– Артем Анатольевич! – воскликнула Марта.
– Ничего не могу поделать, – развел руками следователь, и они вышли из лифта.
Дверь в подъезде была открыта, оттуда сквозил холодный воздух, на улице продолжал шуметь ливень. Гроза уже закончилась, но, судя по затянутому темными облаками небу, дождь намеревался лить всю ночь, резко похолодало, подул пронизывающий ветер, который и принес эту перемену погоды.
– Холодно, – поежилась Марта.
– Сейчас я тебя отвезу домой, а завтра вновь вызову повесткой и буду говорить с прокурором. Надеюсь, что ты не усугубишь свое положение и не наделаешь глупостей, – серьезно сказал Артем Анатольевич.
Тут от темной стены подъезда из-под лестницы отделилась небольшая тень. Перед Мартой и следователем предстал коротко стриженный худенький мальчишка лет восьми в мокрой одежде.
– Дяденька, сколько времени?
Артем Анатольевич ответил ему и строго спросил:
– А ты что тут делаешь в подъезде? Уже замерз совсем, зубами клацаешь. Почему домой не идешь?
– А вы кто такой, чтобы спрашивать меня? – шмыгнул носом мальчишка. – Мне мама не разрешает с незнакомыми людьми разговаривать.
– Больно ты умный, как я посмотрю, – улыбнулся Артем Анатольевич, – а может быть, я из милиции? Вот и спрашиваю тебя, почему шатаешься по подъездам?
– Ой! – большие глаза мальчишки округлились. – Уже приехали?! Так быстро?! Это я вас вызывал, поэтому я не иду домой, жду, когда мне дадут… медаль! – вспомнил ребенок.
– Медаль?! За что? – поинтересовался Артем Анатольевич.
– За спасение жизни человека! Там, на восьмом этаже, на балконе голый человек, он хочет покончить жизнь самоубийством, – пояснил парнишка, – я и вызвал милицию и пожарных. Я на улице грозу смотрел и случайно заметил его.
– Пожарных? – тупо переспросил Артем Анатольевич, не совсем понимая, о чем конкретно говорит мальчишка.
– Ну да! У них же есть длинная лестница, по которой они доберутся до самоубийцы и спасут его, – рассудительно сказал мальчик.
– Этого мне еще не хватало, оставайся в подъезде, я сейчас сам все разузнаю, – предложил следователь Марте.
– Ну уж нет. Я с вами.
Артем Анатольевич снял мокрый пиджак и накинул его на Марту. Они выскочили на безлюдную улицу и подняли головы кверху. Дождь мешал смотреть, но все же они оба увидели на последнем этаже одинокую мужскую фигуру, прижавшуюся к балконной двери. Судя по тому, что эта фигура маячила светлым пятном, мужчина был раздет.
– Вот черт! Не обманул пацан! – выругался следователь.
– Что делать будешь? – спросила Марта, вытягивая мокрую прядь волос изо рта.
– А я знаю? Это не по моей части…
Думать им долго не пришлось, так как в это время в конце улицы появились две пожарные машины с мигалками. Они остановились перед мужчиной и девушкой, правильно рассчитав, что должно было что-то случиться, чтобы люди в такую погоду стояли под дождем.
– Вы вызывали пожарных? – спросил мужчина, выпрыгивая из кабины.
Артем Анатольевич молча указал пальцем на последний этаж дома.
– Черт! – выругался пожарный так же, как и следователь несколькими минутами ранее. – Вроде весна прошла, обострения у шизофреников тоже… В такую погоду торчать на балконе… точно псих! Уговорить не удастся!
– Можно я выскажу одну мысль? – спросила Марта.
– Валяй.
– Я не уверена, что этот мужчина хочет прыгать. Он стоит, замерев, слившись с балконной дверью. Может, это любовник, который укрывается на балконе, застигнутый врасплох?
– Как в анекдоте? – задумчиво почесал подбородок пожарный, который находился, в отличие от Марты и следователя, в более выгодном положении из-за своего костюма.
– Этот мужчина не любовник! – раздался звонкий мальчишеский голос. – Этот дядя – жилец этого дома. Я его знаю, он катал меня на своей машине и один раз защитил меня от хулиганов, которые хотели отнять у меня деньги на школьные завтраки.
– Он не пьяница?
– Нет, что вы! Это хороший дядя, поэтому я вызвал помощь, – пояснил мальчик, дрожа под тонкой рубашкой в клеточку.
– Пацан, а ты из какой квартиры?
– Из двадцать шестой.
– Дима, отведи его домой, – приказал старший по званию своему молодому напарнику.
– Нет, дяденька, я хочу посмотреть! – захныкал мальчик. – Я зря, что ли, столько ждал?
– Так, не разговаривать! – рявкнул Дима и, подхватив мальчишку под мышку, понес его в подъезд.
Скоро к их беседе подключился наряд милиции, подъехавший по вызову. Артем Анатольевич представился своим коллегам.
– Какой расклад? Как будем снимать этого психа? – спросил пожарный.
– Надуем внизу батут, – милиционер почесал затылок, – спасатели уже едут. Потом попробуем проникнуть в его квартиру и уговорить…
Марта посмотрела на человека на балконе, и внезапная мысль пронзила ее сознание словно молния.
– Артем, – потрогала она следователя за руку.
– Да?
– Это балкон той квартиры, в которой мы были!
– Со смуглянкой-молдаванкой, могильным памятником и полной женщиной, выпроводившей нас? – уточнил следователь. – А с чего ты это взяла? Если это тот же этаж, то это значит, что…
– Я дизайнер по образованию, занималась внутренней отделкой нескольких квартир, поэтому разбираюсь в их планировках. Это точно та квартира, можете мне верить!
– Интересный факт! – протянул Артем Анатольевич. – Я мог поклясться, что наша здоровенная собеседница в ярком платье говорила правду, что в их квартире нет мужчины.
– Он запрятан на балконе! – возразила Марта и прошептала: – Неужели это Роман?! Зачем он там спрятался?!
Марта не хотела верить в то, что голый человек на балконе восьмого этажа под проливным дождем и симпатичный парень с насмешливыми глазами, подвозивший ее, одно и то же лицо.
Подъехала машина московских спасателей. Пожарные машины врубили на всю мощность осветительные прожекторы и направили их яркие лучи на голую мужскую фигуру на балконе.
– Мужчина, не сходите с места! К вам идет помощь! Не двигайтесь и не смотрите вниз! – раздался голос милицейского сотрудника через громкоговоритель, привлекая внимание к происходящему всей округи.
Роман, вышедший на балкон по просьбе Полины, воспринимал сначала происходящее, словно действо в детском юмористическом киножурнале «Ералаш». Когда грянул гром и полил дождь, Роману эта ситуация перестала казаться смешной. Он надеялся, что Полина вспомнит о его прескверном положении и, объяснившись с матерью, откроет ему дверь, ведь на дворе стоял двадцать первый век, но этого не происходило. Роман собрал всю свою силу воли в кулак и подождал еще несколько минут. Потом он попытался открыть балконную дверь или окно, но тщетно. Он принялся тихонько барабанить в стекло своего на совесть установленного стеклопакета, но в комнате никого не было, а шум грозы и хорошая звукоизоляция заглушали его стук. Перелезть на какой-либо другой балкон не представлялось никакой возможности, да и не было никакого смысла. Роману стало жутко холодно, и его охватила волна злости и отчаяния. Он прислонился спиной к стеклу, закрыл глаза и погрузился в медитацию, стараясь абстрагироваться от ситуации, в которой оказался. Поэтому сирена, голос из громкоговорителя и яркие прожектора явились для Романа полной неожиданностью, и неожиданностью неприятной. Несмотря на то, что в лице этих людей для Романа пришло спасение, он не хотел привлекать к своей персоне такое повышенное внимание.
