Вот только что с этой бабой делать, когда необходимость в ней исчезнет? Убить? Отпустить?
Если оставить магиню в корабле, в конце концов до нее может добраться Лурк, у которого похоже «поехала крыша». Похоже, что парень стал слегка неуправляемым. Раньше он хоть и протестовал против каких-нибудь приказов, но всегда их исполнял. А сегодня… хотя… А что сегодня? Разве он не выполнил хоть один приказ?
Убил советницу по безопасности? Так Сергей не отдавал приказа ее не убивать. А то, что Лурк сообразил, что Сергей попытается сохранить ее как заложницу и за счет этого выторговать свободу – так он и не был дураком, чего тут не понять?
И все равно он опасен. Что делать?
Корабль завис на высоте пяти километров над землей. Вернее – над водой. Далеко в море, там, где никто его не увидит. И Сергей никого не увидит. Своими глазами, не «глазами» «пузыря».
Звездолет мог «видеть» на очень большом расстоянии – его органы чувств, если можно их так назвать, могли увеличить изображение до такой степени, что можно было рассмотреть мышь на расстоянии десятка километров. А то и на большем расстоянии. Сергей этого не пробовал, но знал, что корабль обладает такими способностями. Знания никуда не делись. Знания, полученные от корабля-матки.
Сергей вызвал ложе и лег горизонтально, расслабившись. Отсоединяться от корабля не стал, не хотелось. Сегодня, когда разбудил шлюпку, у него возникло странное чувство – отклик от «пузыря» был таким, как если бы это был не биомеханический организм, больше механический, чем «био», а живое существо. Настоящее, живое – чувствующее, думающее, и… обладающее некой волей! Доброжелательной, доброй волей – к нему, Сергею!
Это было похоже на то, как если бы после долгой командировки встретился со своей собакой. Корабль был РАД своему командиру, своему пилоту, своему Координатору!
И сейчас Сергей отправил кораблю импульс приязни, радости от того, что соединен с этим шаром, что он находится здесь, удовольствия от того, что касается плоти звездолета, соединен с ней, врос в нее. И тут же получил ответ – «пузырь» выдал такой импульс приязни, что в душе вдруг запели трубы и губы невольно сложились в улыбку.
Сергей тихонько засмеялся – радостно, счастливо, сам не понимая чему. Может, тому, что у него в этом жестоком мире был теперь хоть один друг, которому он мог доверять? Тот, кого можно не опасаться, тот, кто не воткнет в спину нож и рядом с которым не надо думать, что он выкинет в следующую секунду? Настоящий друг, который сделает все, что нужно, понимая без слов, и которому можно доверять, как самому себе. Себе? Себе-кораблю? Да, корабль стал частью Сергея. Вероятно, так и было задумано с самого начала, симбиоз корабля и разумного существа. Кому человек может доверять больше, чем кому-либо на свете? Только самому себе.
Сергей полежал с полчаса, обдумывая, планируя, размышляя. Каждые десять-пятнадцать минут он делал запрос – закончен ли процесс считывания информации у магини, подогреваемый желанием ускорить это самое считывание. Однако каждый раз останавливал себя, требуя от корабля максимально эффективно работать с мозгом подопечной, но так, чтобы его не повредить.
А еще он приказал звездолету провести максимально полное обследование организма колдуньи и организма Лурка – на предмет лечения и… вообще строения тела. Процессов, в нем протекающих. Если кто и мог помочь в деле обретения мужского естества, так это корабль, располагающий огромными, в сравнении с человеческими, способностями.
Фактически звездолет был огромной медицинской лабораторией, и не только медицинской – он ведь мог выращивать биомеханические крылья, их зародыши – неужели он не мог сделать так, чтобы Сергей не только выглядел, как мужчина, но и на самом деле был мужчиной!
Увы, мало обрести мужской облик – это сможет и женщина, приложив достаточные усилия. Перестроить организм так, чтобы он выделял гормоны, нужные мужчине, автоматически, без участия сознания человека – вот в чем задача. И чтобы узнать, как это сделать, нужны исследования тел аборигенов.
Знания Сергея – поверхностные, неполные, дилетантские – для этого не годились. И кроме того, это были знания земные, а он ведь находится не на Земле. Тела, так похожие на тела землян, на самом деле могут существенно отличаться от своих иномирных «родичей». Даже у земных рас имеются такие существенные различия, что они могли – и становились – буквально фатальными для целых народов. Например, народы Севера могут стать алкоголиками от одного выпитого стакана водки, тогда как стандартному европейцу нужны для этого долгие годы.
Даже болезни, смертельные для одних народов, для других – как простой насморк. Например, корь, от которой вымирали целые архипелаги в южных морях.
Прежде чем вмешаться в женский организм, нужно было узнать, чем он отличается от мужского, и уже тогда попытаться что-то сделать. И даже не попытаться – а сделать! Сергей был уверен, что сможет. Все равно сможет! С такой техникой, да не суметь?
В общем, он решил держать обоих испытуемых как можно дольше в искусственной коме, и пусть корабль не спеша покопается в их телах. А самому пока что взять «отгул».
Приняв решение, снова мысленно «погладил» корабль по «голове», дождался мгновенного преданного «лизания» и отсоединился, восстановив свой привычный человеческий облик. Затем, шлепая босыми ногами по полу, отошел в сторону от лежащих на возвышениях пациентов и соорудил закрытую кабинку, выскочившую из плоти корабля.
Когда Сергей касался пола босыми ногами, он тоже «чувствовал» корабль, но не так уверенно, не так ярко, как тогда, когда тот подключался к его телу тысячами нитей-тяжей. При соединении нитями Сергей становился единым целым с системой звездолета, теперь же он будто стоял в соседней комнате и перекрикивался со своим другом с расстояния нескольких метров. И так тоже можно, но получается не так эффективно, есть некоторое замедление отклика звездолета. Для обычной жизни – незаметно, какая разница, что кабинка выскочила из пола с задержкой на доли секунды? А вот для космических скоростей любые задержки недопустимы. Там, где требуется мгновенная реакция на поступающие сигналы об изменяющейся реальности, – нет ничего важнее скорости передачи информации.
По крайней мере так говорилась в инструкции по пользованию кораблем. И именно потому все пилоты соединялись с кораблем тяжами, становясь его придатком, дублируя системы звездолета.
Кстати – о системе корабля. Сергей так и не понял, почему у шлюпки не были установлены защитные экраны. Ясно, что этот маленький зародыш звездолета не был предназначен для боевых действий. Это всего лишь спасательно-экспедиционная шлюпка, у которой не развивали способности к боевой работе. Но ведь из этого зародыша мог вырасти полноценный корабль! Такой, как «Ла-Донг», с его мощными излучателями, с его могучими двигателями, способными перенести через вселенную на любое расстояние быстрее мысли! Так как тогда у большого корабля оказались пушки и защитные экраны, если их нет у «зародыша»? Установили потом, в процессе эксплуатации? Или они выросли вместе с кораблем из зародыша-«пузыря»? Жаль, что «растить» звездолет нужно долгие годы! Нет у Сергея этих лет, увы…
