Сил сопротивляться у Марты не было никаких. И вот она уже лежит под двумя одеялами в кровати в большой комнате.
– Все, теперь тебе надо поспать. Сон – лучшее лекарство! – напомнила дружелюбная старушка.
Пелагея Спиридоновна вышла из комнаты, выключив свет и погрузив комнату в темноту. Марта почти сразу же почувствовала, как ее потянуло в сон. То ли сказалось нервное переутомление плюс ее болезненное состояние, то ли в лекарстве Пелагеи содержался снотворный компонент. Спала она плохо, периодически просыпаясь и снова проваливаясь в забытье. В окне напротив мигали какие-то сине-белые огни, напоминавшие сигнальные автомобильные мигалки, и слышался какой-то резкий звук сирены.
Марте снился странный сон: она встречала большой инопланетный корабль, напоминавший колесо обозрения, положенное горизонтально на землю. Из корабля вышел человек, почему-то совсем не похожий на маленького зеленого человечка, а очень напоминавший Дмитрия Пескова. Марта обомлела.
– Дима?! Ты же умер! Что ты здесь делаешь?!
– Как же! Умрешь тут спокойно! Как ты могла, Марта? Ты же моя жена – и почему не обеспечила мне спокойный и комфортный уход из этой жизни!
– Что я не сделала для тебя, Дима? – ужаснулась Марта.
– Не изготовила для меня удобный гроб! – выпалил Дима и повернулся к своей жене спиной. Марта с ужасом увидела на его спине большой горб.
Она проснулась в поту, сердце ее бешено колотилось. Марта разлепила веки. За окном брезжил рассвет. Боль в горле значительно уменьшилась, и голова больше не раскалывалась. Только при дыхании из груди вырывались хрипы. Марта села на кровати, чувствуя слабость в ногах. В избе пахло чем-то горелым, словно у хозяйки подгорел пирог. Марта встала и сделала несколько шагов по скрипучим половицам. Почти сразу же в комнату заглянула улыбающаяся старушка.
– Очнулась? Как себя чувствуешь?
– Спасибо, значительно лучше. По крайней мере, нет ощущения, что тебя душат.
– Тебя-то не душат, а вот кого-то другого уже задушили, – пробубнила вторая старушка с недовольным лицом, выглядывая из-за спины сестры.
– Вы о чем? – не поняла Марта.
– Ты только не волнуйся, дочка, – предостерегла ее Пелагея Спиридоновна, – дело в том, что здесь ночью произошло одно неприятное событие…
– Что такое?! – покачнулась Марта, почувствовав тревогу.
– Только не волнуйся!
– Как не волнуйся? – возразила Груня. – Она же хозяйка всего этого. Надо было ее разбудить ночью и сообщить о случившемся несчастье!
– Вы о чем говорите? – испугалась Марта.
– Ночью у вас в здании случился легкий пожар, – как-то виновато улыбаясь, ответила Пелагея.
– Что значит «легкий пожар»? – оторопела Марта.
– Зачем ты все время вводишь человека в заблуждение? – с долей злорадства проговорила Груня. – Так и скажи, что ее офис фактически весь выгорел!
– Злая ты, сестра! – сплюнула на пол Пелагея и тут же растерла плевок тапкой.
– Боже мой! Почему вы меня не разбудили?! Я тут спокойно спала, пока там горело дело моего покойного мужа! – Марту заколотило со страшной силой, теперь уже на нервной почве. Она поняла, почему по всей округе разнесся запах чего-то горелого.
– Я не могла тебя будить, ты должна была хорошо пропотеть после моего лекарства, иначе бы не избежать воспаления легких! Да и чем бы ты помогла своему офису, будь он неладен?! Пожар голыми руками бы тушила?! – оправдывалась гостеприимная хозяйка избы.
– Что же ты ей самое главное не говоришь? – прищурила глаза Груня. – В том огне погиб один человек! Нашли тело сгоревшей женщины, а какой-то парень, вроде работающий у вас телохранителем, обгорел в огне и был доставлен в больницу!
Пол ушел из-под ног Марты. Она, ахнув, упала, сильно ударившись головой об угол стола, правда, боли Марта не почувствовала, так как успела потерять сознание.
Глава 16
Роман приехал в больницу. Он накинул белый халат поверх фрака и прошел в отделение неврологии.
– Чтобы получить добро на посещение пациента, находящегося в стрессовом, шоковом состоянии, надо получить разрешение у заведующей отделением Альбины Алексеевны, – сказала ему молоденькая медсестра, смущенно улыбаясь.
Альбина Алексеевна была высокой дородной дамой с короткой стрижкой темных с проседью волос и в очках в позолоченной оправе. На ее лице не наблюдалось никакой косметики, кроме ярко-красной помады. Она осмотрела статную фигуру Романа с ног до головы, и взгляд ее смягчился.
– Так вы к Полине Быстровой?
– Да.
– Кем вы ей приходитесь?
– Я ее друг… парень… знакомый…
– Парень! – скептически поджала крашеные губы Альбина Алексеевна. – Не поздновато ли вы в парнях задержались?
– В смысле? – не понял Роман.
– Сколько вам лет?
– Тридцать четыре.
– В вашем возрасте уже пора детей в школу отводить, а не морочить головы бедным студенткам! Ведь это вы довели Полину до нервного срыва! Она рассказала мне о том, что человек, которого Полина любит, упал на ее глазах с балкона восьмого этажа.
«Интересно, а она не рассказала тебе, кто этого человека загнал на этот балкон?» – подумал Роман, а вслух произнес:
– Да, эта грустная история имела место быть.
– Это были вы? – строго спросила заведующая отделением.
– Да, я. Так уж получилось, извините. – И Роман проникновенно посмотрел на Альбину Алексеевну большими голубыми глазами. Такой взгляд обычно осечки не давал.
– Для упавшего с восьмого этажа вы неплохо выглядите, только фрак порвали самую малость, – несколько смутилась заведующая.
– Благодарю, – Роман обезоруживающе улыбнулся, – летел я налегке, а фрак порвал в другом месте.
– Вы – дирижер, артист, музыкант? Почему вы разгуливаете в тридцатиградусную жару во фраке? – спросила Альбина Алексеевна, теребя ворот белого медицинского халата, почувствовав приступ духоты.
– Я – бывший спортсмен. А фрак я приобрел за неимением другой одежды в магазине ритуальных товаров, – честно ответил Роман.
– Все-таки повредились головой при падении? – участливо поинтересовалась Альбина Алексеевна, всматриваясь в лицо Романа сквозь очки.
– Нет, не беспокойтесь, со мной все хорошо.
– Мне надо убедиться в том, что с вами, Роман Григорьевич, на самом деле все в порядке. Я не могу допустить, чтобы вы расстроили Полину еще больше. А судя по вашему виду, вряд ли я смогу разрешить вам посещение пациентки, – сухо ответила заведующая отделением неврологии, поправляя очки на длинном остром носу.
– Это почему же? – искренне удивился Роман.
