– Что с вами случилось? – сглотнул ком в горле Венсан, освободившись от странного ощущения, которое произвела на него эта женщина.
– Сексуальное домогательство, – спокойно сказала она приятным, несколько низким по тембру для женщины голосом, – прошу вас, мне нужна консультация гинеколога и, если это возможно, укол от незапланированных сексуальных связей.
– Да, да… конечно. Пойдемте, я проведу вас в гинекологию, – подал ей руку Венсан, предварительно уточнив, может ли она идти.
– Я сама, – поднялась она, опираясь о его плечо.
Ладонь девушки слегка коснулась руки Венсана и обожгла его приятной прохладой. Странно, но он поймал себя на мысли, что обычно ему не нравились женщины с холодными руками и ногами. Это говорило об их сосудистых, а следовательно, и нервных нарушениях, истеричности, плаксивости. Но в данный момент у него возникло острое желание согреть и защитить ее – настолько она показалась ему хрупкой и нежной. Он провел ее в лифт, они поднялись на четвертый этаж. От этой девушки исходил какой-то дурманящий, просто опьяняющий аромат сладких духов. Она ехала, молчаливо смотря ему в широкую грудь, только длинные ресницы чуть подрагивали. Венсан отметил минимум косметики у нее на лице, пожалуй, она использовала легкий, полупрозрачный тон пудры, красную помаду, черную классическую тушь для ресниц, которые наверняка были и так черными, а девушка пыталась придать им всего лишь форму и выразительность взгляду. На некоторых женщинах помада красного цвета смотрелась, как на уличных проститутках, вызывающе, вульгарно и сильно старила лицо, на этой девушке она выглядела так, будто та родилась с ней. В ее облике было что-то потустороннее, загадочное, и Венсан начал нервничать, понимая, что звук у него в ушах не шум лифтового мотора, а стук его собственного сердца. Его поражало, как эта девушка держалась – с достоинством и смелостью. Она не билась в истерике, не плакала в три ручья, не кричала, что все мужики – сволочи, не пыталась жаловаться на злодейку-судьбу и искать виноватого.
– Извините, как вас зовут? – спросил Венсан, когда лифт остановился.
– Фрида, – ответила девушка, и он почему-то не удивился, у этой незнакомки должно быть и имя особенное, необычное. Девушка слабо улыбнулась и пояснила: – Моя мама в молодости была большой оригиналкой. Я привыкла к своему имени, оно меня устраивает, а вас?
– Вполне, – улыбнулся Венсан и представился: – Венсан Витальевич.
– Очень приятно, в такой трудный момент жизни встретить понимающего человека, – сказала Фрида, словно песню пропела.
Венсан ввел ее в смотровую комнату, столкнувшись в дверях с медсестрой, которая скороговоркой пролепетала:
– Нам уже позвонили снизу, располагайтесь здесь, Дмитрий Дмитриевич сейчас придет.
Фрида присела на край кушетки, слегка поморщившись.
– Больно? – участливо спросил Венсан.
– Ничего…
– Фрида, скажите, где это случилось? Вызовем милицию, сделаем вам освидетельствование изнасилования.
– Знаете, Венсан Витальевич, я пришла для того, чтобы меня осмотрели, провели профилактику от нежелательной беременности и обработку от грязи и микробов… – Фрида передернула плечами. – Я не хочу вмешивать в это дело милицию, не хочу повторять все, что со мной случилось, снова и снова следователю и в суде. Я знаю, что, возможно, совершаю самую распространенную ошибку женщин, подвергшихся сексуальному насилию, но это мое право.
– Да, конечно, я настаивать не буду, – согласился Венсан, – может быть, вам дать телефон кризисного центра?
– Спасибо, я справлюсь сама. – Уголки губ Фриды дрогнули, и она откинула тяжелые, прямые волосы назад, тонкие, золотые браслеты звякнули на худом запястье.
В процедурную комнату вошел вызванный гинеколог клиники Дмитрий Дмитриевич.
– Добрый вечер, Венсан Витальевич. Мадам, – отвесил он легкий поклон Фриде и повернулся к директору клиники, – вы не могли бы оставить нас одних?
– Да, конечно! Извините!
Директор вернулся к себе в кабинет, но мысли о Фриде не покидали его, словно ее взгляд проникал сквозь стены и пронзал его. Будто в подтверждение его мыслей к нему примерно через полчаса заглянул Дмитрий Дмитриевич.
– Вы еще здесь, Венсан Витальевич?
– Заходите! Хорошо, что зашли! Меня поразила эта девушка, что с ней?
– Такая девушка может поразить, – усмехнулся Дмитрий Дмитриевич, – с ней будет все хорошо, большего сказать не могу, знаете ли – врачебная этика.
– Мы же коллеги? – удивился Венсан.
– Я работаю гинекологом тридцать лет и еще ни разу ни с одним врачом не обсуждал проблемы своих пациенток.
– Ваше право! – поднял руки Венсан, как будто сдаваясь.
– Все необходимые процедуры я ей сделал, но пришел не для того, чтобы сообщить о результате, – хитро прищурил глаз гинеколог. – Фрида просила передать вам вот это.
С этими словами он положил на стол какой-то листок бумаги и удалился. Венсан развернул старую театральную брошюру, где на полях было написано мелким, ровным почерком: «Спасибо вам, Венсан Витальевич, за заботу и понимание. Если у вас будет свободное время в субботу в шесть часов вечера, я буду ждать вас в кафе «Шанталь». Фрида. Извините за нескромность».
Венсан внутренне просиял. Почему-то он был уверен, что в субботу в шесть часов вечера он точно будет свободен.
Глава 5
– Я первый раз вижу эту женщину! – твердо сказал Венсан, рассматривая высокую блондинку с асимметричной молодежной челкой и ярким макияжем. В субботу в два часа дня он приехал в следственное управление по просьбе Дениса Игоревича Потапова на очную ставку как раз с этой женщиной.
– Я тоже вижу этого мужчину первый раз! Я бы его запомнила, – прищурила близорукие глаза женщина, закидывая ногу на ногу и принимая томный вид.
– Знакомьтесь, это Тамара Юрьевна Шустова – известный театральный художник-декоратор.
– Я не заядлый театрал, – ответил Венсан, еще не до конца понимающий, для чего его вызвали.
– Дело в том, Венсан Витальевич, что Тамара Юрьевна является владелицей машины марки «Пежо» черного цвета с номером, который вы написали мне по памяти. Все совпало.
– Но это точно не та женщина, которую я защищал, – ответил Венсан.
– Я не была ни на какой стоянке, но я бы не отказалась, чтобы меня защищал такой мужчина! – подтвердила Тамара, нескромно улыбаясь в тридцать два зуба.
– Странно, но на капоте машины есть несколько вмятин, возможно, от тела девушки, которую прижали к машине, – проговорил следователь, не сводя глаз с женщины.
– Я ничего не знаю, – чуть ли не по слогам произнесла Тамара.
– А где вы были ночью в тот день, когда произошло нападение около клиники? – спросил Денис Игоревич.
