– Что?! – расширенными глазами посмотрел на него Юрий, словно только сейчас заметив парня Кристины.
– Есть хочется… – пояснил тот, поглаживая живот. – Шашлычка бы пожевать. Я здесь неподалеку видел мангал, рядом с небольшим кафе около сада.
– Что?! – подавленное настроение Юрия внезапно сменилось агрессией. – Моя девочка, на содержании которой ты находился, лежит в больнице после нападения какого-то маньяка, а ты о жратве думаешь!? Негодяй! А где ты был, когда на Кристину напали?
Юрий метнулся к Глебу и схватил его за горло. Дима, проявив профессиональную сноровку, успел разжать руки нападавшего и оттащить его в сторону до того, как разгневанный бизнесмен придушит Глеба.
– Тяжелая атмосфера способствует развитию аэробной флоры, надо чаще проветривать помещение, – пояснил профессор.
В этот момент в дверь постучали решительно и громко.
– Я больше в этот домок-теремок никого не пущу! – предостерег сестру Дмитрий и открыл дверь.
На пороге, задумчиво ероша волосы, стоял Иван Костов в заляпанном едой пиджаке и мятых брюках. Похоже, что и носки, выглядывавшие из-под коротковатых брюк, были в одной цветовой гамме серого цвета, но разных оттенков.
– Пришел…
– Чтобы пожить с нами? – предположил Дима.
– Пришел, чтобы проверить, как вы тут устроились. Очень хорошо, что вы все вместе собрались. Я только что был в больнице, где находятся обе ваши женщины.
Пять пар глаз вопросительно уставились на Ивана.
– Как они?
– Дали показания… Я в расстроенных чувствах. Ни одна, ни вторая не видели нападавшего. А я так надеялся на их помощь. Кристина рассказывала, что стояла у бассейна и любовалась чистотой подсвеченной воды и красотой белоснежного корпуса рядом в огнях, как на нее кто-то подло напал и начал душить. Потом она потеряла сознание и дальше – провал в памяти… длинный коридор… и лицо ее спасителя Димы. Кристина не может сообщить о своем душителе ничего, даже фоторобот нельзя составить. Татьяна Коршунова рассказывает другую историю. Она пришла погулять на пляж перед сном и услышала, как кто-то позвал ее из кустов. Татьяна подумала, что требуется ее помощь, и приблизилась к тому месту. В это время какой-то человек в черной маске и черной одежде кинулся на нее и вонзил ей в грудь нож. Соответственно, она тоже потеряла сознание и потом увидела вас, Ева. Кстати, что вы делали на пляже в такое время?
Ева вздрогнула от неожиданного вопроса.
– Я? Я, знаете ли, первый раз за всю жизнь на море, и мне оно интересно в любое время суток. Я тоже гуляла по пляжу!
– Вы, кажется, знакомы с Татьяной Коршуновой?
– Мы, почти все здесь присутствующие, знакомы с ней, и что? Я по знакомству ударила ее ножом, а потом позвала на помощь, осознав, что погорячилась? – вспылила Ева.
– Я этого не говорил…
– Вы так подумали!
– Все-таки вы – невозможная женщина! – вздохнул полицейский. – Я, например, не верю показаниям Татьяны.
– Почему? – спросила Ева, сама про себя отметив, что подруга – молодец, не призналась, что собиралась на свидание с ее братом. Правильно, зачем втягивать лишних, невиновных людей.
– Что делать женщине одной на пляже? Я думаю, что она шла на свидание к мужчине, а не признается в этом, потому что является замужней женщиной.
Тут Иван Костов запнулся и посмотрел на скрючившегося в кресле профессора, который молча глядел в одну точку и никак не реагировал на его слова.
– Это, конечно, всего лишь мое предположение, – попытался он исправить ситуацию, – факт свидания не доказан.
Ева побледнела. На методично укладывающего одежду в шкаф брата она боялась взглянуть.
– Вот и я говорю, дело молодое! – прозвучал вдруг громкий голос профессора в гнетущей тишине комнаты, словно обвинительный приговор прокурора. – Иди, говорю, Таня, развейся, погуляй, что со мной, стариком, сидеть?! Это я виноват!
– Поаккуратнее в выражениях, господин профессор, – предостерег его следователь, – вы застали свою жену с любовником и нанесли ей удар ножом?
Лев Леонидович поморгал маленькими глазками через круглые очки.
– Посмотрите на этого милого молодого человека – родственника моей дорогой Евочки. Разве он похож на злостного любовника? – выдал профессор, и Ева поняла, что она весьма опрометчиво поступила, пустив его к себе на постой несколькими минутами ранее.
– А при чем здесь Дмитрий? – удивился Иван Костов.
– К нему моя жена собиралась на свидание, – невозмутимо ответил Лев Леонидович.
Дмитрий перестал возиться с вещами и задумчиво посмотрел себе на руки. То ли проверял, зажила ли рана, нанесенная Глебом, то ли мысленно примерял наручники, представляя, как они подойдут к его стилю в одежде.
Иван Костов прокашлялся.
– Это правда?
– Правда, – ответил Дима. – Только я не дошел до места встречи.
– Ага! Вы всего лишь придушили Кристину, а ваша сестра в это время разобралась с Татьяной, – заблестели глаза у Костова в предвкушении близкой разгадки.
– Ева действительно пошла предупредить Татьяну, что я не приду, так как я не мог разорваться между двумя женщинами. Но к покушениям на убийства мы не имеем никакого отношения, – твердо ответил Дима.
– Тогда почему вы скрывали факт двойного свидания, ведь это подозрительно? – спросил Иван Костов.
– Это моя личная жизнь, – сухо ответил Дима.
– Скоро вашей личной жизнью будет заниматься уголовная полиция.
– Почему тогда Таня скрыла факт свидания с Димой? Разве не в ее интересах найти человека, совершившего преступление? – вступилась за брата Ева.
– Слишком он красив. Что женщинам не верится…
– Это комплимент или обвинение? – нервно спросил Дима.
– Вы обвиняете этого молодого человека? – снова очнулся старый профессор, уже сделавший все, что он мог сделать. – Я бы никогда не отправил свою жену на свидание с убийцей.
– Так вы состоите с ним в сговоре? – спросил следователь, который или прикидывался дураком и простаком, перевирая все слова, или не очень хорошо понимал русскую речь.
Тут неожиданно Глеб заступился за Дмитрия, если это можно так назвать.
– Да Кристину же не додушили, а Татьяну не до конца убили! – казалось, что он даже огорчен этим обстоятельством.
– Ну и что? – не понял полицейский.
– Да он же зверь!! – махнул рукой Глеб в сторону Димы. – Он на корабле четверых вооруженных бандитов уложил на месте. Еще оружие не брал, чтобы ненароком не убить. Неужели вы думаете, что он не додушил бы Кристину и не вогнал бы нож поглубже в Татьяну, если бы захотел их убить? – спросил Глеб.
