Глава 1
В тридцать лет женщина выглядит лучше, чем
в семнадцать, но на это уходит в два раза больше времени.
Если следовать логике, то и в сорок лет
нет смысла расстраиваться – нашлись бы только качественная косметика под рукой
да пара часов в запасе. Но – увы! – годы берут свое. Даже самый дорогой
тональный крем не заменит свежесть девичьего лица. И никакой макияж не в
состоянии скрыть разочарование во взгляде и скорбную складку в уголках губ.
Я лично пришла к выводу, что бороться с
возрастом бесполезно. Остается надеяться на то, что вместе с морщинами, седыми
волосами и вторым подбородком к женщине приходит мудрость.
Однако моя подруга Зоя Аникович сдаваться
не собиралась, хотя сейчас в ее жизни был не лучший период. Зоя искала новую
работу, метила на должность начальника рекламного отдела. Однажды она зашла ко
мне в гости и прямо с порога кинулась возмущаться:
– Безобразие! И куда только катится
этот мир! Я для них уже старуха!
– Для кого?
Зойка плюхнулась в кресло.
– Для работодателей! Ты посмотри, что
они тут пишут!
Аникович швырнула на диван газету по
трудоустройству «Работа».
– «Требования к соискателям – возраст
до тридцати пяти лет...» – по-твоему, это законно?
Я вздохнула. На Западе подобное объявление
о вакансии пустило бы фирму по миру. Любой соискатель в более зрелом возрасте
обязательно бы подал в суд и выиграл значительную материальную компенсацию.
Формально в России тоже запрещена
дискриминация при приеме на работу. Но фактически это происходит сплошь и
рядом. Вам могут отказать в месте, потому что у вас не тот пол, не тот возраст,
не та национальность, регистрация не в том городе или не то количество детей.
По мнению работодателей, идеальный сотрудник – это тридцатилетний холостяк с
тридцатипятилетним стажем работы, никогда не болеющий, без жилищных и
материальных проблем. Вот только интересно, зачем такому кандидату искать
работу?
– Здесь все объявления такие, –
продолжала бушевать подруга, – «до 38», «до 36» и даже «до 29», видишь?
Это же бред! Откуда они берут эти цифры? Как можно в двадцать восемь лет
руководить коллективом?!
Я взяла газету и стала листать страницы.
– Не надо преувеличивать, не все
такие вакансии. Вот, например, приглашают соискателей до пятидесяти лет.
Зойка впилась в объявление глазами.
– Ага, и предлагают оклад три
копейки! А вот туда, где действительно хорошие перспективы, где большая
зарплата, – извини-подвинься, дай дорогу молодым. А чем я хуже молодых? Да
я в сто раз лучше! У меня и опыт, и связи, и знание жизни. А у них что? Только
диплом в кармане. Да я, чтоб ты знала, чувствую себя молодой. Мне тридцать
девять лет! Всего лишь тридцать девять!
– Успокойся, ты лучше их всех, –
сказала я.
– Вот именно. Но работа достанется
какой-нибудь молодой свистушке. Или, более вероятно, юному недоумку. Такова
жизнь!
Подруга помолчала, а потом взмолилась:
– Посоветуй, что мне делать? Ты ведь
работаешь в этой газете, ты этот, как его...
– Эксперт по трудоустройству, –
подсказала я.
– Точно, эксперт. Скажи, как мне
найти работу?
– Подкорректируй резюме, возможно,
этого будет достаточно.
– В смысле?
– Не пиши дату рождения. Для тебя
главное – прорваться на собеседование, убедить работодателя, что лучшей
кандидатуры ему не найти, и он наплюет на свои возрастные предрассудки.
На лице Зойки отразилась работа мысли.
– Может, вообще изменить дату
рождения? Скинуть себе годков семь-восемь, а?
Я помедлила с ответом.
– Вообще-то при трудоустройстве
обманывать не рекомендуется. Можно немного приукрасить, например, что отлично
владеешь какой-нибудь компьютерной программой, а на самом деле лишь пару раз
имела с ней дело. Но это оправданно, если ты твердо уверена, что за несколько дней
ликвидируешь пробелы в знаниях. А идти на откровенное вранье... не знаю, не
знаю...
Надежда, заблестевшая было в Зойкиных
глазах, угасла. А-а, ладно, была не была!
– Все это я говорю соискателям,
которые звонят в нашу газету на «горячую линию». А тебе скажу свое собственное
мнение. Бывают ситуации, когда можно рискнуть.
– Правда?
– Знаю один случай... Впрочем, он
совсем не похож на твой и вряд ли может служить примером...
– Расскажи! – попросила
подруга. – Вдруг мне пригодится?
– Ладно, слушай.
Однажды наша редакция искала нового
корреспондента. Несколько соискателей прислали свои резюме и получили
одинаковое тестовое задание: сходить на ярмарку вакансий и сделать репортаж о
ее работе. Надо заметить, что при кажущейся простоте это задание для настоящих
профессионалов. Легко и интересно освещать тему трудоустройства могут лишь
единицы.
Самый удачный материал получился у некой
Маши Петровой. Он был написан с юмором и в то же время содержал много полезной
информации для безработных. Шеф-редактор Ирина Львовна еще раз просмотрела
резюме соискательницы: двадцать пять лет, окончила пединститут в Москве, в
качестве журналиста сотрудничала с разными столичными изданиями.
– Девушка нам подходит, надо
пригласить ее на собеседование, – решила Ирина Львовна. – Заодно
пусть получит гонорар за статью.
Маша Петрова оказалась приятной
темноволосой девушкой, на шестом месяце беременности. Старая, вся в катышках,
кофта постоянно расстегивалась на большом животе.
Когда девушка стала заполнять авторский
договор на статью, последовал еще один сюрприз. Выяснилось, что никакая она
вовсе не Мария Сергеевна Петрова, как значилось в резюме, а Султанат Джохаровна
Абдурахманова.
– А все остальное в резюме тоже
вранье? – сурово поинтересовалась Ирина Львовна.
– Все остальное – правда, –
потупилась Султанат. – Простите за обман, но у меня не было другого
выхода.
Султанат окончила пединститут в Москве, но
возвращаться в родное село в Дагестане не торопилась. Там ее ждала жизнь
«освобожденной женщины Востока»: замужество, дети, дом. Такие слова, как
«творчество» и «самореализация», ей запретят даже произносить. Поэтому девушка
решила остаться в столице и найти работу. В течение двух лет ей это удавалось с
переменным успехом. Султанат брали в посудомойки, продавцы, учителем русского
языка и литературы в школу – по специальности, записанной в дипломе. Но вот
журналистом или редактором – ни в какую, хотя за годы студенчества она
публиковалась в паре изданий.
