– Я не понимаю, что значит левое крыло, а что значит правое? Мы говорим об общем наступлении по всему фронту. Если не работает правая рука или левая, то это уже инвалид. Вот так и фронт, если он действует одним крылом, то он уже не полноценный, он уже не сможет добиться победы.
– Напротив моего фронта немецкое командование сосредоточило основные свои силы. У противника очень сильные оборонительные рубежи до шести полос. Общая глубина оборонительных укреплений до ста километров…
– А кто вам мешает привлечь дальнюю авиацию, чтобы разбить тяжелыми бомбами укрепрайоны, как это сделал Соколовский? Или вы забыли, в чем заключается ваша задача? Тогда я напомню… Вы должны прорвать участок на духовицинском направлении и вклиниться в оборону противника, тем самым сковать сосредоточенные на этих участках дивизии. Вам все понятно?
– Так точно, товарищ Сталин!
– Если вы не выполните поставленной задачи в намеченный Ставкой срок, то я сниму вас с должности командующего фронтом, – посуровел Иосиф Виссарионович. – А теперь идите и крепко подумайте над моими словами. А как все основательно продумаете, доложите еще раз!
* * *
Полковник Мишин, докурив папиросу, смял ее о стеклянную пепельницу и тотчас закурил вторую. За прошедшие десять минут он не произнес ни слова, и диверсант, сидевший напротив, заметно нервничал. Затянувшееся молчание не сулило ничего хорошего.
Затем Валерий Николаевич пододвинул к себе кипу бумаг и принялся подписывать документы, разложенные на столе; отдавал распоряжения по телефону. Диверсант для него как бы перестал существовать. В действительности это был психологический трюк, который он использовал неоднократно, и Тимофей Романцев, сидевший на стуле у стены, прекрасно это осознавал.
После затяжного молчания на арестантов порой накатывало желание выговориться, но сегодняшний случай особый.
Наконец полковник сложил папки и, аккуратно завязав тесемки, спросил:
– Ваше настоящее имя?
– Гайдук Стас Михайлович.
– Откуда родом?
– Из Липецкой области.
– Когда стали работать на немецкую разведку? Только давай без вранья! Мы уже много знаем. Договорились? Мы все равно перепроверим и узнаем правду. Если соврал… Расстреляем сразу! Понятно?
– Да.
– А теперь выкладывайте свою душещипательную историю.
– Родом я из Харькова. Был командиром пехотного взвода, на войне с первых дней… Под Минском попал в окружение…
– Где Федор Марчук? – неожиданно прервал полковник.
– Где он находится, я не знаю… – не сразу ответил Гайдук, смешавшись. – Но он сказал, что остановился у какой-то женщины. Но я бы не доверял его словам. Он мог остановиться где-нибудь в офицерском общежитии, документы у него хорошие.
– Что вы должны были передать по рации?
– Он сказал, чтобы я передал в абвер о прибытии Сталина на железнодорожную станцию Ржев.
– Что за человек этот Марчук?
– Он из тех людей, которых посылают на самые сложные задания.
– Сколько раз его перебрасывали за линию фронта?
– Мне известно о пяти таких командировках. Но в действительности их больше… Знаю, что под видом раненого, отступающего с переднего края обороны, он был трижды переброшен на советскую сторону. Два раза вместе с большой группой был заброшен на Кавказ. Там его отряд взорвал мосты стратегического назначения, помешав отступлению частей Красной армии. В другой раз он уничтожил железнодорожный узел где-то под Одессой.
– Какое задание у него сейчас?
– Я могу только догадываться… Скорее всего, устранение Сталина.
– И что, он может справиться с таким заданием?
– Мне иногда кажется, что для такого человека, как Марчук, не существует невозможного.
– Как давно вы его знаете?
– С конца сорок первого года, когда попал в окружение. Тогда на нем была форма капитана Красной армии. Нас в группе было человек сорок, и он сразу взял командование на себя. А еще через сутки он привел нас прямо к немцам… К сборному лагерю, где нас сразу разоружили.
– Как же вы так сдались без боя?
– Это было очень неожиданно… Когда нас окружили немцы, он скомандовал: «Бросайте оружие, иначе всех перебьют». Ну мы и побросали. После сборного лагеря меня перевели в разведывательно-диверсионную школу в местечке Яблонь. Именно там я повстречал Марчука во второй раз. Когда я его там увидел, то понял, что привел он нас к немцам специально. Это я уже позже узнал, что немцы тщательно готовились к войне. Просчитали возможное окружение Красной армии. Вот и засылали к нам в тыл своих людей, один из них был Марчук.
– Чем он там занимался, в школе?
– Преподавал нам диверсионное дело. Было довольно познавательно, приводил много примеров из собственной работы.
– Каким образом он стал служить на немцев?
– Впоследствии я узнал, что он был перебежчиком. Перешел на сторону немцев еще в первые дни войны. Был направлен для проверки в особый офицерский лагерь, находившийся неподалеку от Берлина, в небольшом городишке Луккенвальде. Там его проверили через агентуру, заброшенную в Советский Союз еще задолго до начала войны, и выяснили, что он действительно тот, за кого себя выдает. И отправили в одно из элитных подразделений «Бранденбург-800», а уже оттуда он попал в учебный лагерь полка.
– Вы можете охарактеризовать его как личность?
– Уже само то, что он потом попал не куда-нибудь, а в «Бранденбург-800», говорит само за себя. Просто так в такое подразделение не попадают, каждый из претендентов проходит тщательную идеологическую, физическую и психологическую проверку. Тех, кто не выдерживает этих экзаменов, отправляют обратно в общие лагеря. И нужно много знать и уметь, чтобы удержаться там. Каждый из них должен знать все метолы разведывательно-диверсионный работы, владеть приемами джиу-джитсу, знать радио-, фотодело, автодело и еще многое другое, что пригодилось бы в диверсионном деле. Умение захватывать «языка», организовать повстанческие движения, вести войсковую разведку на передовой линии фронта. Так вот, мне как-то пришлось общаться с командиром батальона капитаном Фатером, где Марчук проходил учебу, по его словам, он был лучший. А то, что касается его личности… Силен, смел, этого у него не отнимешь. Принимает всегда нестандартные решения, которые могут поставить в тупик кого угодно. Мгновенно ориентируется в самой сложной обстановке и принимает единственно верное решение, которое спасает жизнь и ему, и тем, кто находится рядом с ним. В случае опасности, а у него на опасность особый нюх, мгновенно применяет оружие.
– Мы хотим взять его живым, у нас есть к нему разговор. Что можете нам посоветовать?
Стас Гайдук отрицательно покачал головой:
– Боюсь, что это совершенно невозможно. Если у него не будет возможности уничтожить противника, так он тотчас откусит ампулу с ядом, которая у него пришита на отвороте воротника, чтобы его не взяли живым. Он прекрасно знает, что за все то, что он успел натворить на родине, прощения ему не видать.
