— Слушаю вас, — сложила я руки в замок и положила на коленки.
— Во-первых, вы перестаете противиться моему решению купить вам новую квартиру. К тому же, ее уже приобрели и даже обставили. Во-вторых, вы принимаете титул графини — и сегодня же подписываете документы. И, в-третьих… Вы в ближайшее время поговорите с моим сыном Брендоном.
— Что? — у меня даже руки похолодели.
— Вероника, простите, но это — необходимость.
— Честно говоря, я предполагала другое, — я взяла себя в руки и продолжила разговор.
— Что именно? — одобрительно улыбнулся император, явно одобряя мои опасения.
— Выйти замуж за Ричарда.
— Э-э-э, нет. Мой старший сын допустил, чтобы с вами произошло то, что произошло… Он не уберег того чуда, что ему досталось. Вот пусть теперь сам придумывает, как все вернуть. Поэтому я решил ему не подыгрывать.
— Но почему Брендон?
— Вам все равно придется общаться. И на балу, и в последствии. К тому же делать это на глазах любопытствующих придворных, жаждущих скандала. Поэтому нам надо подготовиться. И преодолеть как-то то, что произошло.
— Я понимаю, — кивнула. — Только… тяжело.
— Простите. Если бы можно было этого избежать — я бы не настаивал…
Постаралась унять дрожь в руках.
— Как я понимаю, против квартиры и титула вы не возмущаетесь — и это хорошо, — решил сменить тему беседы император
. — Отчего же не возмущаюсь? — пожала я плечами. — Как раз с этим я категорически не согласна.
— Ну, знаете ли, Вероника!
— Фредерик… У меня встречное предложение.
У него было такое лицо, что я подумала, что он скажет сейчас что-нибудь по типу: «Торг здесь неуместен!» из репертуара моего любимого Остапа Бендера. Но император «Двенадцать стульев» не читал, поэтому лишь возмущенно смотрел на меня.
— Подарю вам книгу. Только она на русском, — улыбнулась я.
— Надеюсь, что она смешная, — сердито проговорил Император.
— Очень, — улыбнулась я. И добавила. — Не злитесь, пожалуйста. Я согласна и на квартиру, и на титул. Но… — Что «но»?
— Квартиру я должна заработать, а титул — заслужить.
— Как это?
— Я не желаю, чтобы все это оказалось у меня только по вашей прихоти. Простите, Фредерик.
— Знаете… В смысле природного нахальства вам нет равных…
— Мне приятнее считать, что это — природная гордость.
— И какие же ваши условия?
— Я придумаю.
ГЛАВА 31
— Ричард с каждым днем становится все сильнее, — с довольным видом произнес император, к чему-то прислушиваясь.
— Приятно слышать, — отозвалась я. — А почему вы так считаете?
— Он же не выламывает дверь в кабинете, хотя Джон ему явно доложил, что мы тут с вами беседуем достаточно давно, — усмехнулся Фредерик.
— И сколько он уже дома?
— С полчаса.
Я вскочила, чтобы бежать к нему. Фредерик мягко перехватил меня за руку.
— Тише… Что вы всполошились? Мы разговариваем. Сыну полезно возвращать себе ту выдержку, которая всегда была ему свойственна.
— Вы думаете, что тренировать выдержку необходимо именно на мне?
— Видите ли, Вероника… В отношении вас мой сын беззащитен.
— Пойдемте ужинать, ваше величество, — нахмурилась я и поднялась с кресла.
— Злитесь… — почему-то довольно проговорил император.
— Злюсь, — не стала спорить я. — Видите ли, Фредерик. Я — человек, а не слабое место. Вашего сына.
— Согласен, — легко улыбнулся он. — Если бы еще и те, кто будет пытаться через вас добраться до Ричарда, были с этим согласны…
Когда мы вышли в гостиную, то выяснили, что принц Тигверд выглядел спокойным и держался довольно-таки холодно. Милорд Милфорд, напротив, был беспечен и доволен жизнью. Присутствующая тут же госпожа Блер, — насторожена и испугана. А щенок… Щенок радостно побежал нам навстречу. Я взяла его на руки, чтобы не портить торжественность момента. Император не стал томить девушку. Развернувшись к ней, он сразу озвучил свою волю. Помощь следствию, раскаяние и год работы в приюте при Главном храме Стихий. С маленькими детьми.
Джулиана поклонилась — и прошептала:
— Спасибо.
— И в следующий раз, когда вам вздумается ратовать за правду, думайте. Хоть немного, — холодно отозвался император. — Потому что такое везение, как сегодня, бывает только раз в жизни.
— Да, ваше величество, — ноги девушки подкосились — и если бы не поддержавший ее милорд Милфорд, она бы упала на колени. Император выдал им обоим недовольный взгляд и добавил:
— И еще кое-что… Госпожа Блер, пользуясь своим высоким положением, я потребую от вас… услугу, — голос императора стал тише.
— Все, что в моих силах, — прошептала Джулиана, опустив голову.
— Вы рисуете портреты? — раздался его вопрос.
— Что? — опешила девчонка.
— Портреты, — спокойно стал объяснять император. — Это такие картины, на которых изображены люди. Вы умеете их рисовать?
— Я знаю, что такое портреты, — попыталась взять себя в руки художница и журналистка. Ей даже удалось заговорить уверено, только руки подрагивали. — И картины не рисуют, а пишут.
Император не сводил с нее насмешливо-вопросительного взгляда.
— Да, умею, ваше величество.
— Замечательно. Вы мне напишите, — он подчеркнул это слово, — портрет. Надеюсь, у вас получится передать… сходство по моему словесному описанию.
Художница опять присела в низком реверансе.
— Вероника, поторопись, — вмешался в этот разговор Ричард. — Мы опаздываем на обед. Точнее, уже на ужин.
— Какой? — изумилась я.
— У моей будущей тещи, разумеется, — ответил Ричард — и я обратила внимание на то, что он одет в джинсы и белый пуловер.
— Погоди, мне тоже надо сменить одежду, — поднялась я.
Чтобы ускорить процесс, я попросила Оливию помочь.
— В наших платьях вы краше, — поморщилась она, оглядев меня в джинсах и свитере.
— Не будем потрясать маму длинным платьем, — рассмеялась я.
— А ее это шокирует?
— После того, как я представила ей императора Фредерика и сообщила, что есть мир, в котором существует магия? Вряд ли. К тому же, когда выяснилось, что я осталась жива… По-моему, остальное ей попросту все равно.
— Я ее понимаю…
— Не забудьте покормить нашу гостью, — вспомнила я про Джулиану. — Госпожа Блер пока останется у нас. Ладно, я побежала. А то милорд гневается…
