Даже если обнести пустошь забором, высоченной стеной, это лишь сильнее разбередит людское любопытство. Так ты только удвоишь число разных проныр, желающих разнюхать что там к чему.
А если нанять армию охранников, и расставить их вдоль забора, – с пулеметами, – тогда проныры вообще ошалеют от любопытства да, кстати, и охранники тоже, и все сразу и обнаружится.
Нет, тебе нужно другое, думала Мария, стараясь заглушить голод (время чая уже прошло), тебе нужен какой-нибудь остров у западных берегов Шотландии или Ирландии, какой-нибудь ненаселенный остров – и с дозорной башней, чтобы Народ мог попрятаться, если кто подплывет к острову на лодке. И там обязательно должен расти вереск. Все-таки безобразие, что даже на таком острове ты не сможешь поселить их в настоящих домах, чтобы они жили на поверхности. Все равно им придется жить под землей из страха перед нежданными гостями. Интересно, а нельзя придумать такие дома, чтобы повернуть ручку, и они бы сразу уходили под землю, как ведро в колодец?
Если бы я была богатой, я бы купила для них такой остров, и мы бы спокойно жили на нем все вместе. Да, но когда я умру, что будет тогда? Наверное, мне придется открыть секрет моей старшей дочери, как только ей исполнится двадцать один год, – именно так поступают с тайной Гламза. А если она вырастет такой же свиньей, как мисс Браун? Самое лучшее – это купить большую модель подводной лодки, вроде тех лайнеров, которыми корабельные компании украшают в Лондоне свои витрины, чтобы у Народа всегда имелась возможность, если ему, конечно, захочется, отправиться в ней на поиски Лиллипутии. Ужасно опасное было бы путешествие…
Нет, не годится. Если бы я по-настоящему разбогатела, я бы купила какое-нибудь большое, неглубокое озеро в Шотландии или в Ирландии, только на нем должно быть множество совсем маленьких островков. Совсем маленьких. Если на острове земли хотя бы с акр набирается, на него обязательно лезут люди, пытаясь извлечь из него выгоду, – овец на нем разводить или еще что. Но на озерах и в заливе Клу непременно должны быть миллионы островков величиной с теннисный корт, а то и меньше. Людям от них никакого проку. Готова поспорить, что на Лох-Конн есть острова, на которые человек сотни лет не заглядывал – просто потому, что они слишком малы и барышей приносить не способны. Ну вот, я бы купила такое озеро с ничем не примечательными островами, только обязательно с вереском, и знаешь что? – я бы из них никакой тайны не делала. Покупала бы кукольные домики, игрушечные поезда, японские растения и так далее и свозила бы на мои острова. Я бы даже установила день, в который публика может их посещать, пятницу, – пожалуйста, плати шиллинг в пользу Красного Креста и приходи, любуйся. А люди бы стали думать: это просто смешная старая мисс Мария, у нее хобби такое – разбивать на своем озере японские сады. И жил бы себе Народ в безопасности. Только озеро должно быть достаточно большим, чтобы все успевали укрыться в убежища, как только поступит извещение, что от берега отошла лодка. Дозорные башни нужно будет построить. Ну, и конечно, по пятницам придется выставлять дополнительные караулы.
Вообще все прятать придется. Дома, сады и все остальное, что я как будто бы сделала сама, это пусть себе остается, но чтобы никаких помоев, недопитых чашек и иных предательских мелочей.
Нужно будет проводить учебные тревоги.
Вот, скажем, я к ним приезжаю, а они все равно сидят по укрытиям, пока я не свистну как-нибудь по-особому. Тут необходима строгость. Как только я обнаружу горящий камин или неубранную постель, я тут же вызову мирового судью и предъявлю ему эти улики. И виновного придется наказывать, по-настоящему, – конечно, не для того, чтобы причинить ему боль, а чтобы другим неповадно было.
Правда, в наказаниях, думала Мария, плохо то, что человек, который наказывает, начинает получать от них удовольствие. Мы на наших островах такого не допустим. Я думаю, мы будем наказывать виноватых, шлепая их по пяткам, – как в Китае. Ног ведь никто особенно не стесняется. И никаких палачей мы заводить не станем, все будет делать машина. И всякое наказание за всякий проступок должно быть неотвратимым, вот как огонь обжигает, если суешь в него палец, – и каждый должен знать, что его ждет.
Так вот, предъявляю я мировому судье неубранную постель (только я должна помнить об осторожности и не лезть в королевы), а он предъявляет ее женщине, которая оплошала, а та говорит: «Ой, Боже мой, я совсем забыла», а он заглядывает в Книгу Возмездия и говорит: «Тут сказано – три оборота пяточно-палочной машины», а она отвечает: «Вот черт!». Я думаю, машину надо будет установить в особой комнате, чтобы нарушительница заходила туда сама и никто бы на нее не смотрел, а она бы там всовывала ступни в особые дырки и сама нажимала на кнопку. Хотя наверняка найдутся такие нервные женщины, которые предпочтут иметь дело с живым экзекутором, так что придется создать особую службу, выполняющую заказы по найму экзекуторов. Представляю себе симпатичных таких экзекуторов, получающих большущие гонорары. «Ах, мистер Глобруфф, я так надеюсь, что вы сможете обслужить меня завтра утром, у меня назначена экзекуция. Я всегда говорила мужу, что во всей Лиллипутии не найти экзекутора, больше вас похожего на машину.»
А как быть с убийцами?
Ну, что же, у Народа наверняка есть на их счет какие-то правила, и мне в них лезть вовсе не хочется. Но если бы они спросили меня, с надеждой думала Мария, я бы им посоветовала завести для убийц отдельный остров. На нем бы не было ничего плохого: совершенно такой же уютный остров, как и все остальные, но жили бы там одни только убийцы. Мы бы им так сказали: «Нам не хочется делать вас несчастными, но другие лиллипуты доверять вам больше не могут, так что придется вам жить среди опасных людей. Если вы там поубиваете друг друга, тут уж ничего не поделаешь, как оно будет, так и будет, а к нам больше не лезьте.»
А детей мы бы у них отбирали, чтобы они росли на островах для нормальных людей. Это и будет им, беднягам, худшее из наказаний.
У нас будет остров Убийц и остров Жуликов, – то-то придется им трудиться, обжуливая друг друга, – и остров Жестокости для таких, как мисс Браун. А все остальные острова станут называться Счастливыми островами, и оружие тем, кто проживает на них, будет выдаваться только для того, чтобы не было войн…
– И все равно, – громко и жалобно вскричала Мария, – думай не думай, а есть все-таки хочется!
Глава XV
Причина, по которой Марию именно в эту минуту пронял голод, состояла в том, что добрая старая Стряпуха, а с нею и Капитан, приковыляли по лестнице с миской супа, которым они надеялись утешить узницу, и запах этого супа проник сквозь дверь. Однако, мисс Браун, видимо, сидела в засаде, поджидая Стряпуху, ибо из коридора донесся быстрый топоток, затем хлопнула дверь, и Мария услышала, как пойманной с поличным бедной Стряпухе отказывают от места.
– Вон! – визгливо крикнула в дальнем конце коридора мисс Браун. – И без всяких рекомендаций!
– Да упаси меня Бог, мэм, – величественно ответила Стряпуха, – пачкать мои вещи соседством с вашей рекомендацией.
