Быков схватил телефон и отдал секретарше распоряжение вызвать Андрея.
Он так и продолжал стоять у окна, когда через полчаса секретарша доложила, что к нему подъехал Андрей Романович Бойцов.
— Впусти, — коротко распорядился Быков.
В кабинет уверенно вошел худощавый, хорошо одетый человек, вопросительно глянул на вице-мэра и привычно пристроился в кресле справа от стола.
Быков молча прошел к своему месту.
— Что-то случилось? — тревожно глядя на хозяина кабинета, спросил вошедший.
— Случилось, — процедил Быков. Помолчав, спросил: — Ты с Павленко контачишь?
Бойцов развел руками:
— Ну, не враги, конечно. Но былой дружбы уже нет. В банях вместе уже не паримся. А что? Наезжает?
— «Наезжа-ает», — передразнил Быков, — кишка тонка ему на меня наезжать! А вот вякать пытается. Шантажировать меня, сука, вздумал. Чтоб, дескать, в тендер я не лез, чтоб, значит, все по-честному было. Чтоб он, бля, выиграть мог спокойно.
Его собеседник усмехнулся:
— Да пусть вякает, тебе-то на его вяки!..
— А то и оно, что не!.. Он, сука, компру на меня имеет. Сказал, что диск к нему в руки попал, а на нем материалы разные. Он тут кое-что перечислил из их содержания.
— И что! Это же не подлинные документы, если на диске. Так, копии.
— Дурак ты, Боец! Если прокуратура эти копии получит, то и подлинники найдет. Тут главное — знать, что искать. А если найдет, то кранты не только мне, тут такой отстрел начнется! Чего лыбишься? Думаешь, тебя не касается?
Бойцов напрягся — Быка был прав.
А тот забарабанил толстыми пальцами по столу.
— Короче, езжай к нему!
— К кому? — Бойцов задрал брови.
— «К кому», — опять передразнил Быков, — к дружбану своему, к Павленко, чтоб он сдох! Клянись в дружбе, землю жри, жопу ему лижи, глотку порви, что хочешь, делай, а чтоб диск он тебе отдал. Не привезешь, я твой гребаный бизнес еще до того, как меня в асфальт закатают, успею по ветру развеять. Не надейся, что я уйду, а вы все, прилипалы сраные, жить спокойно останетесь!
От вице-мэра повеяло такой тяжелой и злобной энергией, что Бойцов на своем стуле превратился в статую. Похоже, даже дышать перестал. Повисла тяжелая пауза. Наконец, Быков резко поднялся, из-за стола вышел, опять к окну подошел. Вид города, открывающийся из окна его кабинета, всегда действовал на него успокаивающе. И кромка моря, проглядывающая на заднем плане, тоже всегда радовала. Стоя так, Быков обычно говорил сам себе, имея в виду всех, и знакомых, и незнакомых: «Ну что, козлы позорные, сделал я вас! Вот вы где у меня! Я и выше поднимусь, а вы как были черви, так и останетесь!»
Только сейчас легче от вида лежащего у его ног города не стало.
— А откуда у Павленко эта компра? Он что, сам собрал? — подал, наконец, голос Бойцов.
— Не знаю. Сказал, что случайно к нему попала. Я еще разберусь, кто собрал. А пока мне содержание всего диска увидеть надо. Потом найду суку по «почерку», на куски порву. Из того, что Павленко назвал, похоже, без хабаровских не обошлось. Но ничего, у меня и там люди есть, найду и «творцов», и заказчиков.
На этих словах Быкова его собеседник совсем стал лицом сер. Даже испариной покрылся. Хорошо, что вицик смотрел не на него, а на город.
— А что толку, что я диск у Павленко заберу? У него, может, сто копий наделано!
— Вряд ли. Если это на спецзаказ сделано, обычно от копирования защищают. Тот, кто заказывает такую информацию, не заинтересован, чтоб она тиражировалась. Какой смысл бабки платить, если ты не единственный ее обладатель? Тут, чтоб защиту снять, таким хакером быть надо! Вряд ли твой Павленко настолько в компьютерах рубит. А постороннему человеку не доверишь — опасно. Вот и похоже, что Павленко — единственный обладатель этой бомбы. Так что ты, Андрюха, пока один можешь мне помочь. Привези диск. Вопрос жизни и смерти, — Быков вдруг зловеще хохотнул, — твоей жизни, козе понятно! С павленковской я уже для себя решил. И сроку тебе — два дня!
— Как ты все это услышала? — Павленко был искренне поражен.
— Я уже давно работаю на этом месте, много чего умею узнать, — без ложной скромности призналась Мария. Просто Мария. Чем дальше, тем больше Олег радовался неожиданно случившемуся роману. Во всех отношениях…
Весь вечер Бойцов звонил ему на сотовый. С интервалом в десять минут. Павленко не отвечал. Сложив два и два, к утру он понял, что ему лучше на некоторое время исчезнуть из жизни города. Он загрузился вместе с машиной на паром и отбыл в направлении, известном ему одному.
Бойцов продолжал звонить. К обеду, уже устроившись на побережье, Павленко решил ответить.
— Да, Андрей, слушаю тебя! — Его голос был бодр.
— Здравствуй, Олег! Дело у меня есть к тебе. Вопрос жизни и смерти, — повторил Бойцов слова Быкова, — очень встретиться надо.
— Но я сейчас не в городе.
— Скажи — где, я примчусь хоть на Луну.
На другом конце помолчали. Бойцов взмолился:
— Олег, о помощи прошу! У меня серьезные проблемы!
— У меня тоже проблем хватает. Ты, наверное, уже понял, что я зашифровался. Так, на всякий случай.
— Я приеду один! Я клянусь тебе!
Павленко еще немного помолчал, потом ответил:
— Садись завтра на утренний паром на Славянку, там тебя встретят. Будь один и без машины. Мы проследим.
Оставив машину в городе и взяв билет на паром, Бойцов направился в Славянку.
В другое время, да при других обстоятельствах он любовался бы красотой залива, дышал морским бризом, следил за полетом чаек. Но сейчас ничему глаз не радовался. В груди со стороны сердца довольно сильно что-то давило. Но он не обращал на это внимания.
Так, куря одну за другой сигареты и кидая их с высокого борта парома в синие волны, путаясь в планах своих дальнейших действий, Бойцов прибыл в порт Славянка.
Он сошел на причал, прошел в толпе пассажиров к выходу с территории порта. Там у проходной потоптался в ожидании встречающих и двинулся по дороге к поселку.
На полпути с ним поравнялся серебристый «лендкрузер». Тонированное стекло опустилось, и в него просунулась физиономия Павленко.
— Продаете славянский шкаф?
— Ага, вон там, в кустах стоит!
Бойцов обошел машину и сел рядом с Павленко на пассажирское сиденье.
— Ну, здорово, Олежка!
— Здравствуй, Андрей. Давненько не видались!
Бойцов хлопнул Павленко по плечу. И, вдруг сморщившись, схватился за грудь.
— Ты чего кривишься? — спросил Павленко.
— Да что-то не по себе. С этими проблемами вообще загнуться можно. А ты-то почему шифруешься? И где твоя охрана?
