Не понимаю, почему Стелла любит обедать со мной. Я просто ошарашена ее бахвальством. На этот раз она поведала, что путешествовала на яхте со своим новым другом, судостроительным магнатом, в компании Рудольфа Нуриева, Марии Калласс и отпрыска румынской королевской династии. Услышав все это, я могла только произнести: «Боже…» Джайлс говорит, что Стелла поэтому и любит общаться со мной. Ей нравится моя реакция.
Вчера я снова заметила пожилого сыщика — это было в отделе бытовой химии в «Бутс». Он шпионил за мной, спрятавшись за стеллажом с зубными щетками. Мне следует быть осторожней. Я не хочу, чтобы несчастный Пинкертон выудил это письмо из почтового ящика.
Не поверишь, но я шокирована. Никто, кроме Алекса, не догадался бы приставить ко мне шпиона. Ситуация по крайней мере двусмысленная и довольно зловещая. Как-то ты сказала, что Алекс — господин, он лишь позволяет думать, будто ты принимаешь решения. Ты тогда находила это невероятно сексуальным.
Я на минуту оторвала глаза от письма. Неужели я когда-то так считала? Насколько иллюзорным и обманчивым является сексуальное влечение! Что стало причиной, что обезоружило меня, что разрушило стену недоверия? Алекс был первым мужчиной в моей жизни, который точно знал, чего хочет, контролировал себя и внушал уверенность в том, что может контролировать других. Это качество казалось мне достаточно редким в мужчинах. Отец даже не догадывался, что Фэй управляет им, словно марионеткой. Она внушала ему свои мысли, а отец затем искренне полагал, что принимает решения самостоятельно. Излишняя эмоциональность Алекса была единственной женской чертой его характера. Он умело скрывал свои слабости. Его самообладанию позавидовал бы любой. Я не понимала, почему, но считала самообладание Алекса крайне соблазнительным. Теперь, после долгих раздумий я осознала: меня привлекала возможность снять с себя ответственность и вручить бразды правления в чьи-то руки. Алекс дал мне возможность вновь почувствовать себя ребенком. Некоторое время я наслаждалась беззаботностью. Но затем, наигравшись вдоволь, вспомнила, что давно уже выросла и стала взрослой. Меня раздражала докучливая опека. Я попыталась сбросить заботливую руку, разжать объятия. И тогда я почувствовала, как мягкая кошачья лапа выпустила острые когти.
— Джордж, милый, учись вести себя за столом. Ты не должен использовать столовый нож как ложку. — Джордж вращал рукой, словно пропеллером. Он зачерпывал картофельное пюре лезвием ножа и отправлял его в рот. Прим придержала руку Джорджа. — Выпрями спину и держи нож правильно, не как карандаш. — Прим попыталась придать кисти Джорджа правильное положение. — Ты выглядишь очень голодным. Разве ты не обедал?
— Поел немножко, — ответил Джордж с набитым ртом. — Дед открыл банку свиного фарша, но мне не досталось. Все равно я не люблю свиной фарш. Фарш был черного цвета, с клочками шерсти. Кроме того, банка была вздутой. — Я заметила, как Прим плотно сжала губы. — Зато я стащил немного изюма из кладовки, — добавил Джордж, ощущая всеобщую симпатию.
— Красть нехорошо, — сказала Прим и вышла в кухню.
Джордж поймал мой взгляд и подмигнул мне. Он выглядел бравым, неунывающим. В голове шевельнулось воспоминание: я уже видела нечто подобное.
— А сейчас, — Прим поставила перед Джорджем глубокую миску с покрошенным ревенем с кремом, — возьми в руку вилку или вилку и ложку. Неприлично есть десерт одной только ложкой…
— Почему? — спросил Джордж. Несколько крошек вывалились у него изо рта.
— Потому что… Не знаю, почему. Так принято. Когда ты будешь учиться в Торчестере в школе, то не захочешь, чтобы учителя наказывали тебя за неумение вести себя за столом.
— Наплевать! — Джордж нахмурился. Капля крема скатилась с его подбородка.
— Тебе наплевать, пока ты не пошел в школу. Я не хочу, чтобы тебя наказывали. Прижимай ложку большим пальцем к косточке среднего…
— Но тогда я буду держать ее, как карандаш. Вы только что велели не держать ее таким образом.
Я оставила Прим сражаться с непокорным Джорджем, а сама вновь углубилась в чтение.
Конечно же, сексуальность — это бОльшая загадка, чем улыбка Сфинкса. Я не жалуюсь, но, кажется, на свете осталось так мало по-настоящему сексуальных мужчин. Если, не дай Бог, что-нибудь случится с Джайлсом (я гоню от себя саму мысль об этом), то я скорее останусь в одиночестве, чем заведу роман с кем-нибудь еще. Вокруг столько прекрасных женщин и столько уродливых мужчин, что наиболее разумным кажется стать лесбиянкой. Но когда вчера Уна ласкала мою грудь, я не испытывала ничего, кроме желания расхохотаться. Является ли гомосексуализм врожденным качеством или можно воспитать в себе страсть к особам своего пола?
Я не знала ответа на этот вопрос.
Прости, я отвлеклась. Мои глупые вопросы не имеют никакого отношения к твоим сегодняшним проблемам. Хотела бы я знать, о чем ты думаешь, что чувствуешь. Надеюсь, что не чувствуешь себя одинокой и подавленной.
Меня поразило вот что: я не ощущала себя ни подавленной, ни одинокой. По крайней мере, не в такой степени, как предполагала Виола.
Обязательно сообщи, если тебе понадобится помощь. Я сделаю все, что смогу. Пожалуйста, не затягивай с ответом.
С любовью, Виола.
Перевернув страницу, я увидела объемный постскриптум, написанный чернилами другого цвета. Я поняла, что между написанием письма и постскриптума прошло некоторое время.
Вчера мне наконец-то удалось избавиться от своего преследователя. Утром я бродила по Бонд-стрит. В витрине небольшого обувного магазина красовалась пара самых изящных на свете туфель. Они стоили намного больше, чем я могла позволить себе потратить. Чтобы собраться с мыслями, я зашла в кафе, выпила чашку кофе и быстро, чтобы не передумать, помчалась обратно. Продавщица уложила туфли в картонную коробку. Ты бы видела, что это за чудо: светло-зеленая замша, высокий, в четыре дюйма, каблук. Не очень практичные, но какие замечательные… Вдруг, словно вспышка молнии, в голове пронеслась мысль: «Я уже видела этого человека!» Его огромный лиловый нос невозможно было забыть. Лиловый Нос сидел за соседним столиком в кафе и вертелся у входа в обувной магазин. Сейчас, когда я пишу, Лиловый Нос прячется за деревьями в парке. Вероятно, стоит предупредить незадачливого Шерлока Холмса, что это место облюбовали псы для отправления естественных надобностей. Слежка, должно быть, стоит Алексу бешеных денег. С его стороны неразумно пытаться разыскать тебя подобным образом. Вероятно, он полагает, что ты сошла с ума и можешь причинить себе вред. Ведь любовь означает доверие. Если ты кого-то любишь, то в первую очередь должен думать о счастье своего любимого, не правда ли?
С любовью, Виола.
Я сложила письмо. Виола под любовью понимала чувство, испытывая которое каждый из влюбленных остается самим собой и волен делать все, что ему вздумается. Но мне кажется, что на свете существует столько же разных типов любви, сколько и влюбленных. И каждый из этих бесчисленных типов обладает миллионом сложных, противоречивых оттенков. Принуждение в любви не обязательно означает нечто плохое.
