– Разве такими словами можно обидеть? Нет, конечно.
– О чем же ты тогда думаешь?
– У нас с тобой все так быстро происходит… Даже чересчур быстро. Я к таким словам не готова.
– А к ним что, нужно как-то по-особенному готовиться?
– Нужно. Надо хотя бы иногда чувствовать, что это вотвот произойдет.
– Можно знать друг друга пять лет и не услышать таких слов никогда.
– Артур, а тебе не кажется, что мы торопимся?
– Нет. Понимаешь, отношения между людьми либо есть, либо их нет.
– И все же как-то уж очень быстро…
– А ты считаешь, что я должен был за тобой пять лет ухаживать?
– Не утрируй, пожалуйста.
– Пойми, я должен быть рядом для того, чтобы ты не наделала различных глупостей. А еще я хочу сказать тебе самое главное.
– Что именно?
– Я хочу сказать тебе то, чего не говорил никогда ни одной женщине. – Артур вновь притянул меня к себе и поцеловал в шею. – Я тебя люблю. Ты даже представить себе не можешь, как сильно я тебя люблю. И я уверен, что ты тоже меня любишь. Просто ты не хочешь сама себе в этом признаться. Ты из тех, кто боится собственных чувств и гонит от себя прочь подобные мысли.
– Артур, я еще не готова ни слышать, ни говорить подобные вещи.
– У тебя очень выразительные глаза. – Не дав мне сказать больше ни слова, Артур покрыл мое лицо поцелуями. – Я никогда не видел глаз выразительнее, чем твои. Они ничего не могут скрыть. И я вижу в них то, что ты чувствуешь. Поверь, я сделаю все для того, чтобы ты была счастлива. Я сделаю все, от меня зависящее.
– И ты не будешь мешать мне хватать звезды с неба?
– Наоборот. Я дам тебе лестницу и буду держать тебя, чтобы ты не упала, не сломала свои стройные ножки и чтобы тебе было удобнее.
Глава 14
Артур остался у меня на несколько дней. Утром мы разъезжались по своим делам, а вечером садились за кухонный стол и разговаривали, разговаривали… Я понимала, что мы с Артуром абсолютно разные и у нас слишком мало точек соприкосновения, но именно это делало наши отношения такими пикантными. Мне страшно нравилось, когда Артур надевал свой костюм. В нем он выглядел особенно мужественно, а широкий разворот его плеч вызывал у меня настоящее восхищение. Когда мы оба подходили к зеркалу в моей спальне и смотрели на наше совместное отражение, оба понимали, что мы очень красивая пара.
– Артур, вокруг так много красивых женщин, а ты сможешь любить только меня? – улыбаясь, спрашивала я его, не сводя глаз с нашего отражения.
– Я буду любить тебя всю свою жизнь, и мне никто и никогда не будет нужен.
– А как же целая уйма красивых женщин?
– Меня интересует и всегда будет интересовать только одна красивая женщина. Это ты. – Артур немного задумался и, пристально посмотрев через зеркало прямо в мои глаза, спросил ревнивым голосом:
– Люба, а тебя когда-нибудь будут интересовать другие мужчины?
– Меня вообще не интересуют посторонние мужчины. Мне нет до них дела.
– Еще скажи, что ты монашка.
– Я не монашка, но и не женщина, которая цепляется за первые попавшиеся мужские брюки, как утопающий за соломинку.
– Если ты когда-нибудь решишь меня оставить, то я просто тебя убью.
– Что?
Я вырвалась из объятий Артура и решительно покрутила пальцем у виска:
– Ты что, совсем сдурел? Ты что несешь?
– Я хочу, чтобы ты знала: мы с тобой на всю жизнь, потому что жизнь без тебя мне не нужна.
– Тоже мне убийца нашелся. Дурачок ты, а не убийца.
– Обещай, что ты никогда меня не оставишь.
– Обещаю, ведь иначе ты меня просто убьешь.
В этот вечер, перед сном, мы гуляли по парку и со стороны были похожи на двух послушных детей, которые смотрят на мир широко открытыми глазами и держатся за руки. Я стала замечать в себе довольно странную особенность: рядом с Артуром я чувствовала себя абсолютно спокойной, сдержанной и даже какой-то расслабленной. Артур рассказывал мне о нашей будущей семейной жизни, о том, чтобы я ни в коем случае не боялась размеренного семейного быта, потому что в нем есть и свои прелести. А монотонность семейной жизни – это так, обыкновенный блеф и разговоры тех, кого настигло тягостное одиночество. Семейную жизнь ругают те, кому хочется оправдать свое одиночество, а по ночам, в холодной и одинокой постели, им уже не хочется ничего оправдывать, и они тихо, чтобы, не дай бог, никто не услышал, льют слезы. Мне были приятны его слова. Мне вообще было приятно все, что он делает.
Во всех его словах и движениях я чувствовала уверенность и конечно же ощущала любовь.
Я знала и верила в то, что он меня любит. Мне было хорошо от его рук и его губ, от его постоянной опеки, заботы и ни с чем не сравнимого ежесекундного внимания к моей персоне, которая от общения с Артуром ощущала себя настоящей королевой, у которой большое будущее, потому что сейчас она не одна, а рядом с ней есть сильный мужчина, готовый всегда помочь, подсказать и даже, если будет такая необходимость, отдать за меня свою жизнь.
К концу нашей прогулки Артур вопросительно заглянул мне в глаза:
– Ты не ответила на мой вопрос. Так ты выйдешь за меня замуж?
– Милый, но ведь это безумие! Мы так мало знаем друг друга.
– Мне кажется, что я знаю тебя всю свою жизнь.
– Артур, дай мне время подумать.
Этим вечером Артур решил заварить мне какой-то сногсшибательный чай и, положив меня на диван, укрыл легким пледом.
– Сейчас я угощу тебя божественным напитком. Уверен, ты никогда не пробовала ничего подобного. Это чай, сваренный вместе с молоком.
Как только Артур ушел на кухню, я закрыла глаза и подумала о том, что сейчас я по-своему счастлива и умиротворена. Я лежу на диване, заботливо накрытая пледом. Мужчина, который всячески старается доказать мне свою любовь, варит мне чай, аромат которого уже доносится из кухни.
А завтра… Завтра у Вики персональная выставка, на которую я обязательно поеду для того, чтобы встретиться с Александром. И эта встреча произойдет, потому что я уверена, что Александр обязательно на нее приедет, хотя бы в память о Юрии Константиновиче. И на этой выставке ему будет некуда от меня деться, и он не сможет заявить о том, что совершенно меня не знает. Я открою Александру все свои карты и тогда… тогда мы обязательно посмотрим, чем он будет крыть и есть ли у него на это хоть какие-нибудь резервы. Только не стоит говорить об этой встрече Артуру. Зачем? Зачем делать больно человеку, который так сильно за меня переживает?
Через несколько минут появился Артур с подносом, на котором стояла чашечка ароматного чая и вазочка со сладким печеньем.
