Может быть, у короля разыгралась аллергия? В конце концов, возня со старыми пыльными книгами очень вредна…
– Отец, я хотел бы поговорить с вами.
– Не сейчас. – Голос короля звучал хрипловато.
Взволнованный Ролан подошел ближе. Только сейчас он понял, что волосы человека, которого он считал всемогущим, сильно тронуты сединой. И руки, вцепившиеся в подлокотники кресла, покрывает сетка набухших жил.
– Вы хорошо себя чувствуете?
– Я в полном порядке.
Ролан взглянул своему отцу в глаза.
– Вы очень похудели за последнее время и выглядите нездоровым. Так же, впрочем, как и королева, она стала очень редко показываться на людях.
Внезапно его ошеломила невероятная мысль… Настолько невероятная, что у него перехватило дыхание.
– Будь любезен, оставь меня одного. Я не давал разрешения войти.
Ролан вздрогнул. Должно быть, он слишком привык к семье Деганов, где каждый мог поговорить с каждым, если ему хотелось. Однако привычка подчиняться приказам короля столь сильно укоренилась в нем, что он повернулся к выходу.
– Простите, что помешал. Я только хотел сообщить, что запланировал еще одну поездку во Францию.
Король поднял голову, на лице его была написана такая глубокая скорбь, что Ролан больше не сомневался.
– Вы… плакали?
Король несколько секунд молча смотрел на него. Потом горько усмехнулся.
– Я потерял старшего сына. Это не так уж легко пережить даже королю.
Ноги Ролана слегка подкосились.
– Вы хотите сказать… что тоскуете по Анри?
– Ты думал, что я лишен человеческих чувств?
– Да, – прошептал Ролан, опуская голову. – О да, отец, я так думал. Этому вы учили меня, Анри и Изабель – не иметь человеческих чувств.
– Монарх не может позволить себе такую роскошь, как чувства. Управление королевством вершится с помощью разума, а не сердца. – Старый король тяжело вздохнул. – А это не всегда легко… Не мог бы ты оставить меня одного? Мы обсудим твой визит во Францию чуть позже.
Ролан стоял, не в силах двинуться с места. Весь мир плавно кружился вокруг него.
– Хорошо, отец… Ответьте мне только на один вопрос. Вы и королева… вы когда-нибудь любили нас? Меня, Анри и Изабель?
– Когда-нибудь? – Голос короля на мгновение смягчился, – Всегда, Ролан. Мы вас всегда любили. И любим сейчас.
Он отвернулся от сына и протянул руку к початой бутылке коньяку. Аудиенция окончилась.
Ролан вышел из библиотеки и оперся о стену рукой, закрыв глаза от сердечной боли.
Значит, его родители потратили все эти годы на то, чтобы скрыть от детей свою любовь… Тепло, в котором те так отчаянно нуждались. Покой и радость всей их семьи была принесена в жертву светским условностям. Должно быть, родителям тоже пришлось нелегко… И в этот момент Ролан ясно понял, что не хочет идти по их стопам. Он никогда не станет скрывать своих чувств, делая несчастным и себя, и любимого человека.
Неважно, что скажет теперь король о поездке. Ролан принял решение и собирался его выполнить.
Он улетает в Южную Францию, и немедленно.
11
– Мадмуазель Деган!
Жанна обернулась не сразу. Прежде она взяла себя в руки. Боже, сколько же можно? Во всех высоких мужчинах видеть Ролана, в каждом оклике узнавать его голос… Медленно, стыдясь внезапного волнения, она повернулась. Высокий человек в джинсовом костюме конечно же не был Роланом. Не мог им быть.
Он стремительно выскочил из машины, подбежал к ней, и девушка почувствовала, что у нее подкашиваются ноги. Она вцепилась в ручку коляски Арно, как утопающий цепляется за соломинку. Должно быть, я схожу с ума, подумала она. Господи, помоги мне!
Но Арно оказался куда проницательней своей мамы.
– Лолан! – радостно завопил он, махая руками. – Лолан! Ула!
– Привет, парень. – Улыбаясь, широкоплечий загорелый человек опустился перед ним на одно колено. – Ужасно рад тебя видеть! Да как же ты вырос, это просто чудо какое-то!
Арно, который за четыре месяца успел узнать много новых слов и даже научился выстраивать предложения, обхватил молодого человека, – который не мог быть Роланом ни за что на свете! – за шею.
– Ты больсе… не уедесь, Лолан?
– Не знаю, малыш, – серьезно ответил тот, поднимая серо-голубые глаза на Жанну, стоявшую как изваяние. – Я бы не хотел. Но все зависит от твоей мамы.
– Это… в самом деле, вы? – еле слышно спросила девушка.
Лицо, которое каждую ночь являлось ей во сне, невозможно было не узнать. И все-таки она отказывалась верить в происходящее. Откуда принцу Сан-Валле в таком легкомысленном наряде взяться в Лавеланете октябрьским утром, в понедельник, на пыльной неширокой улице?
– Неужели ты меня не узнала? – спросил он взволнованно, поднимаясь и беря ее руки в свои.
Тут последние сомнения оставили Жанну – прикосновение Ролана она узнала бы из тысячи. Горячие, крепкие ладони, запах его одеколона, солнечный дразнящий аромат его кожи…
Не в силах сдержаться, девушка закусила губу, чувствуя, как глаза наполняются слезами.
– О Господи… Ролан. Но зачем… ты приехал? Неужели для того, чтобы бередить старые раны? Неужели нужно так немилосердно терзать себя?
А она-то уже надеялась, что к зиме совсем забудет о вкусе его губ, о небесном пламени глаз…
Теперь это будет сделать куда труднее. Как и в прошлый раз, Ролану не следовало приезжать. Если бы Жанна только знала о том, что он собирается в гости, она с утра уехала бы подальше… Например, в Тулузу на несколько дней, в гости к подругам.
– Я приехал, чтобы завершить одно дело, которое для меня очень важно, – серьезно ответил Ролан, глядя ей прямо в глаза.
Тысяча вопросов пронеслась в голове девушки. Что он хочет сделать? Забрать Арно, решив, что он достаточно вырос? Или опять попробовать увезти ее отсюда в свой ледяной дворец?..
– Не думай, я больше не буду просить тебя уехать из дому, – поспешно произнес Ролан, словно прочитав ее мысли. – У меня было время подумать. Я понял, как для тебя важна твоя семья, твоя страна… твой дом. Я готов сам остаться с тобой… Если ты этого хочешь.
– Остаться со мной? – тупо повторила Жанна. Все происходящее было слишком невероятным, чтобы в это поверить.
– Да, моя дорогая. Да, моя провинциальная принцесса… Я прошу твоей руки.
Ролан снова опустился на одно колено прямо в придорожную пыль. Жанна почувствовала, что сейчас упадет. А Арно глядел во все глаза из своей коляски, не понимая, что это такое делают взрослые.
– Ролан… Я… Ты… неужели прямо здесь, на улице…
