– Ох, Стив… – Я устало села. – Там, в кабинете, в какой-то момент мне показалось, что я его убила.
Сев со мной рядом, Стив обнял меня за плечи.
– Не надо плакать. Говорю же, с ним все будет в порядке. Совершенно ясно, что ты подумала, а он, кажется, парень разумный. Я уверен, он поймет.
– Надеюсь. Я не хочу уезжать…
– Вы же говорили, что не уедете! – закричала Даниэла. – Вы обещали!
Стив сказал со спокойной уверенностью в голосе:
– Люси не уедет. А теперь, может, перестанешь плакать? Хватит того, что одна женщина облила меня слезами, а если вас будет двое…
Марио вернулся в четыре часа. Один. Он зашел в салон, где мы с Даниэлой играли в «Монополию», и сказал без всякого выражения:
– Его оставили в больнице.
Я похолодела от неприятного предчувствия.
– Насколько это серьезно?
Марио пожал плечами.
– Довольно серьезно. У него сотрясение мозга и…
– Но череп не проломлен? – с тревогой спросила я.
– Нет.
Я вздохнула с облегчением.
– Слава Богу! Хорошо, что я его не убила…
– Просто чудо, что не убили.
С этими словами Марио ушел, даже не улыбнувшись. Стив обнял меня за плечи.
– Люси, не надо так переживать.
– Дело не только в Брэдли Ван де Ноде. Тут все вместе… сначала происшествие на дороге, потом история с лекарством, которое Даниэла выпила…
– Я не пила! – твердо сказала Даниэла.
Стив сказал:
– Дэнни, в холодильнике есть кола, хочешь?
Даниэла вскочила на ноги.
– Ой, хочу, хочу! Можно, я принесу ее сюда?
– Неси, только не разлей. Пегги только-только закончила оттирать ковер от крови и не обрадуется, если придется начинать все сначала.
После того как Даниэла с нетерпением побежала за колой, Стив небрежно обронил:
– Она и правда этого не делала.
– Чего не делала?
– Не пила свое лекарство.
– Тогда что с ней случилось и куда девалось лекарство из пузырька?
– Лекарство, вероятно, было вылито в раковину.
Я уставилась на Стива.
– Ты серьезно?
– Более чем. Даниэлу хотели усыпить. – Стив сказал это с полной уверенностью, как будто знал точно. – Могадоном. Таблетки были подмешаны в ее горячий шоколад.
– Стив, это что, какая-то шутка? Если да, то очень неудачная.
– Это не шутка, это факт. Еще когда ты мне это рассказала, я подумал, что детское лекарство не могло усыпить Даниэлу так крепко, как, по вашим словам, оно ее усыпило. Оно не настолько сильное.
– А ты эксперт по лекарствам?
– Нет, но я знаю больше, чем ты. И больше, чем кто-либо другой здесь, если уж на то пошло.
– Хочешь сказать, что Даниэлу усыпили и ты об этом знал и ничего мне не сказал?
– Не было смысла что-то говорить, пока я не удостоверился точно.
Мысли у меня в голове завертелись вихрем.
– Но зачем?
– Послушай, – мягко сказал Стив. – Дэнни не пила лекарство, но оно исчезло. Очевидно, кто-то хотел, чтобы мы думали, что она его выпила и что в этом виновата ты. Это весьма интересно. В тот вечер, когда была вечеринка, я провел несколько минут в комнате Даниэлы. Чашка была на ее столике. Если помнишь, Пегги тогда была очень занята, ей было не до того. Я взял на себя смелость позаимствовать чашку и отдать на анализ осадок.
– Но кто мог это сделать?
– Йен Лиалл, – просто сказал Стив. – Помнишь, ты мне говорила, что он заходил в комнату Дэнни под предлогом, что ищет Катьявиви. Тогда он и мог это сделать.
– Но ты же не знаешь этого наверняка!
– Я ничего не знаю наверняка. Хотел бы я знать! Но я в состоянии сложить два и два и получить в сумме четыре.
Меня по-настоящему затошнило.
– И что же нам делать? Джон Ван де Ноде болен, а Хелена за тысячи миль отсюда.
– Не паникуй. Лиалл в данный момент в Лондоне, так что прямо сейчас у нас нет повода волноваться. Мы будем просто очень внимательно следить за Даниэлой, пока не вернется ее мать.
В комнату вприпрыжку вернулась Даниэла с колой. Она радостно сообщила:
– Вернулась мисс Бланшар. Марио сейчас рассказал ей про Брэдли, и она ужасно рассердилась.
Когда Стив уехал обратно в Пальму, а Даниэла легла в кровать, я снова позвонила Максу.
– Люси?
В его голосе слышалось удивление.
Я сказала с трудом:
– Макс, я хочу с тобой поговорить. Объяснить…
– В этом нет нужды.
Теперь его голос звучал непривычно холодно.
– Нет есть! Ты не понимаешь!
– Я понимаю достаточно. – В его голосе чувствовалась горечь.
Мне было больно дышать, как будто я пробежала длинную дистанцию.
– Нет, Макс, ты не понимаешь. Произошла ужасная, отвратительная ошибка. Я думала, что у тебя роман с Клодеттой…
– Потому что мы оба пришли на одну и ту же вечеринку и нас вместе сфотографировали…
– Нет, потому что…
Но Макс не дал мне договорить. Он безжалостно продолжил:
– Ты решила мне отплатить. Закрутила интрижку со Стивом Паттерсоном. Что ж, я только рад, что твое ребячество не закончилось плохо. По крайней мере он хочет на тебе жениться. Что удивительно, – беспощадно закончил он.
– Макс, мне очень жаль, но когда я увидела ту фотографию, я действительно подумала, что у тебя роман с Клодеттой. Мне правда жаль. Но это не причина…
– Нет. Причина, по которой ты меня бросила, – ты влюбилась в другого. Полагаю, такое случается сплошь и рядом, я только не ожидал, что это случится со мной.
– Макс, это же не так! Прошу, выслушай меня! Мне сказали, что вы с Клодеттой поженились, вот почему я так себя вела на вечеринке.
– Ты бросила меня задолго до этого. Когда сбежала из Лондона, ничего не объяснив и даже не оставив адреса. Клодетта еще ни за кого не вышла замуж.
– Макс, пожалуйста…
– Леония сегодня днем мне все за тебя объяснила. Ты влюбилась в Паттерсона, и тебе не хватило смелости сказать об этом мне. Я думал, Люси, что в жизни меня мало что может удивить, но я ошибся.
– Макс!
В трубке раздались короткие гудки. Я лихорадочно набрала номер отеля снова. Но мне сказали, что сеньор Уиндем просил его не соединять. Ни с кем.
