с нескрываемым удивлением. Такого накала никто не ожидал. Во вновь образовавшейся тишине раздался тихий голос:
– Если уравниваю, то вскрываемся? – неуверенно спросил Шахматист.
– Давай!
Шахматист положил на стол ключи от своей квартиры:
– Трёшка в Чертаново.
Дед утвердительно произнёс:
– Пойдёт.
Андрей нетерпеливо бросил своих тузов на центр стола поверх груды фишек и впился глазами в Шахматиста:
– Ну, что у тебя? Не тяни!
Шахматист снял очки. На его глазах были слёзы. Он медленно перевернул свои карты и откинулся на спинку стула. «Твою мать! Каре на десятках! Это всё-таки были десятки».
Андрею стало плохо. Голова закружилось и начало тошнить, как в детстве после катания на карусели.
– Ради такого шоу и катера не жалко, – Дед подмигнул Степанычу.
– Видимо, Шахматист сегодня встал пораньше, – Степаныч налил полный стакан виски и протянул его Андрею, – держи.
Андрей от выпивки отказался. Нужно сохранить лицо и уйти достойно. «Встаю, улыбаюсь, ухожу». Сжав зубы и изобразив на лице подобие улыбки, он встал из-за стола:
– Возьми пока машину, квартиру завтра заберёшь, – и, не дожидаясь ответа, взял со стола свою связку ключей. Все смотрели на него в абсолютном молчании.
– Через неделю увидимся, – нарочито бодро произнёс он и пошёл к выходу.
Дверь на удивление оказалась не запертой и легко открылась. Охранник спешно встал со стула и спрятал в карман свой мобильный. Андрей вышел и медленно направился вниз по лестнице, держась за перила. Пока спускался, тошнота прошла. Захотелось выпить. И не одну рюмку. Андрей подошёл к бару:
