— Готовься, полковник, сейчас начнется, — усмехнулся Лев, косясь на дверь напротив.
— Что начнется? — переспросил Крячко.
— Тебе предстоит знакомство с госпожой Перчихиной, а это похлеще лейкопластыря на волосатой ноге.
— Тогда чего ты мешкаешь? Залетай внутрь, пока не началось, — поторопил Крячко.
— С этим придется повременить, — остудил его пыл Гуров. — Не забывай, мы тут на законных основаниях, значит, и действовать должны сообразно. Ключи от квартиры у участкового. Кроме того, нам потребуются понятые. Ты ведь не хочешь, чтобы все, что мы обнаружим, признали незаконным?
— Надо было заранее с участковым связаться, — подосадовал Станислав. — Теперь придется полчаса стену плечом подпирать, пока он объявится.
— Думаешь, я этого не сделал? По идее, он должен быть на месте, — объявил Гуров. — Сейчас контрольный звонок сделаю. Возможно, он где-то поблизости.
Будто услышав его слова, дверь перчихинской квартиры открылась, и на пороге появился человек в форме. Из-за его спины выглядывала любопытная физиономия Зойки. Сделав шаг навстречу Гурову, человек в форме, облегченно вздохнув, проговорил:
— Добрый день, товарищи полковники. Я вас уже заждался.
— Это что еще за чудо? — Крячко в упор разглядывал появившуюся пару.
— А это, товарищ полковник, местный участковый. Лейтенант Губанов Василий Васильевич, собственной персоной. Прошу любить и жаловать, — хитро прищурившись, пояснил Лев.
Он уже имел возможность познакомиться с участковым и теперь с неприкрытым удовольствием наблюдал за реакцией Стаса. Лейтенант вытянулся по стойке «смирно», ожидая окончания осмотра, а Крячко продолжал рассматривать его как заморскую диковинку. Высоченный брюнет. Губастый, лопоухий, с открытым, доверчивым взглядом, представший перед полковниками, никак не вязался с образом строгого представителя власти. Скорее он походил на деревенского пастуха. В лучшем случае на ученика тракториста.
— Да, ситуация, — медленно протянул Станислав. — Если и остальные сотрудники местного отделения полиции под стать этому кадру, то тут явно без помощи со стороны не обойтись. Похоже, ты в очередной раз прав, Лева. Куда им убийство расследовать? Пусть и бытовуху.
— А я про что вам толкую? — подныривая под руку лейтенанта, выскочила вперед Перчихина. — Не по зубам это дело нашим простакам. Если б какой гоп-стоп или кошелек в автобусе карманник подрезал, тогда еще была бы надежда. А то мокруха! Да с особой жестокостью и цинизмом. Говорю же, тут без МУРа не обойтись.
— Час от часу не легче, — выдохнул Крячко, выслушав заявление Перчихиной. — Вы кто, гражданка, будете? Не из уголовной ли среды? Быть может, это по вашей наводке женщину закололи? Вы, случайно, не из криминального ли элемента будете?
— Да как у вас язык поворачивается такое говорить! — Перчихина чуть не задохнулась от возмущения. — Я — криминальный элемент! Уши б мои этого не слышали! Да я, к вашему сведению, к самой элите столицы отношусь. Культурной профессии, между прочим. Вот хоть у Льва Иваныча спросите, я с его женой в одном театре служила.
— Неужели? А по фене ботаете, как злостный рецидивист, — усмехнулся Крячко. — Не просветите нас, откуда у представительницы столичной элиты такие обширные познания в столь деликатной области?
— А вы телевизор почаще включайте, — съязвила Зойка. — Глядишь, и у вас кое-какие познания образуются. Я, между прочим, ни одного сериала про полицию не пропускаю. В вашей сфере кое-что смыслю.
— Хорошо, если так, — ничуть не обидевшись на выпад Перчихиной, проговорил Крячко. — Но для подтверждения ваших слов личность вашу мы по своим базам пробьем, не сомневайтесь.
— Вы бы лучше мужа убитой в своих базах искали, — обиженно проговорила Зойка. — А то он гуляет на свободе, а вы тут лясы точите.
— И то верно, — кивнул Гуров. — Давай-ка, лейтенант, за понятыми, а мы пока осмотримся на месте.
Участковый вытащил из кармана ключи, передал их Гурову, а сам двинулся вверх по лестнице, бросив на ходу:
— Я из восьмой квартиры с женщиной договорился. Она согласилась присутствовать при обыске. Сейчас приведу.
Воздух в квартире был затхлый, будто несколько недель не проветривали. Не желая дышать через раз, Крячко первым делом подошел к окну в кухне и распахнул его настежь. Для этого ему пришлось снять с подоконника три цветочных горшка. Цветы были неказистые, но ухоженные. Не сговариваясь, Гуров и Крячко поделили территорию. Станислав принялся осматривать кухню, а Лев занялся комнатой. Работали молча, без лишних комментариев. В какой момент вернулся лейтенант с соседкой, ни тот, ни другой не заметили. Лейтенант скромно остановился в прихожей, придерживая там не в меру любопытную Перчихину.
Спустя час оба полковника сошлись в ванной комнате. Быстро осмотрев помещение, они прошли на кухню, и Гуров предложил:
— Обменяемся впечатлением?
— Аккуратная хозяйка, ничего не скажешь, — высказался Крячко. — Ни пылинки, ни соринки. Мусорное ведро, и то пустое.
— И в шкафах полный порядок, — согласился Лев. — Каждая вещь на своем месте. Неудивительно, что до нас тут ничего обнаружить не удалось.
— Обратил внимание, что личные записи отсутствуют? — спросил Крячко.
— И компьютера нет. Несовременная пара, — снова согласился Гуров. — Карманы пусты, корзина для грязного белья пуста. Зацепиться не за что. Может, мы что-то упускаем из виду?
— Думаешь, у парочки имеется тайник? — спросил Крячко.
— Не сомневаюсь. Не может быть, чтобы у семейной пары даже свадебных фотографий не сохранилось. Мужик мог избавиться от этого богатства, а вот женщина вряд ли. Для такого поступка нужны веские основания.
— А для поддельных паспортов таких оснований не требуется? — хмыкнул Стас. — Не забывай, они тут на нелегальном положении жили. Возможно, там, откуда они прибыли, у них и альбом со свадебными фотками имеется, и другие памятные вещи. Только вот с собой они их взять не удосужились.
— Или не успели, — задумчиво разглядывая стену напротив окна, медленно произнес Гуров.
— На что ты так уставился? — проследив за его взглядом, поинтересовался Крячко.
— Тебе не кажется, что побелка на этой стене несколько отличается от основного цвета? — кивком головы указал на стену за холодильником Лев. — Такое впечатление, что ее красили отдельно.
— Брось, просто свет из окна по-другому ложится, — неуверенно сказал Крячко.
— Проверим? — Гуров оторвался от стены и взялся за левый бок холодильника. — Помогай, Стас, нужно сдвинуть его в сторону.
Крячко ухватился за другой бок. Общими усилиями холодильник был сдвинут в сторону. Осмотрев стену, Гуров обратил внимание на плинтус:
— Похоже, я был прав. Плинтус краской замазан. Стену красили уже после того, как он был прибит. Хозяйка пыталась отмыть его, но недостаточно тщательно, разводы все равно остались.
