— Разрешение об отдаче частным лицам земель в аренду для горных разработок принимает Комитет министров по представлению горного департамента министерства торговли и промышленности. В особо важных случаях утверждается самим государем. Представляете, сколько нужно времени, чтобы одолеть эту лестницу? Парфенов времени не пожелал терять и отвез в департамент хорошую взятку, за которую ему пообещали получить разрешительные бумаги задним числом. Но чиновник, который обещал все это провернуть, попался на другой махинации, дело стали расследовать, и в итоге к нам приехала ревизия из министерства торговли и промышленности, с ней вы уже беседовали.
— А я все думаю — чего они от меня хотят?! Тычут носом — там плохо, там худо, а причины не открывают. Теперь ясно.
— Разрешите продолжить?
— Добивай!
— В свой сговор Зельманов и Столбов вовлекли также управляющего Первым прииском Савочкина, а тот, в свою очередь, уговорил Парфенова не вывозить золото, добытое летом, якобы из-за распутицы. Обоз хотели отправить в эти дни под охраной местных стражников и местного урядника. Украли жену урядника, чтобы он был сговорчивей. Предполагаю, что замысел был простой: напасть по дороге на обоз, взять золото, и тогда Парфенову нечем будет возвращать кредит, а сроки его погашения истекают через две недели. А тут еще комиссия раскрывает аферу с месторождением руды, с проектом железной дороги, и Парфенов — абсолютный банкрот. Все его движимое и недвижимое выставляется на торги и банк, то есть Зельманов, приобретает все это богатство, можно сказать, по дешевке. Но что-то не заладилось. Может, урядник со стражниками отказались, может, иная причина, но Жигин сейчас в руках у шайки Столбова, сама шайка на прииске, и что она там творит, неизвестно. Последняя новость такая — Парфенов уехал на прииск. Поэтому я прошу вас, Александр Николаевич, принять следующее решение: направить роту солдат в помощь моим людям, и мы шайку накроем, следовательно, будем иметь и полную картину этого весьма запутанного дела.
— Никаких солдат, ни роты, ни взвода, я не дам! Вы что, Константин Владимирович, предлагаете мне в губернии военные действия открыть?! Да в Петербурге мне голову за это снесут! Обходитесь своими силами!
— Я не могу снимать людей со службы по охране города, поэтому…
— Ничего не знаю! Ни одного солдата на прииск отправлять не буду! И речи об этом даже не заводите! Докладывайте дальше… Что с ограблением банка?
— Ограбление придумали Столбов и Зельманов. Во-первых, для того, чтобы в руках у них оказались бумаги из сейфа, просто их взять они не могли, а вот под видом ограбления — получилось очень даже правдоподобно; во-вторых, чтобы Парфенов занялся поисками Азарова и на некоторое время выпустил бы из поля зрения дела на прииске.
— Какой еще Азаров?
— Служащий банка, а до этого времени — правая рука Парфенова-старшего, уволенный Парфеновым-младшим и пригретый Зельмановым. Деньги были сняты со счета, но в баулы вместо денег положили нарезанную бумагу, то есть деньги из банка не выносили, а если вынесли, то в другое время и не в баулах. А вот документы из сейфа вынес Азаров, следовательно, все подозрение Парфенова пало именно на него. По договоренности с Зельмановым, точнее, по его указанию, Азаров должен был скрыться, получив свою долю. Но тот в последний момент испугался, понял, что его могут убить как ненужного свидетеля, и он сбежал вместе с документами. И от Парфенова, и от Столбова с Зельмановым.
— Где он сейчас?
— Под стражей. И документы тоже у меня, под стражей, Азаров сам их выдал, сказал, где спрятал. Предлагаю, Александр Николаевич, вручить их завтра столичным ревизорам, и пусть они сидят и изучают эти бумаги, а мы за это время наведем порядок на прииске.
— Все доложили или еще что-то осталось?
— Еще тайник, из-за которого Азаров дальше Ярска не убежал, и мещанка Шаньгина, которая тоже свою партию в этом деле сыграла…
Делинов взялся за голову, низко склонился над столом и не поднимал ее до тех пор, пока полицмейстер не закончил своего доклада. А когда тот закончил, по-прежнему не поднимая головы, тихо выговорил:
— Теперь, Константин Владимирович, моя репутация как генерал-губернатора только от вас зависит… Постарайтесь…
18
Но роты солдат Александр Николаевич Делинов, очень дороживший своей репутацией в Петербурге, так и не дал.
Пришлось полицмейстеру Полозову изворачиваться и придумывать новый план, про который он размышлял так: «План, конечно, не ахти какой, не гениальный, но рыбы в наличии не имеется — безрыбье; значит, будем варить рака, хотя вы, Константин Владимирович, вареными раками брезгуете. Ну да ничего, переморщитесь…»
И первым делом вызвал своих лучших агентов Гришу-Мишу. Они явились, как всегда, без промедления, будто вытряхнулись два молодца из волшебной сумки, почтительно встали перед полицмейстером, и на веснушчатых одинаковых лицах безмолвно отразились не сказанные вслух слова: приказывайте, все выполним. Полозов и не сомневался, знал — выполнят. Приказ его был коротким:
— Едем на Первый Парфеновский прииск. Идите и готовьтесь: револьверы, ножи, на каждого по два карабина. Патронов как можно больше.
В это время появился секретарь и принес депешу: уездный исправник, основываясь на донесении пристава Вигилянского, сообщал об исчезновении урядника Жигина на Первом Парфеновском прииске и о возвращении его супруги, которая ранее была похищена неизвестными.
«Больше медлить никак нельзя, — решил Полозов. — Если опоздаем, неизвестно, чем все закончится. Ехать! Сегодня же ехать!»
Через несколько часов резвая тройка выскочила за окраину Ярска и полетела по тракту в сторону Елбани.
По дороге Полозов коротко рассказал Грише-Мише о том, что они должны будут делать на прииске, и предупредил: без приказа — ни шагу, народец в шайке собрался, похоже, весьма серьезный. Гриша-Миша разом кивнули, молча заверяя, что они все поняли.
В Елбань прибыли на следующий день, когда уже стемнело. Пристав Вигилянский и уездный исправник, предупрежденный по телеграфу, их ждали. Оба волновались перед высоким начальником, на вопросы отвечали невпопад, боясь навлечь недовольство, но Полозов быстро поставил их на место, которое, как он считал, должны занимать подчиненные:
— Вы, господа, не про себя думайте и не про меня, вы о деле, прежде всего, размышляйте, как его лучше сделать. Тогда ничего лишнего в голове не заведется и отвлекать не будет. Что на сегодняшний день известно об обстановке на прииске?
Исправник и Вигилянский честно признались — ничего.
— Где сейчас жена урядника Жигина?
— Дома находится, было сказано, чтобы никуда не отлучалась, — доложил Вигилянский.
— Наблюдение за ней или охрану установили?
Вигилянский потупился, и ясно стало — нет.
Больше Полозов вопросов не задавал, да и о чем было спрашивать, если картина нарисовалась совершенно ясная — никто и ничего не знал о том, что делается сейчас на прииске.
