Убийца Митяй или не убийца?
Тогда почему он такой ввалился в контору?
Не её это дело: разбираться, её дело — рассказать американскому следователю подробно всё, что знает, о чём думает она.
При чём тут американский следователь в убийстве Аркаши?
При том! Русского следователя Игорь и Митяй купят!
Всё-таки опять Митяй? Так и выскакивает само собой его имя!
Наказуемо или ненаказуемо зло?
Почему она должна жалеть сына Митяя и будущего ребёнка Игоря, которых они вырастят тоже убийцами, и не жалеть свою девочку, дочку Аркадия?!
— Господи, помоги! Просвети!
Юля закрывает глаза и видит: на фоне очень светлого неба — лучи выплываемого из-за горизонта солнца. И над головой — стая птиц. Распахнули крылья, в строгом порядке летят к восходу солнца.
— В лесу родилась ёлочка… — бессонный голос Аркадия.
И светлое лицо Генри.
И лицо Бажена.
— В лесу она росла, — говорит Юля вслух.
Только она может себе и их с Аркашей дочке обеспечить нормальную жизнь. Она должна быть сильной.
И всё-таки начнёт она с американского посольства. Попросит вызвать того следователя и всё расскажет ему. Пусть будет международный скандал. Пусть Игорь с Митяем поймут, что зло наказуемо: убийцам нельзя жить!
Она вернёт деньги, заработанные Аркадием, принадлежащие Аркадию, и, когда восстановит справедливость, будет спешить делать добро тем, кого можно ещё спасти. Будет защищать людей от убийц.
Как сказал Бажен: «Политика достаёт». Придётся включиться в реальную жизнь. Нет выбора. Она не может быть сторонним наблюдателем. Или она ворует, убивает, или пытается помочь жертвам.
Немногие для вечности живут.
Но если ты мгновенным озабочен…
Спасибо, Давид Мироныч. Жить для вечности — значит жить по заповедям, значит защищать добро.
Она будет учиться у Аси. Прочитает те же книги. Научится улыбаться и служить другим.
В Вечности живут святые. Генри — святой. Аркадий — святой тоже и должен пройти свой путь к Вечности. Этот путь не кончен. Аркадий слушал Асю и — пробуждался. Срочно вернуть Аркадия домой, чтобы Ася могла помочь ему. Кто сказал, что нельзя помочь Аркадию. Он лежал всего в одной больнице. Есть другие. И есть Богом присланные на землю врачи. Найти их. Если будут деньги… можно сделать операцию на мозге и вернуть Аркаше память, вернуть ему их любовь.
— Мы живём в век чудес, — говорит Юля вслух.
— Мама, прочитай мне сказку о живой воде. Бабушка читала. Там принцесса и принц оживают.
Юля прижимает к себе дочку. И какое-то время стоит без мыслей и без дыхания.
Да, она не может вернуть к жизни Генри и Бажена, но Аркадий — жив. И её задача — найти живую воду.
У неё есть Марина. Сестра. Совсем девочка, она уловила единственный нужный свой образ и пришла к Бажену. Не её вина — гибель Бажена. Марина — оказалась мудрее их с Аркадием, поняла, что происходит в России, бежала прочь. Марина, дети Бажена, мама, Валентин Петрович, Ася — её семья.
— Мама, пойдём гулять!
Первый шаг. Какой она должна сделать первый шаг?
Крепко прижимая к себе Дашу, Юля идёт к телефону, набирает номер.
— Отец, — говорит она жёстко, — нам нечего есть и нечем платить за квартиру. Прошло много времени, а ты так ничего и не прислал. Пожалуйста, выдели нам наши деньги. Мы с мамой заслужили их, много лет работали, как каторжные.
— Доча, ты даже не поздоровалась. А твой папка думает о тебе. Твой папка понимает, как тебе трудно. Послезавтра я пошлю деньги с Гришаней. Сам приехал бы, но, знаешь, как я занят?!
Юля кладёт трубку на рычаг.
Второй шаг. Сегодня она сделает и второй шаг: как только мама вернётся, пойдёт в американское посольство.
— Спасибо, Давид Мироныч, наконец я стану хорошей вашей ученицей. Вы ушли из дома, чтобы обрести новую жизнь. Ваша жизнь состоялась. И моя состоится — вопреки Ганне и прочим. Я выучусь на юриста. Я восстановлю справедливость. И — вопреки Ганне — вылечу своего мужа. Я вылечу своего мужа! — чуть не кричит она. — Я верну его себе! Господи, помоги! Ты — со мной. Теперь, когда Ты навсегда со мной, мне ничего не страшно!
1996 год
Бостон — Мичуринец
