— Михаилом Богом! — парировал дед.
— Если он Бог — тогда я папа римский, — мрачно отозвался внук. — А Кукушкина в таком случае Богородица.
Но глаза деда уже замаслились воспоминаниями.
— Женщины… Как я и предупреждал тебя, Веня, верить им нельзя ни на грош. Только мы убедились, что Кукушкина — это на самом деле не Кукушкина, а самая настоящая Муханова, как она в мгновение ока Досифеей обернулась… Помнишь товарища Самойлова? Ведь с ним еще один трагический случай приключился в третьей закавказской республике. А дело было так…
Но Веня самоуверенно перебил своего предка, не желая воспитываться на примере многострадального Самойлова.
— Между прочим, я только что Кукушкину на чистую воду вывел, — довольно хмыкнул он. — Небось теперь не вывернется!
Да только зря он был так уверен. Очень зря!
ГЛАВА 19
Стефан Чарский между тем бесследно исчез. Веня искал его по всему городу, всем известным и неизвестным адресам, но поиски оказались безуспешными. Может, к ученому явилась обладательница дивной стопы и, увлекшись ею, Чарский пропал, очарованный ее плюсневой костью? Или, может, он уединился для написания новой части своей диссертации, посвященной радиусу кривизны четвертого пальца? Или, обнаружив несоответствие между формой пяточной шпоры и характером исследуемого объекта, он исчез, чтобы в поэтическом уединении тщательно обдумать сей ошеломляющий факт?
Итак, великий знаток женских ног как сквозь землю провалился. А между тем он позарез нужен был Вене: через три дня на местном телеканале должны были состояться дебаты, на которых сыщик намеревался припереть к стенке завравшуюся Кукушкину и увиливавшего Муханова, явившись перед зрителями эдаким обличителем коррупции и борцом за всеобщую нравственность. В качестве доказательств Веня собирался представить публике две поношенных туфли с заключением Стефана Чарского, заикавшегося Ивана Филипповича, медсестру Кукушкину, женолюба Вовика с новой редакцией архинужного закона о девственницах, Михаила Бога в опорках, Машу с Пашей, авторемонтников Гургена, Самвела, Айрата и многих других свидетелей, ценных и не очень, правдивых и не совсем.
Но Стефан Чарский как сквозь землю провалился. Правда, у Вени имелось заключение уважаемого ученого, но что такое сухой язык научного исследования рядом с пламенной речью естествоиспытателя?
И только дедушка Вениамин Прокофьевич, несмотря на события последних дней, оставался олимпийски спокоен. Он или дремал в кресле — при этом седой чубчик на затылке периодически вздымался, — или гонял чаи с Михаилом Богом, рассказывая тому про тамбовскую банду и, в свою очередь, слушая про семь печатей и семь всадников…
Муханов
Нет, мне рассказывать нечего, я чист перед законом и людьми. Вовремя плачу налоги, взяток не беру, ежедневно выполняю свой долг гражданина и человека.
Страховка?
Тормозные шланги?
Перебитые номера?
Больше ничего не могли придумать? Страховку нынче оформляют все кому не лень, а тот хмырь, который вам про тормозные шланги наврал, что он их собственноручно менял, собственноязычно же вам и наврал. Я доступно выражаюсь?
Что у вас еще ко мне? Много фантазируете, молодой человек! Романы не пишете? А следовало бы…
Про мою жену? Что вам про нее известно? Она жива? Ха-ха-ха!
…
Забавная версия. Я же говорю, вам бы романы писать…
Да видел я эту вашу Кукушкину. Совершенно не похожа. Ну, разве чуть-чуточное сходство. И в цвете волос большая разница, и в очках, и в общем выражении лица — наглом и самоуверенном. Вы что, думаете, я бы свою жену при встрече не признал? Да я ее на том свете без фонарей узнаю, так она мне осточертела за много лет супружеской жизни. То есть, даже пребывая в неизбывном горе, я всегда узнаю мою драгоценную лапушку, которую не забуду по гроб жизни. Ее волшебный голос, ее чарующие черты…
Нет, но если приглядеться, немного похожа. Что-то общее есть… И пол подходящий…
Значит, она выжила, обзавелась фальшивым паспортом и теперь выступает против меня на выборах, распространяя порочащие сведения и строя козни. И это все творит непрактичная Лилечка, существо не от мира сего, для которой поход в школу на родительское собрание был психологической травмой, а сломанный каблук — трагедией всей жизни?
А кого мы тогда похоронили на кладбище, простите? Чей прах, так сказать, упокоили? К кому на могилку мы всем семейством ходим плакать и кого зовем, обращаясь к матушке сырой земле?
Да нет, это бред какой-то. Невозможно. Немыслимо. Невероятно. Трудновообразимо.
Лиля — это Кукушкина… Тот самый терминатор в юбке, который разоряет мой бизнес, как саранча китайские поля… Но с другой стороны, она ведь всех знала — поставщиков, перекупщиков, клиентов. Кому дать, у кого взять, кому сунуть… Я ведь сам ей об этом рассказывал… Вот дурак!
А с третьей стороны, если она жива — значит, страховка получена незаконно. Но с четвертой стороны, я ведь ни сном ни духом не ведал, что она жива… С пятой стороны, могут ведь и припаять за покушение. Но с шестой стороны, какое покушение, если она опять же жива-живехонька и цела-целехонька…
А где паспорт взяла?
К тому же она еще и по совместительству богородица Досифея? Так вот откуда у нее деньги на предвыборную кампанию! А я ведь лично на конец света пять тысяч пожертвовал! Оплатил, так сказать, своими собственными руками ее гнусный триумф.
А какие, кстати, у вас доказательства? Две пары поношенных туфель, розовая кроссовка, свидетельница с того света и внутреннее убеждение?
Бог — свидетель? Кто-кто, Михаил Бог?!
А, ясно… Молодой человек, а вы не состоите на учете в известно каком диспансере? Головку давно проверяли? А вам не кажется, что вокруг оранжевые чертенята скачут? Не чудится, будто кто-то вас выслеживает?
А вот мне кажется… И я даже знаю, кто тот человек, который хочет навредить мне, — это вы. Жалею, что нанял вас. Это была идея Песоцкой, и, как всегда, безумная. Говорят же, не буди лихо, пока спит тихо…
К тому же Мила очень нервная особа, иногда совершающая неадекватные поступки. Да вы сами видели: то набросится на заезжую певичку, то от меня потребует немедленной женитьбы перед выборами. Неизвестно, чего от нее в следующую минуту ждать.
Конечно, я прочитаю заключение вашего эксперта по туфлям. Оно представляет несомненный интерес — для психиатра.
До свидания, юноша, счастливо здравствовать!
Ненормальный какой-то! Но как ловко этот прохиндей про перебитые номера и страховку выведал…
Мила, алё, это ты? Дорогая, горим синим пламенем! Он все знает, этот твой доморощенный шпион…
Ничего страшного, отсижу несколько лет в тюрьме, ты ведь будешь ждать меня? А посылки на зону слать?
