– Вот твои новые документы, – Фёдор достал из внутреннего кармана пиджака белый конверт и положил его на столик возле кровати.
– На пару месяцев вам надо будет уехать в наш санаторий в Калерии. Фёдор Юрьевич организует для вас транспорт. Отдохнёте там, полностью восстановитесь.
Андрей хотел возразить, но генерал не дал ему и рта раскрыть:
– Я спешу, ко мне вопросы есть?
– Мне обещали позаботиться о детях и бывшей жене.
– Они в полной безопасности. За ними присматривают, – сказал Самсонов.
– Насчёт оставшихся братьев Алаевых тоже не беспокойтесь. Мы подняли их старые дела, нашли недостающих свидетелей, и теперь этой парочке придётся провести за решёткой ещё лет десять. Мне пора. Спасибо за службу, – Иван Макарович крепко пожал руку Андрея, и, не прощаясь, вышел из палаты.
Фёдор Самсонов тоже собрался уходить:
– Завтра в восемь утра будет машина из управления, довезёт прямо до места. Дорога займёт часов одиннадцать.
Андрею стало немного грустно, что всё заканчивается как-то буднично и в спешке.
– И что дальше? Всё закончилось? Мы больше не увидимся?
Фёдор попытался изобразить улыбку и показал рукой на конверт с новыми документами:
– Для кого-то закончилось, а для кого-то только начинается.
*****
В коридорах штаб-квартиры СВР было всегда немноголюдно. Елена Лебедева шла в кабинет генерала Акимова практически по пустому зданию. По крайней мере, ей так казалось, что по пустому. Она была погружена в свои мысли, размышляя о предстоящей встрече. Елена знала, почему генерал её вызвал. Вчера она сдала отчёт о встрече с Грантом, и допущенные при общении с ним вольности не могли остаться без последствий.
В кабинете Акимова как всегда был полумрак. На краю стола светила старая лампа, которую Лебедева помнила ещё с детства. Сергей Васильевич в глубине души был человеком сентиментальным и неудивительно, что принёс на службу давний подарок жены, когда та скончалась. Здесь он проводил гораздо больше времени, чем дома.
– Елена Викторовна, – Акимов не поздоровался и не дал поздороваться Елене, – когда я дал вам право самостоятельно вести Гранта, это не означало, что вы можете встречаться с ним и пытаться завербовать, руководствуясь лишь своей женской харизмой и импровизацией.
– Сергей Васильевич, никакой импровизации не было. Я всё просчитала.
– Просчитала? – генерал встал из-за стола, – Думаешь, они идиоты? Весь твой блеф вскроется на раз-два.
– Вы про талибов?
– Я про три миллиона в Люксембурге.
– Деньги и банковский счёт реальные. Все документы в порядке.
– Реальные? – Акимов смотрел на Лебедеву не то что с удивлением, а скорее с недоверием. – Где ты взяла три миллиона долларов?
– У отца.
Генерал сел обратно в своё кресло.
– Час от часу не легче.
– Он до конца года не узнает. Это из семейного фонда.
– Почему мне не сказала?
– Вы бы не разрешили. А в нашем ведомстве таких денег нет. По крайней мере, так быстро достать не получилось бы.
– Ну не надо про нас так плохо думать. Для хороших людей нам ничего не жалко, – Акимов не сдержался и улыбнулся, – Да ты не стой, присаживайся.
У Елены отлегло от сердца. Если вопрос денег снят с повестки, значит и по остальным пунктам не всё так страшно.
– Я про талибов сказала, чтобы произвести на него впечатление.
– Это понятно, – генерал перебил Лебедеву, – на будущее имей ввиду, что такие вопросы с наскока не решаются.
– Другого шанса встретиться с ним лично в ближайшее время могло и не быть. Он теперь под особым присмотром.
– Я в курсе, – Акимов снова её перебил, – ты по ситуации верно среагировала. Я сам виноват, что дал тебе слишком много свободы. Но теперь, чтоб без согласования со мной ни одного шага не было.
Елена чуть заметно кивнула.
– И правильно сделала, что пообещала Гранту возможность возглавить весь холдинг. Такие люди как он, сотрудничают не из-за денег, им нужна большая идея. Пусть думает, что мы можем помочь ему стать царём горы.
– Сергей Васильевич, я считаю, что мы не просто можем ему в этом помочь, а просто обязаны это сделать. Это уникальная возможность. Президет «Gray Water» в следующем году уходит в отставку.
Акимов посмотрел на Елену как учитель, гордящийся своим учеником, успешно сдавшим трудный экзамен, но быстро осёкся и отвёл взгляд:
– Пусть Грант сначала решит вопрос с дата-центром. Он нам нужен именно для этого.
– Я уверена, в течение двух-трёх недель мы получим доступ.
– Лена, не спеши говорить «гоп». Лучше иди и подумай, что нам придётся делать, если он не справится со своей задачей. Где тогда будешь запятую ставить?
Лебедева вышла из кабинета. Акимов поднял трубку телефона, стоящего на столе, и набрал внутренний номер:
– Семён Маркович, зайди ко мне. Ты был прав насчёт нашей красавицы.
На столе стоял ещё один телефон. Это был аппарат правительственной спецсвязи. Генерал пользовался ею крайне редко, так как почти не общался с людьми, не связанными со службой. Но сейчас надо было звонить. Он снял трубку и набрал нужный номер. После трёх гудков включился автоответчик:
– Валера, нужно встретиться, – сказал Акимов и задумался на несколько секунд, – у меня как обычно две новости – плохая и не очень хорошая.
ТРИ МЕСЯЦА СПУСТЯ
Андрей бежал так быстро, насколько хватало сил. Его сердце работало с максимальной нагрузкой, как будто никакого ранения и не было. Два обещанных месяца отдыха в санатории превратились в три месяца активных тренировок. Да и санаторием это место можно было назвать лишь условно. По всему антуражу было видно, что это бывшая воинская часть.
Постоянная физическая нагрузка помогала избавиться от дурных мыслей, появившихся после того, как Андрею передали пакет с фотографиями бывшей жены на его могиле. О таких последствиях он раньше как-то не задумывался. И теперь ему было очень больно думать, что он не увидит своих детей ещё очень и очень долго.
Справляться с дурными мыслями ему ещё помогала симпатичная медсестра, которую как оказалось тоже зовут Оля. Девушка она была весёлая и без комплексов. Поэтому процесс реабилитации проходил крайне успешно.
Закончив вечернюю пробежку, Андрей вернулся в свой номер. Нужно быстро принять душ, ведь скоро к нему придёт Оля. В дни своих дежурств она ночевала у него.
Стоя перед зеркалом, Андрей смотрел на своё лицо, покрытое трёхдневной щетиной. Бриться или нет? Раздался стук в дверь.
– Заходи, открыто, – крикнул он.
Но судя по звуку шагов, это была не Оля.
