«Рекомендация третья: когда он наконец позвонит, скажи, что ты очень занята.
Рекомендация седьмая: если он оставил тебе сообщение на автоответчике, не перезванивай ему раньше чем через сорок восемь часов.
Рекомендация девятая: даже не говори о постели, если вы встречаетесь меньше года».
У автора не все дома? Неужели кто-то следует таким рекомендациям? Почему надо выжидать год, чтобы заняться сексом? Зачем отменять свидание с тем, кто тебе действительно нравится? Книжка меня озадачила. И все-таки заинтриговала. Взяла ее на дом и решила почитать вечером.
На сегодня все.
В.
22 июня, позже
Геракл записан на вторую смену в лагерь гибсоновской начальной школы, и Пит теперь тоже хочет ходить. В принципе это не совсем лагерь, не в общепринятом смысле. Нет ни бассейна, ни игровых площадок, нет походов и кружков. Это больше похоже на летнюю школу без оценок и контрольных. Два занятия в день с перерывом на обед. Геракл ходит на курс по Гражданской войне и на курс по викингам.
Я позвонила в этот лагерь, но секретарь твердо сказала, что мест больше нет. Предложила двойную оплату. Она попросила меня подождать и через пять минут сообщила, что они могут, вообще-то, сделать исключение, учитывая мое желание достойно вознаградить за это лагерь.
На сегодня все.
В.
23 июня
Вот бы заморозить эти ощущения навечно. Сейчас десять минут первого. Я провела с Майклом Авила шесть совершенно потрясающих часов. Боюсь говорить, что я влюблена, но очарована — это точно.
Во всей куче новой одежды не смогла найти чего-нибудь достаточно строгого для балета. В конце концов остановилась на длинной черной юбке, вышитой кремовой блузке и черном бархатном пиджаке. Майкл был безупречно элегантен в угольно-черном смокинге.
Он преподнес мне букет пастельных роз, лилий и альстремерий, и, обнимая его в ответ, я почувствовала на щеке поцелуй, мягкий и теплый. Он сказал, что с короткими волосами я даже красивее — без тоски в глазах. Под его взглядом я и правда чувствовала себя красивой — высокой, тонкой, привлекательной, оригинальной и вообще блестящей.
Майкл, наверное, ожидал увидеть Пита, но я отправила его ночевать к Дрю Стейбен (Пит просил оставить его с Гераклом, но у меня еще остался какой-то осадок от развлечений Линетт и Кертиса).
Вечер начался в «Беллами». Я сочла это очень романтичным, ведь там произошло наше первое свидание, устроенное моей мамой. Хотя в «Беллами» дорого, там соответственно хорошая еда, приготовленная обученными взрослыми людьми — немаловажно для города, где в большинстве ресторанов работают детки-младшекурсники, чей кулинарный репертуар ограничен рецептом «три минуты на сильном огне».
Майкл предложил заказать два разных блюда и есть вместе. Еще один хороший знак. Роджер терпеть не мог делить еду, считал, что это негигиенично. Мы начали с бутылки «Moët et Chandon» и закусок: жареного миндаля, маринованных оливок (у-мм!), перешли к куриному фрикасе с имбирем, луковыми перьями, сладким перцем и японскими грибами (выше всяких похвал) и «ушкам» с лесными грибами, трюфелями и луком (бесподобно). На десерт одно крем-брюле и две ложечки (по его заказу, игнорируя мои протесты и потребность следить за весом).
К восьми вечера мы устроились в сливового цвета бархатных креслах Центра искусств. «Аппалачская сюита», как я узнала из программки, представляет молодую пару переселенцев в Пенсильвании начала девятнадцатого века. Написанная Аароном Копландом для Марты Грехэм музыка была бодрой и оптимистичной. В программке цитата из Марты Грэхем, она писала, что «Аппалачская сюита» «по существу — приход новой жизни. Она о том, что развивается и растет». Еще она писала, что весна — прекраснейшая, но и грустнейшая пора. Я думала о приходе моей новой жизни, о развитии новых отношений. Очарование этих минут с Майклом захлестывало меня, но и грусть тоже. Горевала ли я о своих потерях? Или думала, что счастье всегда будет ускользать от меня? Подозревала, что и этот многообещающий роман обречен?
После балета я предложила сходить в кафе — не хотелось расставаться с Майклом. Женщины определенно липли к нему. Девушка-официантка принесла ему бесплатно тарелку лимонных тартинок. Я заметила, что Майкл ни на кого не глазеет, даже на сногсшибательную девицу в обтягивающей юбке или красавицу полинезийского типа, печатавшую что-то в ноутбуке за соседним столиком. Не подыграл он и девушке-официантке, которая сказала, что тает от жары и хочет пойти поплавать нагишом. Все больше счастливых примет!
Я рассказала Майклу новости о Джерри Джохенсене, и он внимательно слушал (всеми ушами и глазами, как любит говорить учитель Пита).
Была еще одна неловкая тема, с которой я хотела разобраться.
— Думаю, у нас есть общие друзья.
— Правда? Кто? — удивился Майкл.
— Диана Пиерс.
Он недоуменно посмотрел на меня.
— С темными волосами. Стройная. Симпатичная, — продолжала я.
Майкл пожал плечами.
— Извините. Я не знаю такой. — Он заметил мою пустую чашку. — Пойду еще налью. Вам принести?
— Нет, спасибо.
Глядя, как он идет к стойке, я любовалась твердыми круглыми половинками.
После кофе Майкл пригласил меня посмотреть на свой новый дом, но, помня Рекомендацию четвертую, я вежливо отклонила приглашение. Он нахмурился.
— Вы уверены? — спросил он, снимая с моего пиджака невидимые пылинки.
Поколебавшись, я улыбнулась.
— Да, уверена. Может быть, в другой раз. — Я поразилась своему самообладанию.
Майкл отвез меня домой, проводил до крыльца и долго обнимал. Поцеловал сначала в щеку, потом слегка в губы. Мне пришлось подняться на цыпочки, чтобы достать до него. Сказал, что скоро позвонит, добавил что-то насчет билетов на футбол. У меня будто крылья выросли, к черту эти десять рекомендаций. Хотелось пригласить его в дом. Вместо этого я смотрела, как Майкл идет обратно к машине. Отъезжая, он помахал мне.
Знаю, что надо идти спать, но лучше просто посижу тут и порадуюсь.
На сегодня все.
В.
27 июня
Нэнси Куперман считает, что с такими темпами расходов я могу разориться к концу года. Она, конечно, говорила с юмором, но я приняла это за предупреждение. Нэнси прислала мне книгу о миллионерах, сказала, что это заблаговременный подарок к Рождеству. Автор пишет, что многие из богатейших людей Америки живут очень скромно. Ездят на машинах старых моделей, делают покупки на распродажах, живут в районах для среднего класса. Они богатеют, делая разумные вклады и бережливо расходуя деньги. Это не значит, что я должна вернуться ко вторичному использованию бретелек от лифчика, сказала Нэнси, мне, наверное, не стоит в следующий раз тратить двести долларов, когда ко мне в дверь постучится девочка-скаут, продающая арахисовые плитки. (Но я по-другому не могла! Мне было так жалко эту девочку! Она сказала, что никогда не может ничего продать и поэтому не выиграла еще ни один приз. А теперь благодаря мне она уж точно выиграет дом для Барби!)
