– Я еще не пила лекарство и горячий шоколад.
– Даниэла, а тебе в самом деле нужно лекарство?
– Если я не выпью лекарство, мне будут сниться страшные сны, – произнесла Даниэла тоном вымогателя.
Я рассмеялась:
– Ну хорошо, ложись в постель, я принесу тебе лекарство.
– И горячий шоколад.
– Твой горячий шоколад ждет тебя возле кровати, остывает.
– Хорошо.
Даниэла шустро поскакала в спальню. Я собрала ее одежду, взяла пузырек с лекарством и пошла следом.
– Дэнни, на сегодня хватит, – сказала я, закончив читать первую главу. – Скоро к тебе придет Дэвид Катьявиви рассказывать свои истории. Будь осторожна с шоколадом, не облейся, хорошо?
– Я же не маленькая, – сказала Дэнни с нежностью. – Мне шесть лет.
Я поцеловала ее в щеку.
– Спокойной ночи, малышка. Приятных снов.
Я оставила свет включенным и тихо притворила за собой дверь. За порогом я буквально налетела на Йена Лиалла. Он придержал меня, чтобы я не упала, и спросил:
– Дэвид там?
– Нет, а что?
– Он собирался рассказать Даниэле перед сном очередную историю. Я его ищу.
Я было пошла к себе, но он шагнул в сторону и встал у меня на пути.
– Понравилась вам сегодняшняя экскурсия по пещерам?
– Да. Вы ведь не пошли за нами?
Он обезоруживающе усмехнулся с мальчишеским видом:
– Какая же вы подозрительная! Нет, я за вами не пошел, и прошу прощения, если я вас обидел. Почему-то я произвел на вас плохое впечатление. Ведь дело не только в сегодняшнем инциденте, правда? Вы с самого начала, как только приехали, отнеслись ко мне враждебно. Почему?
Я была не в настроении вести задушевные беседы с Йеном Лиаллом.
– У меня болит голова, и сейчас я мечтаю только об одном: лечь в постель. Можно вас попросить, извинитесь, пожалуйста, за меня, что я не смогу присутствовать на обеде.
– Конечно. Хотите, я принесу вам дисприн?
– У меня есть. Спокойной ночи.
– Спокойной ночи.
Уходя в свою комнату, я знала, что Йен Лиалл провожает меня взглядом, но какое у него при этом было выражение лица, я не знала, и мне было все равно. Это был очень длинный день, наверное, самый длинный в моей жизни. И я просто не могла выносить его больше ни минуты. Интуиция подсказывала мне, что за обедом Леония обязательно заговорит о женитьбе Макса, а я бы ни за что не смогла с этим справиться. Во всяком случае, не сегодня вечером. Я закрыла дверь спальни, опустила жалюзи, и комната погрузилась в благословенную темноту.
Глава 8
В два часа ночи я не спала и не находила себе места. Я устало надела халат и босиком подошла к открытому окну. Было слышно, как вдали у подножия утеса шепчет море, а со стороны сосен доносился тонкий писк летучей мыши. Я до сих пор не представляю, что подтолкнуло меня заглянуть к Даниэле. Как бы то ни было, вместо того чтобы вернуться в постель в слабой надежде уснуть, я тихо прошла через коридор и открыла дверь в комнату Даниэлы.
Едва шагнув в комнату, я сразу поняла, что что-то не так. Занавески были отдернуты, и Даниэла лежала в лунном свете, обнимая во сне плюшевого мишку. Я подошла к ней и потрогала ее лоб, он оказался холодным и влажным. Я встревожилась.
– Даниэла! Даниэла!
У нее даже веки не дрогнули. Я нашла выключатель, включила свет и сразу увидела пузырек с лекарством. Он стоял на тумбочке возле кровати, прилипший к книге, которую я читала. Пузырек был без пробки. И пустой. У меня екнуло сердце. Я закричала во все горло:
– Пегги, Пегги!
Я подняла Даниэлу с кровати, поставила ее вертикально и стала хлопать по щекам, лихорадочно пытаясь вспомнить, сколько же в пузырьке оставалось лекарства, в какое время она его выпила и что теперь делать. Что же делать, Господи, что делать?
Даниэла вяло зашевелилась и издала слабый звук, похожий на стон. Я подхватила ее на руки и понесла в ванную, продолжая что есть мочи звать Пегги. Где-то открывались двери, из коридора доносился топот бегущих ног, но это я сознавала лишь смутно. Голова Даниэлы лежала на моем плече и болталась из стороны в сторону. В ванную влетел Йен Лиалл, за ним по пятам – Пегги.
– Какого черта…
– Она выпила все лекарство! Пегги, принесите соль! Быстрее!
Пегги бросила лишь один взгляд на вялую Даниэлу и побежала в кухню. Йен Лиалл встал рядом со мной на колени и попытался приподнять веки Даниэлы. Я была в отчаянии.
– Надо сделать так, чтобы ее вырвало!
У Даниэлы затрепетали веки, она открыла глаза, взгляд был застывшим и ошеломленным. Тут в крошечную ванную втиснулась Пегги с пакетом соли. Йен налил воду в стакан, потом я держала Даниэлу, а он вливал ей в горло раствор соли. Она стала упираться, пыталась отвернуться, ему пришлось крепко держать ее голову, вода проливалась на ее ночную рубашку и на мои руки. Через несколько секунд я почувствовала, как ее желудок стал сокращаться, и ее вырвало. Маленькое тело Даниэлы содрогалось, по щекам текли слезы. Лицо Йена было пепельно-серым.
– Пегги, – сказал он, – сходите за ее матерью.
Пегги молча передала мне полотенце и сделала, что ей было сказано. Я сидела с Даниэлой на кафельном полу, укачивала ее и обтирала ее лицо полотенцем. Она слабыми ручонками обвивала мою шею.
– Мне не нравится, когда меня рвет.
Я мягко покачала ее.
– Дорогая, нам это тоже не нравится, но нам нужно было освободить тебя от лекарства, которое ты выпила, и если бы мы не сделали так, чтобы тебя вырвало, то тебе было бы очень-очень плохо.
Даниэла заворочалась у меня в руках.
– Я его не пила. Я не пила лекарство.
Йен попытался забрать у меня Даниэлу, но она теснее прижалась ко мне и крепче обхватила мою шею.
– Я хочу остаться с мисс Мэттьюз.
Я встала и вынесла Даниэлу из ванной в ее комнату. Пустой пузырек от лекарства стоял на прежнем месте.
– Я его не пила, честное слово, не пила.
Я поцеловала Даниэлу в лоб. Было не время устраивать перекрестный допрос.
– Дорогая, давай-ка я уложу тебя в постельку.
В коридоре послышались быстрые шаги, в комнату влетели Хелена и Джон Ван де Ноде.
– Дэнни, что случилось? Дорогая, ты в порядке?
Даниэла неуверенно улыбнулась, мать взяла ее на руки.
– Дорогая, тебе было плохо, теперь тебе лучше? Хочешь выпить воды?
Даниэла вспомнила соленую воду и содрогнулась.
– Это было ужасно.
– Попей немножко, и тебе сразу станет лучше.
