– Что дальше было? – поторопил Романцев.
– Поговорили о том, кто где воевал, а когда прощаться уже стали, так я обратил внимание, что у него медаль «За боевые заслуги» не такая, как у меня. У меня-то вся серебряная, а у него на ребристом краю через слой серебра латунь просвечивает. Я и сказал ему об этом.
– И они ушли?
– Да.
– Они у вас спрашивали что-нибудь?
– Спрашивали, почему это вдруг КПП на дорогах усилили. Сошлись на том, что какое-то высокое начальство приехало. И тут я сказал, что меня с моей матушкой даже с хаты поперли… попросили то есть, сказали, что в нашем доме начальство какое-то будет жить.
– Та-ак, – в волнении протянул Тимофей Романцев. – Вы назвали ему свой адрес?
– Назвал, – немного смутившись, отвечал Яков. – Этот старший лейтенант обещал с бутылкой водки прийти, а вот только потом я подумал…
– Адрес вашего дома? – перебил Тимофей.
– Улица Строителей, семнадцать.
– Как они выглядели?
– Ну-у, сразу так как-то и не скажешь… – призадумался Яков.
– Этот старший лейтенант высокий… с хмурым взглядом, с широкими скулами, а сержант – худосочный, костлявый. Так?
– Все верно, – подивился Яков. – Так откуда вы все знаете?
– Вот что, майор, в помощь мне будет отделение автоматчиков?
– Найдем. Что-нибудь серьезное?
– Будем надеяться, что нет. Улица Строителей далеко отсюда?
– Через два переулка направо. – Поднявшись, майор зашагал к двери. – Дежурный! – крикнул он в коридор. – Давай сюда отделение Пахомова из соседнего барака. Быстрее!
– Есть, – откуда-то из глубины коридора отозвался дежурный.
– Немедленно сообщите о диверсантах Серову, пусть срочно съезжает из дома и уводит людей.
Майор взял трубку аппарата и принялся набирать номер:
– Не дозвониться. Не подходят к трубке.
– Поехали!
Вышли на крыльцо, у которого уже стояла полуторка, куда поспешно загружалось отделение автоматчиков.
– Езжай за мной, – скомандовал Тимофей водителю, – я в полуторке.
– Хорошо, – сказал водитель и устремился к «Виллису».
* * *
– Толпой не идем, – предупредил Свиридов, когда они вышли из избы.
Похоже, что майор ничего не имел против роли второго плана, но все-таки не мешало одним взглядом присматривать и за ним. Была в его крупных, чуток навыкате глазах какая-то шальная удаль. Требовалось немало характера, чтобы выдержать его взор. Его взгляд был настолько тяжелым, что мог вбивать гвозди по самую шляпку.
– Как скажешь, – согласился майор.
– Вы втроем идете впереди, а мы с майором позади.
Майор неодобрительно хмыкнул:
– Ну-ну, старший лейтенант, вижу, что ты не доверяешь мне. Ну и ладно…
– Выходим на дорогу.
В деревушку, состоящую сплошь из бабьего населения, заглядывали мужчины редко, а потому всякая встречная баба заглядывала им в лица, как если бы хотела увидеть давнего знакомого из прошлой довоенной жизни, а то вдруг узреть милого дружка. Непременно оборачивалась, проверяя, справно ли идут мужички. И, убедившись, что никто из них не запнулся и не упал, топала до дома.
Вышли к проселочной дороге, по обе стороны которой возвышались многовековые сосны, совершенно пустынной в вечерний час. Сначала прокатил трофейный дребезжащий мотоцикл с коляской, за рулем которого сидел молодой и лихой старшина с двумя орденами Красного Знамени на кителе, а потом несколькими минутами позже запылил «Студебеккер», груженный какими-то ящиками, укрытыми колыхавшимся на ветру брезентом.
Не иначе как снаряды вез.
– Ждем, – сказал Свиридов, отступив на шаг на обочину.
Остальные, спрятавшись за деревья, поделились папиросками, как это бывает у добрых боевых товарищей, сосредоточенно закурили. С некоторой опаской стали поглядывать на небо, которое все более хмурилось и затягивалось непрозрачной серой пеленой. Не иначе как к дождю.
Минут через десять послышался шум мотора, а затем из-за поворота на узкой проселочной дороге показался «Додж».
Свиридов вышел на дорогу и принялся яростно размахивать руками. Автомобиль просигналил, заставляя отойти в сторону, Михаил продолжал уверенно идти навстречу. Наконец «Додж» остановился.
– Ты чего встал? – выглянул из салона молодой водитель. – Отойди в сторону, дай дорогу!
– Послушай, браток, – продолжал приближаться Свиридов, – подкинь до Гжатска. Нога у меня болит после ранения.
– Не велено нам подсаживать. Отойди с дороги, старший лейтенант! – Видно, почувствовав что-то неладное, приоткрыл широко дверцу, демонстрируя серьезные намерения, предупредил: – Стрелять буду!
– Да ты сдурел, что ли? – вполне искренне подивился Свиридов. – За что стрелять-то? Ты в фашистов стреляй, а не в боевого офицера.
– Я имею право стрелять на поражение. Отойди с дороги! – Водитель вышел из-за двери и направил автомат на приближающегося старшего лейтенанта. – У меня приказ!
– Ну пойми ты меня, мил человек…
В лице водителя было нечто такое, что невольно заставляло поверить в сказанное. Несмотря на вызывающую молодость, наверняка успел побывать на передовой, и приближающейся офицер представлялся ему удобной мишенью, причем настолько, что даже стрелять было жаль.
А вот и напрасно!
– Машина…
Договорить водитель не успел. Тишину леса расколол сухой одиночный выстрел. Аукнулся звуком расколотого ореха и умолк в глубине чащи.
Водитель упал не сразу. Дернулся всем телом, как от сильного удара. Застыл на мгновение, а потом из ослабевших рук выпал автомат. Сделав вперед один нетвердый шаг, красноармеец упал лицом на грунтовую дорогу.
Майор упрятал «ТТ» в кобуру и приказал стоявшим подле красноармейцу и старшине:
– Оттащите его в лес.
Диверсанты проворно уволокли убитого в придорожные кусты.
– Садись за руль, – сказал Храпову Свиридов.
Тот уверенно расположился на водительском сиденье. Свиридов сел рядом. На заднее сиденье, дыша ему в спину, устроился майор со своими людьми.
Открыв отсек для перчаток, Михаил Свиридов удовлетворенно хмыкнул:
– А машина-то генеральская. Генерал-майор Лосев, командир двадцать пятого гвардейского стрелкового корпуса. Вот только что она здесь делала, так далеко от штаба армии. – Вытащив планшет, сказал: – Да здесь и карта имеется… Ага, главные удары намечаются у Смоленска. Значит, все эти передвижения военных подразделений в дневное время не что иное, как отвлекающий маневр. Нужно будет доложить об этом в Центр. Да и карту не мешает передать. Поехали! Долго стоим, могут заметить. Не хватает, чтобы нас сцапали по дороге.
