То, что рассказала Рзаева Марине
Кирьяновой, вовсе не ерунда. Это самое что ни на есть признание в убийстве!
Рзаева не могла молчать, из нее так и перло. Но и сказать правду, да еще
первому встречному человеку, тоже опасно. Поэтому она придумала историю про
книгу, певицу заменила на писательницу, но суть-то осталась!
Значит, получается вот что. Попова
действительно дала Рзаевой деньги на пластические операции. Но она их не
одолжила, это была плата за убийства. Убийства глупеньких девочек, которые
мечтали стать «звездами» и надеялись, что Игорь Бобрик их раскрутит. Однако в
планы Беллы не входило, чтобы никчемный муж становился самостоятельным и
успешным. Как там выразилась Кирьянова? «Сорвался с крючка», вот именно.
Наверное, певица не нашла другого способа повлиять на супруга, поэтому
предпочла укокошить девчонок. Почему Белла обратилась именно к домработнице? Не
знаю. Может быть, она доверяла Рзаевой. Или прыткая Светлана сама предложила
свои услуги. Учитывая ее криминальные замашки, это вполне вероятно.
Все это могло бы показаться бредом, если
бы не одно «но» – ведь убийства были на самом деле! Какие сплетни рассказала
мне Инга Занимонец? Три молоденькие певички умерли друг за другом, как по
заказу. В результате «Продюсерский центр Игоря Бобрика» тоже приказал долго
жить. Не бывает таких совпадений, вот хоть режьте меня, а я уверена, что смерти
девушек были спланированы.
Кстати, теперь я понимаю, почему Попова
убила-таки свою домработницу. Похищение было лишь прикрытием. Ведь преступники
не дождались от меня выкупа! Я уверена, что с самого начала Белла намеревалась
устранить Рзаеву. Причина, думаю, банальна: бывшая прислуга стала ее
шантажировать. Пластические операции стоят дорого, Светлана, должно быть,
осталась без копейки. Зарабатывать деньги честным трудом – долго и муторно, да
и, чего уж тут скрывать, особыми талантами в журналистике она не блистала. Ну и
Рзаева решила по старой памяти «потрясти» певицу. У той денег куры не клюют,
так пусть поделится! А не то мигом отправится в тюрьму!
Разгадка у меня в руках. Белла Попова –
убийца или как минимум организатор нескольких убийств. Я должна рассказать все
правоохранительным органам! Мне надо срочно связаться с Русланом Супроткиным.
В последний раз мы с ним не очень хорошо
расстались. Если уж говорить прямо, я его выгнала взашей. Надеюсь, что важность
моей информации поможет ему забыть обиду. Возможно, Руслана даже наградят за
блестяще раскрытое преступление! Или дадут новое звание. Я знаю, как он мечтает
получить майора. Да, я принесу ему повышение на блюдечке, пусть берет, мне не
жалко!
Окрыленная такой перспективой, я набрала рабочий
номер Руслана. Ответил незнакомый мужской голос. На просьбу позвать капитана
Супроткина я получила ответ:
– Капитан уже ушел.
Я взглянула на часы. Ого, уже почти десять
вечера! Тогда я позвонила Супроткину домой.
Трубку сняла женщина:
– Слушаю.
В первый момент я оторопела. Я знаю, что
Руслан живет один, в однокомнатной квартире, он мне говорил. Тогда кто эта
дама?!
На всякий случай я взяла официальный тон:
– Могу я поговорить с Русланом
Игоревичем?
– Он на работе, – ответила дама. –
А вы по какому вопросу? Что ему передать?
В ее голосе звучало неприкрытое,
напряженное любопытство. Обычно таким тоном спрашивают гражданские жены.
Положение этих страдалиц двойственное: с одной стороны, вроде жена,
осуществляющая уход и заботу, а с другой – сожительница, которой в любой момент
могут дать пинок под зад. Вот и приходится бедняжкам держать ухо востро,
заранее просчитывать все варианты.
– Передайте ему, что звонила майор
Лютикова, – от расстройства соврала я.
– А, так вы с работы? –
обрадовалась женщина.
Я чуть не зарыдала в трубку. Нет, каков,
а?! Обнимал меня, можно сказать, тискал без зазрения совести, а дома его,
оказывается, жена ждет! Ну почему, почему все мужчины такие лжецы?!
– На работе что-то случилось? –
продолжала допытываться собеседница.
– Нет, – выдавила я из
себя, – просто у меня появились важные сведения относительно одного
уголовного дела. Пусть капитан мне перезвонит.
– А вы позвоните ему на
мобильный! – неожиданно предложила дама.
У меня нет его номера! Не то чтобы Руслан
отказался дать мне номер своего мобильника. Просто сам он не предлагал, а я не
спрашивала.
– Я потеряла номер, – тут же
соврала я. – У меня украли телефон, и я еще не восстановила записную
книжку.
– Ну так я вам скажу, записывайте...
Дама продиктовала цифры, я поблагодарила
ее и положила трубку.
Мобильные телефоны хороши тем, что их
обладатель может врать о месте своего нахождения. «Дорогая, я на совещании, да,
много работы, буду поздно». А сам в кровати с любовницей.
Но иногда этот фокус не срабатывает. У
мобильника бывает такой чувствительный микрофон, что слышны звуки в радиусе ста
метров. Как, например, сейчас. Руслан Супроткин взял трубку, и я услышала, как
на заднем плане играет музыка и раздается смех. Женский.
Я принялась сбивчиво объяснять причину
своего звонка:
– Я знаю, кто убил Светлану Рзаеву.
Ну, ту девушку с моей работы, которую сначала похитили и требовали выкуп. Но
трех дней еще не прошло, они убили ее раньше, понимаешь? Значит, изначально
планировалось от нее избавиться! И я знаю почему! Я раскопала еще преступления,
двухгодичной давности. И там тоже убийства!
– Руслик, ты скоро? – отчетливо
прозвучал в трубке игривый женский голос.
Терпеть не могу, когда его так называют –
Руслик. И терпеть не могу Супроткина, который захаживает в гости ко мне, дома
держит вторую даму, а с третьей встречается, судя по звукам, в ресторане! Если
бы речь шла не об убийствах, если бы не память о Светлане Рзаевой, я бы давно
уже нажала на «отбой». Но ничего, я выдержу, я сильная женщина.
– Чего ты конкретно от меня
хочешь? – рассеянно спросил Руслан. Вокруг телефона ощущалась какая-то
возня. Очевидно, капитан жестами успокаивал свою спутницу: подожди секунду, я
сейчас освобожусь.
– Женись на мне, – сказала я.
– ЧТО?!
Я засмеялась:
– Шутка! Чтобы привлечь наконец твое
внимание к моей скромной персоне. Я хочу, чтобы ты внимательно меня выслушал. Я
же говорю тебе об убийствах, а не о пучке редиски, украденной с огорода! И я
знаю имя убийцы. Ну по крайней мере заказчика убийства.
– А нельзя это отложить до
завтра? – кисло отреагировал он.
Я вскипела:
– Можно и до завтра! Можно и на год
отложить! Подумаешь, какие-то вшивые человеческие жизни! Пустяки! Давай
продолжай развлекаться, чего уж там!
– Ладно, я буду у тебя через
полчаса, – хмуро сказал Супроткин. – Но если там опять какая-то
ерунда, я ведусь на это в последний раз.
