Сапёрная лопатка — шанцевый инструмент у пехотинца, никто внимания не обратит. А повесь нож в ножнах на пояс — не по уставу. Привлекать к себе внимание, даже в мелочах, никому не хотелось. Никто не исключал возможность, что их увидят, пусть и мимолётно. В таком случае — пусть примут за своих.
В хлопотах время до обеда пролетело быстро. Все вместе отправились к полковой кухне, уселись за один стол. За несколько дней, что был в дивизионке, Игорь присмотрелся к парням. Трое вопросов не вызывали — все сержанты, Крохин, Елагин, Постюк. А вот четвёртый — Дитяткин, откровенно не нравился. С виду вылитый блатной. На верхней челюсти фикса, руки в синих наколках, разговор почти сплошь смесь жаргонного с одесским. Неприятие было, хотя сито отбора прошёл, стало быть — достоин служить в дивизионной разведке. Может — ошибки бурной молодости?
После неспешного обеда все в землянку прошли, улеглись спать. Ночь предстояла бессонная, хотя бы вздремнуть немного. Хотя впрок не насытиться, не выспаться невозможно. Другие разведчики взвода их не беспокоили, в землянку не заходили.
Вечером также дружно поужинали. О предстоящем рейде никто не говорил, но нервничали. Скрывали чувства, но заметно было. Кто пальцами по столу барабанил, другой одну и ту же мелодию напевал, хотя прежде молчуном казался.
В девять вечера в землянку зашёл Жихарев. На нём форма пехотного унтер — офицера, пистолет в кобуре. С виду тёртый фронтовик. На кителе нашивка за ранение, значок за три атаки.
— Все готовы?
Бойцы после ужина переоделись уже.
— Ранцы одели, попрыгали.
Никаких металлических звуков, всё уложено тщательно. Вскоре в землянку спустился Саватеев.
— Сапёры заранее разминировали узкий проход в наших и немецких минных полях. По нейтралке впереди вас сапёр ползти будет. Правее триста миномётчики огонь по передовой откроют, по разведанным целям. Под шумок проскочить легче. На выход.
На разведчиках советские плащ-накидки, это как водится, если форма чужая. За полчаса до передовой траншеи добрались. Командир роты лично всю группу проводил.
— Передовой пост в курсе. Водогреев!
— Я!
Из темноты вынырнул сапёр — дядька в возрасте.
— Веди.
Сапёр неловко полез на бруствер.
— Ни пуха, ни пера, — пожелал Саватеев.
— К чёрту, — ответил Жихарев и полез за сапёром.
Игорь выбрался последним. Не сам замешкался, порядок следования определил лейтенант. Как новичка поставил последним. Сапёр шустро полез вперёд. Как поравнялся с постом, встал. До немецких позиций полкилометра. За ним поднялись остальные. Шагали молча, след в след.
Как сапёр угадывал в темноте безопасный проход, Игорь не понимал. Но большую часть нейтралки прошли. Потом сапёр спустился в большую воронку, группа за ним. Сапёр на часы посмотрел.
— Скоро начнут.
Ждали миномётного обстрела с нашей стороны. Через несколько минут послышались хлопки стодвадцатимиллиметровых миномётов, в стороне завыли пролетающие мины. Бах! Мины рвались одна за одной. На немецкой стороне вспышки.
— Вперёд!
Немцы даже осветительные ракеты перестали пускать. Ракетчики опасались, что русские ударят и по ним, спрятались в укрытиях.
Сотню метров бежали, потом на шаг перешли. Сапёр остановился.
— Дальше сами, до немцев — сотня метров. До колючки полоса от мин свободна.
И повернул назад. Каждый в душе позавидовал сапёру. Пятнадцать минут — и он у своих. Выпьет фронтовые сто грамм, спать завалится.
До колючей проволоки ползли. В темноте глаза уже адаптировались, заметили колья. Лейтенант пропустил вперёд Елагина. Видимо группа в таком составе уже ходила в тылы.
Все знали свои обязанности, действовали слаженно, без приказа. Елагин стволом автомата проволоку приподнял, разведчики проползли. Замыкающим — лейтенант. Уже бруствер. Слышны голоса немецких солдат, доносится запах сигарет. Потом голоса стали удаляться в сторону ДЗОТа. Лейтенант перелез бруствер, заглянул в траншею, махнул рукой. Разведчики по одному подползали, перепрыгивали, сразу ложились и отползали подальше. Землю перед собой ощупывали руками. Солдаты выбрасывали пустые бутылки и консервные банки, если наткнёшься, на шум обязательно прибежит часовой. Сам лейтенант перемахнул траншею последним. Ползли метров сто, потом встали, двинулись цепочкой. Впереди командир группы. Вышли к тропинке, протоптанной солдатами к второй линии траншей. Обычно обе линии занимал один и тот же полк, а то и батальон. И военнослужащие знали друг друга в лицо. Приходилось быть настороже. Из темноты у второй линии траншей возник часовой.
— Стой! — приказал он.
— Солдат, ко мне! — скомандовал лейтенант.
Как мог немец ослушаться приказа? Подбежал, козырнул.
— Солдат Мюльтке, господин офицер!
— Хорошо несёшь службу, передай своему взводному.
— Так точно!
— Ты из Саксонии?
— Так точно, — расплылся в улыбке солдат.
— Земляк, по говору узнал.
Во время разговора Игорь подошёл поближе. Момент напряженный. Разведчики впереди по-немецки не понимали. Солдат мог спросить пароль, которого Жихарев не знал и не мог знать, пароли менялись ежесуточно. Впрочем — в РККА порядки были такие же.
— Продолжай нести службу. Некогда, дела, а то бы я поболтал с тобой.
Разведчики двинулись дальше. Напряжение спало. Пройти передовую — самое трудное, опасное, как и перейти её назад, возвращаясь к своим. Пожалуй — тяжелее, если с ними будет пленный.
Вышли на дорогу, здесь перешли на бег. Лейтенант поглядывал периодически на часы. Игорь недоумевал, разве намечена встреча? Наверное лейтенант не посвящает группу в детали. А по Игорю — меньше знаешь, лучше спишь. Сколько километров они преодолели, сказать сложно. Километровых знаков не было, темно, ориентация затруднена.
Как миновали деревянный маленький мост, лейтенант остановил группу.
— В лес, отдыхаем!
Команда долгожданная, устали порядком все. Разведчики легли, подняли ноги на стволы деревьев. Так ноги лучше отдыхают. Лейтенант сидел, смотрел то на дорогу, то на часы. Послышался звук мотора. Со стороны Смоленска проехал грузовик, миновав мост, развернулся и встал.
— Подъём, все быстро в кузов!
Ни фига себе! Разведчики без вопросов подхватились, кинулись к машине. Лейтенант на пассажирское место в кабину, остальные — в крытый брезентом кузов. Игорь понял, что рейд был согласован с кем-то из агентуры в немецком тылу. И человек этот водитель в немецкой воинской части. Гражданская администрация из коллаборационистов автотранспорта не имела. Задание серьёзное, ставки велики, раз задействовали такого агента. Грузовик сразу тронулся. Водитель и так нарушал приказ. Ночью передвигаться можно было только в составе автоколонны под прикрытием бронетранспортёров или танков. Нападения партизан были нередки и немцы не хотели нести потерь в своём тылу. Один из разведчиков сказал.
