– Нельзя показывать язык главному собору Чехии, это нехорошо, – заметил Сухман-богатырь. – Политически неправильно.
– Я не показывала язык, – быстро сообразила Снежка. – Я высунула его и сама на него посмотрела – на месте он или отвалился от бездействия. Сто лет уже ничего не ела. Скоро и зубы выпадут за ненадобностью.
– Да, – кивнул Васька Буслаев. – Пора пожрать. Терпи, Снега, сейчас эту площадь обойдем – и в кабак… э-э-э, то есть в столовую.
Богатыри по команде экскурсовода пошли вокруг Святого Вита, как детсадовцы вокруг елочки. Снежка незаметно отстала, присела на какую-то исторически знаменитую приступочку и спросила химеру:
– Чего дразнишься? Думаешь, высоко висишь, так по шее не схлопочешь?
Химера опять пошевелила высунутым языком и скорчила жуткую рожу – мол, не достанешь. Снежка вынула из кармана ветровки сюрикен – метательную звездочку – и метнула прямо в химеру. Сюрикен звякнул о высунутый каменный язык и отскочил, Снежка подобрала его и сказала:
– Будешь еще дразниться – бумерангом вдарю.
Бумеранга у нее с собой не было, это она наврала.
– Да меня так сделали – с высунутым языком, – оправдывалась химера. – Я же не нарочно.
– Знаю я, как не нарочно, – проворчала Снежка, даже не удивившись, что каменная скульптура разговаривает, – наслушалась экскурсоводшу про всякие чудеса старой Праги. И на то, что чешская химера должна вроде бы говорить по-чешски, а Снежка ее поняла, тоже внимания не обратила.
Тут из-за собора показались богатыри во главе с экскурсоводшей.
– Ладно, мне пора, – кивнула Снежка. – А ты хорошо себя веди и не дразни бедных туристов. Им и так тяжело – четыре часа ходить строем.
– А ты отделись, – посоветовала химера. – Гуляй одна. Приходи сюда вечером, как стемнеет. Я тебя с нашими познакомлю. Может, даже Голем появится.
– Приду, – пообещала Снежка. – Если богатыри отпустят.
– На этом наша экскурсия закончена, спасибо за внимание, – сказала экскурсоводша.
Богатыри ее поблагодарили очень искренне – она вообще-то здорово рассказывала и всем понравилась, это только Снежка была такая необразованная и к истории непривычная. И все радостно пошли в ближайшую таверну. А потом во вторую. А потом в третью. И вот теперь Снежка соображала, как отделаться от богатырей и гулять одной. В таком чудесном городе с закоулочками, мостами, двориками, засыпанными красными и желтыми листьями, наверняка можно найти какое-нибудь интересное приключение. А взрослые мешают, опекают и ходят не туда, куда хочется тебе. Легче всего было покапризничать, но это рискованно: в другой раз за границу не возьмут, дома оставят. Снежка тоскливо посмотрела на ряды пивных кружек, которые подносил и подносил богатырям пан Карел… и придумала-таки!
– Сухман, я тоже хочу пива, – потянула она за рукав Сухмана-богатыря.
Тот аж подавился:
– Ты что? Тебе нельзя! Пиво вредное!
– Это яд, – поддержал его Илья Муромец. – Алкоголь – страшный яд!
– Хуже цианистого калия, – подтвердил Вещий Олег. – Яду мне, яду!
– Надо было тихонечко у меня попросить, я бы тебе дал попробовать, – сказал Васька Буслаев. – Но вообще-то парни правы, пиво детям нельзя. Пить вредно.
– А я хочу! Раз уж я с вами тут сижу, то хочу это… жить жизнью коллектива! – заупрямилась Снежка.
Богатыри растерялись, аж кружки отставили.
– А я говорил ее не брать в поездку, – сказал Илья Муромец. – Мешать будет. Вот и… того. Начала мешать.
Снежка слегка испугалась, что перегнула палку, и сейчас ее запрут в гостинице, чтоб не мешала. Но решила продолжать:
– Илья, а зачем тут голая тетенька нарисована? И что с ней этот дяденька делает?
И показала на большую старинную картину, висевшую на стене. На картине была изображена обнаженная девушка, связанная ленточкой. Связана она была очень некачественно, Снежка бы левым мизинцем лучше завязала, Микула Селянинович ее научил даже морские узлы делать. Рядом с голой девицей был нарисован рыцарь в латах, который мечом перепиливал ленточку поперек девушки. Видимо, меч был очень тупой, а рыцарь ленивый и за оружием ухаживал плохо, вовремя не точил. Снежка своей катаной или финкой Вещего Олега в две секунды разрезала бы. У девицы было очень недовольное лицо. Снежка решила, что она замерзла в такой легкой одежке, состоящей только из ленточки поперек талии. Да еще рыцарь в холодных железных латах к ней прислонился – бррр!
– Что надо, то и делает, – сказал Васька Буслаев. – Узелочки разрезает, из плена освобождает. Это мифология, там всех голыми рисуют.
– Она очень толстая, – раскритиковала девицу Снежка. – Все поп-звезды в три раза худее.
– Тогда так модно было, – пояснил Вольга Всеславич, с неодобрением косясь на толстую девицу. Она ему тоже не нравилась.
– Нет, так нельзя. – И Илья Муромец грохнул кулаком о столешницу. – Тихо, парни! Так нельзя, говорю я! Ребенка по злачным местам таскаем, голых баб показываем, пиво пить заставляем! Разлагаем морально! И, что делать, я не знаю.
– Запереть в гостинице, – предложил Сухман-богатырь.
– Лучше в музей отправить, – не согласился Вольга Всеславич. – Мы в кабак, а она в музей. Пусть просвещается.
– Надо дать ей денег, и пусть одна гуляет, – сказал Васька Буслаев. – Прага – город не слишком опасный, преступников тут мало. А то правда не дело – и она нас стесняет, и мы ее утомили.
Снежка внутри вся возликовала: получилось! Но, чтобы закрепить успех, она капризно свела бровки и сказала:
– А я хочу пить пиво и это… разлагаться!
– Обойдешься, – отрезал Илья. – Все, решено. Ты идешь куда хочешь, а мы… хм… ну мы тоже идем куда хотим. Только проверь заряд на мобильнике и, если что, – звони. Вот тебе кроны.
– Я, конечно, жутко огорчена, – радостно сказала Снежка. – Но я очень послушная. И, чтобы вы всегда меня с собой брали по всяким Прагам, я вас слушаюсь и гуляю одна.
И глянула на Ваську Буслаева. Тот подмигнул ей и показал большой палец – молодец, мол! Снежка была уверена, что он, как всегда, раскусил ее хитрость. «Ну и ладно, – подумала она. – Васька меня не выдаст. А я свободна!»
– Я прямо сейчас пойду погуляю, свежим воздухом подышу, – сказала она. – Вот какая я послушная.
– Уже стемнеет скоро, – забеспокоился Илья.
Вообще-то уже стемнело, но из кабачка было не видно.
– Нет, еще светло, и вообще в Праге есть фонари, – возразила Снежка.
