Надежда! Что может сравниться с силою твоих чар!
Разве есть для тебя невозможное? Кто лучше тебя успокоит человека в горе? Умирающему ты даешь силы, слепого делаешь зрячим, хромого заставляешь перейти через гору. Стоит тебе захотеть, и необычное станет доступным. Но и коварней тебя не найти на свете! Доверяясь тебе, люди забывают обо всем. Они никогда не думают о твоем непостоянстве. Даже тот, кого ты беспрерывно обманываешь, не пытается вырваться из твоих обольстительных сетей!
Бидхубхушон не уставал по нескольку раз в день приходить на почту, но письма так и не было. Каждый день он шел на почту с надеждой в душе, а возвращался оттуда охваченный отчаянием. Но как-то раз служащий на почте сказал ему:
— Ваше письмо доставлено.
— Где, где, покажите! — с жаром воскликнул Бидхубхушон.
Служащий раскрыл книгу; там была квитанция с подписью: «Гопалчондро Чоттопадхай». Бидху долго с волнением разглядывал ее.
— Вы не можете дать мне эту бумагу? — спросил он служащего.
— Это квитанция, она не выдается на руки, — ответил тот.
Бидхубхушон еще некоторое время с нежностью смотрел на подпись, вытер краем дхоти глаза и ушел. Теперь сердце его было спокойно. Не в пример прежним дням время для него пошло веселее.
НИЛКОМОЛ И БИДХУБХУШОН ВНОВЬ ВСТРЕЧАЮТСЯ
В Дебипуре в округе Хугли состоялся благотворительный концерт, в котором участвовали музыканты, актеры, поэты. С утра до позднего вечера выступали певцы. Все хвалили их. Но еще большая слава досталась труппе музыкантов, среди которых был и Бидхубхушон. В последнюю ночь празднества показывали джатру. Бидхубхушон и его новые друзья пошли на представление. После недолгого ожидания они услыхали звуки музыки. Затем появился Рама, худощавый юноша в полотняных брюках. Он начал кричать: «Хануман! Хануман!»
[50].
Немного помолчав, Рама снова стал звать: «Хануман! Хануман!». Рама был так худ и слаб, что при каждом выкрике голова его тряслась от напряжения, жилы выступали на шее, и лицо синело. Но Хануман был беспощаден и не выходил на сцену. Рама все глаза проглядел. Лакшман, Бхарата, Шатругхна спали на сцене.
Бедняга Рама даже позавидовал: им хорошо, они уже убиты по ходу действия и теперь могут вздремнуть. Но пока Хануман не придет, битва не начнется. Да что же он не идет, в самом деле! Один из музыкантов, бросив барабан, пошел за Хануманом.
Пойдемте и мы с вами, читатели, посмотрим, что делает Хануман за кулисами. Вы, конечно, помните, что Нилкомол поступил в труппу Гобиндо Одхикари. Однако, послушав его игру, Гобиндо Одхикари не оставил его у себя, а рекомендовал в другую труппу. Теперь Нилкомол получает четыре рупии в месяц, набивает табаком трубки, звонит в храмах, редко когда и скрипку может подержать в руках. Да что поделаешь! На чужбине не так легко найти работу. Что прикажут, то и делай. Однако никто до сих пор не заставлял его наряжаться шутом. А сегодня не явился один актер. Хозяин труппы приказал Нилкомолу одеться Хануманом, Нилкомол вышел из себя:
— Со мной не было такого уговора, не должен я наряжаться шутом! Если я и буду играть, то раджей или других героев, но только не Ханумана!
— Что в этом позорного? В нашей труппе все исполняют комические роли, и если уж играть такую роль, не все ли равно — будет ли то роль Ханумана или раджи? — убеждал его хозяин.
— Нет, нет, не смогу я появиться перед людьми с лицом, вымазанным сажей, с бананом в зубах! Избавьте меня от этого!
Хозяин оказался в затруднительном положении. К этому времени голос Рамы, казалось, готов был вот-вот сорваться:
— Хануман! Хануман!
Хозяин сказал:
— Я тебе с сегодняшнего дня буду платить пять рупий в месяц, только играй Ханумана!
Нилкомол согласился, но все-таки не мог от стыда выйти на сцену. Несколько человек насильно вытолкнули Нилкомола — Ханумана.
— Что, Хануман, пришел, наконец? — спросил Рама. «Да, пришел», — приготовился ответить Нилкомол, но в это время неожиданно увидел Бидхубхушона. И как путник вздрагивает при виде змеи на дороге, так вздрогнул Нилкомол при виде Бидхубхушона. Он решил, что тот все знает: знает о том, что его, Нилкомола, не приняли в труппу Одхикари, знает, какую он получает плату. Все это в одно мгновение промелькнуло в его голове, и, ничего не отвечая Раме, он обернулся к собравшимся с умоляюще сложенными руками и закричал:
— Господин, меня насильно одели Хануманом!
Все зрители дружно рассмеялись. Нилкомол еще громче крикнул:
— Вы мне не верите? Я могу поклясться, что я не Хануман, мое имя Нилкомол, мой дом в Рамногоре, меня насильно одели Хануманом!
Зрители покатывались от хохота, а Нилкомол сгорал со стыда.
— Дорогой Хануман! — начал Рама.
— Какой я тебе Хануман?! Попробуй назови меня еще раз Хануманом — плохо будет! — огрызнулся Нилкомол.
— Хануман, не допусти моего поражения в битве! — произнес Рама реплику джатры.
— Опять ты заладил: Хануман, Хануман! Какое мне дело до твоей битвы! — еще больше рассердился Нилкомол.
После долгих упрашиваний Нилкомол все-таки согласился помогать Раме в сражении. Но этим его помощь и ограничилась. Едва Рама схватился за лук, как был повержен.
Немного погодя джатра закончилась. Нилкомол сорвал маску и сел, опустив голову. Бидхубхушон подошел к нему:
— Откуда ты появился, Нилкомол?
— Ах! Лучше и не спрашивай! Они ведь не знают меня — потому и смеялись! Но почему ты смеялся? Ты-то меня знаешь, а не мог даже двух слов сказать в мою защиту!
— Но, Нилкомол, я ведь… я смеялся не над тобой, а над твоими словами, — возразил Бидхубхушон.
— Почему же ты смеялся над моими словами? Разве я сумасшедший?
— Я не сказал, что ты сумасшедший!
— Больше я здесь не останусь! — воскликнул Нилкомол.
— Пойдем к нам, Нилкомол! У нас труппа певцов, там не заставляют играть шутов, там все будет хорошо. Ты сколько здесь получаешь?
— Шесть рупий, — помолчав, ответил Нилкомол. Он, конечно, две рупии прибавил. Такой болезнью многие страдают, не один Нилкомол.
Бидхубхушон теперь считался почти главным в труппе. Он приказал:
— Бери свою одежду и приходи. Сначала получи то, что заработал. Мы тоже дадим тебе шесть рупий в месяц. — И Бидхубхушон ушел.
Нилкомол подумал: «Если бы я прибавил еще две рупии, стал бы больше получать! Ах! Ну и дурака же я свалял!».
С независимым видом он подошел к руководителю своей труппы:
