Я с трудом встала и на нетвердых ногах побрела в свою комнату. Мне очень хотелось остаться в одиночестве. Женился! В этом слове слышалось нечто бесповоротное, окончательное, как похоронный звон.
Солнце светило очень ярко, и я закрыла жалюзи. Закрывая их, я увидела Хелену Ван де Ноде и Йена Лиалла. Они стояли довольно близко друг к другу и были глубоко поглощены разговором. От хорошего настроения Йена не осталось следа, он казался рассерженным. Лицо его покраснело, брови были сердито сдвинуты.
Я легла на кровать и закрыла глаза. Теперь уже точно пути назад нет. Крейлшем-Плейс больше не будет моим вторым домом. Это невозможно, когда там Макс и его жена. Слова кружились у меня в мозгу, отдаваясь эхом и эхом эха. Я отвернулась к стене, закрыла лицо руками и заплакала.
Днем, умывшись и тщательно наложив макияж, я повезла Даниэлу в Вальдемоссу. Мы прошли через поселок и спустились по крутой извилистой тропинке, которая уходила в луга и вела к ручью. Я стала распаковывать принадлежности для пикника, а Даниэла тем временем плескалась в ледяной воде, визжа от восторга.
– О-о-о, мисс Мэттьюз, вода ледяная, хотите зайти?
– Нет, Даниэла, спасибо. Иди сюда и возьми сандвич.
– Я так рада, что мы поехали. Я думала, что во второй раз будет не так интересно.
– Пожалуй, мы можем и сегодня сделать кое-что в первый раз. Хочешь побывать в пещерах?
– Правда? В настоящих пещерах? Под землей?
Я кивнула. У нее загорелись глаза.
– Ой, мисс Мэттьюз, супер! Классная идея! Я так рада, что вы приехали! А то до этого мне было не с кем поговорить, только с мисс Бланшар, а она не любит маленьких девочек.
– Даниэла, я уверена, ей нравятся маленькие девочки.
– Я ей не нравлюсь, – бодро сказала Даниэла. – Это сразу видно. Как вы думаете, мистер Лиалл тоже захочет пойти с нами в пещеры?
– Господи, нет, конечно, с какой стати?
– Ну, просто я подумала, что он тоже захочет.
– Как бы то ни было, я имела в виду, что мы пойдем в пещеры сегодня, после пикника.
– Я поняла, – сказала Даниэла, ничуть не растерявшись. – Я думала, что его можно позвать.
– Даниэла, мы не можем сейчас вернуться на виллу, у нас нет на это времени.
– А и не надо! – Даниэла рассмеялась. – Он же в деревне. В том маленьком магазине, где снаружи красно-белый навес.
– Мистер Лиалл в деревне?
– Ну да. Он, наверное, боится, что мы снова попадем в аварию.
– Тогда, пожалуй, нам лучше подойти и поговорить с ним, чтобы он не волновался.
Под полосатым навесом в ожидании посетителей пустовали три металлических столика и несколько потрепанных плетеных стульев.
– Даниэла, его здесь нет, ты, наверное, ошиблась.
– Нет!
Даниэла схватила меня за руку и уверенно потянула за собой в темный зал кафе.
При нашем появлении Йен Лиалл определенно смутился. Я даже не попыталась скрыть свой гнев.
– Если вы хотели поехать с нами, могли бы сесть в нашу машину! – сказала я.
Он улыбнулся:
– Я всего лишь хотел за вами присмотреть.
– На случай, если я съеду с обрыва?
– Не будьте такой обидчивой.
– Тогда меня действительно столкнули с дороги! Я не настолько ужасный водитель, чтобы со мной нельзя было отправить ребенка без сторожевого пса!
– Никто и не говорит, что вы плохой водитель! Вы чересчур чувствительная.
– Мне просто не нравится, когда за мной следят!
– Ради Бога! – добродушно воскликнул он. – Мне сегодня нечем заняться. Вот я и подумал просто присмотреть за вами. В конце концов, ведь «кадиллак» еще не нашли. Я не хотел, чтобы что-то испортило вашу поездку.
– Тогда вы опоздали! – сказала я грубо. – Наша поездка только что была испорчена!
Йен вспыхнул и провел рукой по волосам.
– Вы обиделись?
– Еще как! Мы собираемся осматривать пещеры Драк, и мне не нужна нянька!
Я сердито повернулась к нему спиной и зашагала через площадь к машине. Даниэла охотно поделилась своими соображениями:
– Иногда можно подумать, что мистер Лиалл вам не нравится, – сказала она. – А мне он нравится. До него у меня был другой учитель, он был француз и очень строгий. Он был недоволен, что ему пришлось уехать. Я слышала, как он говорил мамочке, что у нее нет оснований его уволить.
– Достаточно, Даниэла. Ты слишком много всего слышишь.
– Правда? Мне мистер Лиалл намного больше нравится, чем старый учитель. Они с мамочкой друзья, знаете.
– Да, – сказала я не очень уверенно. Я могла только гадать, что еще Даниэла слышала и видела. – Смотри-ка, вон там, за теми деревьями, это не козочка?
Даниэла согласилась, что это козочка, и стала рассказывать, как ей хочется иметь такую, и что у нее могла бы быть козочка, если бы она сумела убедить папу, что они не пахнут.
Я не получила от посещения пещер Драк никакого удовольствия. Все это время я думала только о Максе и его свадебном путешествии. Я уныло пыталась представить, как тетя Кэтрин смирится с тем, что ее невесткой стала такая гламурная особа, как Клодетта. И как Клодетте придется мириться с другой стороной личности Макса. С той стороной, о которой не знают репортеры светских хроник. С тем Максом, который любит бродить с увязавшимися за ним собаками, преодолевая милю за милей, играть в шахматы при свете пламени камина, подолгу сидеть с книжкой в дружеском молчании, скакать верхом по плоской равнине, окружающей Крейлшем-Плейс…
Я не могла себе представить, что Клодетта, любительница светских вечеринок, станет вместе с Максом гулять по поместью, а вокруг них будут увиваться собаки. Да и верхом на лошади я ее не представляла, если уж на то пошло. По-видимому, новая хозяйка будет не часто посещать Крейлшем-Плейс.
Когда мы вышли из пещер, небо уже розовело, тени стали длиннее. В машине Даниэла сонно свернулась калачиком.
– Это было самое-самое чудесное, что я когда-нибудь делала, – сказала она. – Это был прекрасный день, правда?
Я не ответила, просто пожала ее маленькую руку.
Глава 7
Когда мы вернулись, на вилле Д’Эсте был гость.
– Дэвид! – воскликнула Даниэла, как только мы вошли на террасу, и побежала к родителям, которые сидели в тени большой магнолии.
Когда крупный привлекательный африканец повернул голову и широко улыбнулся, Даниэла с разбегу бросилась к нему в объятия. Дэвид со смехом подхватил девочку на руки.
– Малышка Дэнни, как ты выросла! Ты стала почти такой же большой, как я!
– Глупости, – выдохнула Даниэла. – Никто не может быть таким большим, как ты. Ты больше всех, Дэвид.
