– Я не навязываюсь, а приглашают – готовлюсь и выступаю.
– Так ты бы хоть дал почитать твой доклад, тогда может быть выступил бы и я.
– Пожалуйста, – ответил я, – пришли секретаря, я дам тебе почитать, только верни.
Через два дня я, будучи в техническом управлении с начальником главка Гоцеридзе, вижу, что мой доклад печатается на ксероксе в нескольких экземплярах.
– Кто разрешил? – спрашиваю я Гоцеридзе.
– Указание дал Цвигун, – отвечает он.
Придя в кабинет, я позвонил Цвигуну и указал на непорядочность. Но этим дело не кончилось. Цвигун отдал один экземпляр Кравченко, и они на основе моего доклада создали книгу под названием «Тайная война в России». Меня уже не было в КГБ.
Мне позвонил мой помощник Тихвинский и спрашивает, читал ли я эту книгу. Я отвечаю, что не читал.
– Так там же весь ваш доклад с добавкой клише от пограничников и новые цитаты Брежнева. В остальном весь ваш доклад. Автор Цвигун. Ну, чистый плагиат.
10 апреля 1969 года мне исполнилось 60 лет. В клубе им. Дзержинского был устроен большой банкет, на котором присутствовал весь основной руководящий состав КГБ. Была и моя жена с обоими сыновьями. Банкет прошел очень хорошо. Было произнесено много лестных тостов, от которых я был сильно взволнован. Ю. В. Андропов издал приказ, где мне объявлялась благодарность за честную многолетнюю службу в органах КГБ и награждение ценным подарком. Я получил ружье марки «ИЖ» ручной работы, из которого еще ни разу не стрелял. Были и другие адреса и подарки.
К этому времени здоровье ухудшилось, и примерно через год после юбилея я пытался подать в отставку и уйти на пенсию. У меня появились сердечные приступы. Плюс к этому произошел один факт, подтвердивший расхождение наших взглядов и отношений с Андроповым. Суть писать не буду. Я понял, что мне надо уходить, и намекнул об этом Андропову, который мне сказал: «Подумай и смотри сам». Но я видел, что он обрадовался.
В апреле 1970 года Андропов вызывает меня и говорит:
– Поедем в ЦК к Устинову. Он хочет предложить тебе свой вариант – чтобы ты продолжал работать.
Приехали в ЦК к Устинову.
– Ты хочешь уходить на пенсию? – говорит мне Устинов. – У нас есть другое предложение. Сейчас оборонное министерство разделилось надвое. Второе будет называться Министерством машиностроения, в нем сосредоточим тяжелую боевую индустрию и химию. Министерство новое, оборонное, там нужны хорошие проверенные кадры, а тебя мы хорошо знаем, там будет полегче. Мы тебя рекомендуем заместителем министра.
– Дмитрий Федорович, отпустите меня на пенсию.
– Подожди, во-первых, Брежнев, узнав о твоем намерении ухода на пенсию, просил передать, чтобы ты работал. Во-вторых, познакомься с новым министром. Он у нас в приемной.
Вошел В. В. Бахирев, высокого роста, приятный мощный мужчина. Все стали меня уговаривать, правда, Андропов молчал. Продавал меня, как на рынке.
– Николай Степанович, – обратился ко мне Бахирев, – прошу вас, соглашайтесь. Я много слышал о вас и чувствую, что мы будем дружно работать. К тому же я знаю и вижу, что вы – депутат Верховного Совета СССР. Это авторитетно и приятно.
– Вячеслав Васильевич, так ведь я не инженер.
– Ничего, у нас кроме инженерной работы дел хватит, министерство-то секретное.
– Хорошо, – сказал я, – уговорили, только дайте мне две недели неиспользованного отпуска, и я приступлю к работе, а пока пусть оформляют.
Так с апреля месяца 1970 года я стал заместителем министра оборонного машиностроения.
На прощанье я зашел к Андропову. Пожелав ему здоровья и успехов в работе, сказал, чтобы его заместители честно помогали ему без всякой конъюнктуры. Последняя фраза взбесила Андропова и, к моему великому изумлению, он вскочил с кресла и изрек:
– А ты знаешь, что без конъюнктуры нельзя?
Я был ошеломлен такой реакцией будущего генсека и сказал:
– Ну, вам виднее, – протянул руку, пожал и вышел.
С этого часа Андропова я больше в жизни не видел.
Так закончилась моя работа в органах КГБ, где я проработал более 30 лет.
