— Комнату на ночь и ужин, — кратко произнёс он.
Тони бы ещё хотела помыться, но вряд ли здесь есть отдельная комната для этого, а плескаться в деревянной бадье под взглядом Ива — в том, что он не выйдет, девушка была уверена, — она уж точно не готова. Придётся ждать до Реннары, где можно с комфортом принять ванну. Антония надеялась, в доме Ива есть нормальная уборная. При мысли, что она вернётся не в свою уютную комнату, а в совершенно чужой дом, девушка снова приуныла, послушно поднимаясь за Ивом по лестнице на второй этаж.
— Нет, это невозможно, женщина, твои эмоции с ума меня сведут! — неожиданно раздражённо выдал Ранкур, метнув на Тони недовольный взгляд.
Она совершенно не имела настроя сохранять нейтралитет — герцогиня устала, хотела есть, её пятая точка с непривычки ныла и нуждалась в массаже, — поэтому Антония на выпад Ива лишь огрызнулась:
— Так не слушай их!
Поддерживать вежливость и обращаться к нему на «вы» тоже желания не было. Её супруг пожал плечами.
— Если бы я умел это делать, было бы значительно проще, — пояснил он с досадой в голосе и открыл вторую справа дверь. — Нам сюда.
Антония переступила порог тёмной комнаты, силясь что-то разглядеть, и только собралась попросить освободить руки, чтобы зажечь свет, как мимо прошёл Ив, остановился перед ней спиной и до девушки донеслись сухие щелчки. Через несколько мгновений на столе загорелась свеча, а Ранкур повернулся к Тони, прислонившись к краю стола и скрестив руки на груди. Чтобы не встречаться с его внимательным, изучающим взглядом, Антония принялась рассматривать их временное пристанище. Ничего лишнего: небольшая комната вмещала в себя стол, два стула, умывальник на стене, шкаф в углу. И кровать. Глаза Тони остановились на этом предмете мебели, и девушка ощутила, как щекам постепенно становится жарко. Не слишком широкая, накрытая стёганым покрывалом, с деревянным изголовьем. Рядом на полу лежал цветастый коврик, связанный из лоскутков наверняка кем-то из женской прислуги. А Тони вдруг осознала, что кроме той одежды, что на ней, у неё больше нет, и два дня в пути не сделали её свежее. Ложиться в кровать в ней, на чистое бельё, очень не хотелось. Но если рядом будет Ив… С него станется счесть подобный поступок супруги за провокацию. Провоцировать Ранкура Антония вовсе не хотела.
— Тони, — негромко позвал виновник её сумбурных размышлений, и девушка, вздрогнув, всё же посмотрела на него. Точно, сейчас начнётся обсуждение её опрометчивого поступка… — Ужинать будешь? — спокойно спросил Ив, не оправдав ожиданий жены.
— А… — она на мгновение растерялась и хлопнула ресницами, потом вспомнила о руках и вытянула их перед собой, выразительно глянув на мужа. — Только если сама, — категорично заявила она, не собираясь уступать в этом вопросе.
Вполне вероятно, Тони останется без ужина, ведь Ранкур тоже отличался упрямством. Хотя куда бежать из комнаты с окном на втором этаже, Антония не представляла. Причём без денег, лошади и оружия. И если Ив этого не понимает, то он дубина неотёсанная. Он же хмыкнул, словно угадав, о чём думает сердито сопевшая девушка — с другой стороны, почему словно, эмоции ведь чувствует, — и усмехнулся уголком губ.
— Хорошо, — неожиданно покладисто отозвался он и добавил. — На окне и двери воздушный щит, без меня ты всё равно не выйдешь из этой комнаты.
Антония почувствовала, что руки больше ничего не держит, тут же упёрла их в бока, одарив Ива возмущённым взглядом.
— Без денег и лошади далеко бы не ушла, — не удержалась она от ядовитого ответа и криво улыбнулась.
Их общение прервалось стуком в дверь — принесли ужин. Ранкур лениво шевельнул пальцами, видимо, убирая магию, чтобы вошла служанка. Через некоторое время на столе стоял горшочек с тушёным мясом и овощами, две тарелки, блюдо с нарезанной тонкими ломтиками ветчиной, сыром и колбасой, и корзинка с мягким, ещё тёплым хлебом. Поставив на стол кувшин с квасом, служанка удалилась. Антония тут же забыла о раздражении, которое вызывал у неё супруг, и села за стол, сглотнув набежавшую слюну.
— Приятного аппетита, — проявил вежливость Ив, накладывая себе из горшочка еду.
— Угу, — отозвалась Тони — оказывается, на свежем воздухе просыпается зверский аппетит.
Ели они молча, ужин вышел вполне достойным и вкусным, и отодвинув через некоторое время пустую тарелку, Антония, сыто выдохнув и подобрев, покосилась в сторону кровати. Тело налилось усталостью и требовало отдыха, и очень хотелось растянуться на кровати и уже уснуть в нормальных условиях, а не на холодной земле. Только вот как быть с Ивом?
Он допил квас, отставил стакан и поднялся. Антония напряглась, настороженно наблюдая за ним. Ранкур же направился к кровати, на ходу снимая куртку, небрежно положил её на тумбочку и присел на край, оглянувшись на Тони.
— Предлагаю спать, завтра хочу выехать пораньше, быстрее доедем, — невозмутимо произнёс Ив, стянув один сапог.
Антония поднялась, зачем-то сжав ворот куртки, тревожное волнение пробежалось по спине россыпью горячих мурашек.
— А… В одной постели? — тоненьким голосом переспросила она, чувствуя, как участилось дыхание.
Ив длинно вздохнул, поморщился и снова бросил на неё взгляд.
— Я почти сутки на ногах, Антония, не знаю, что за мысли бродят в твоей голове, но я намерен просто отоспаться, — пожал он плечами. — И тебе того же советую.
После чего снял рубашку, оставшись только в штанах, и преспокойно забрался под покрывало. Ошарашенный взгляд Тони только и успел выхватить из полутьмы бугрившуюся мышцами спину, перевитые венами бицепсы, да несколько старых шрамов на коже. Наверное, потому, что зрелище полуголого мужа заставило её сердце подскочить к горлу, а пульс — зашкалить далеко за норму, Антония и выпалила опрометчивые слова:
— Я не лягу с тобой в одну постель!
Ив приподнялся, окинул её насмешливым взглядом и выгнул рыжую бровь.
— Предпочитаешь пол? Да на здоровье, дорогая моя. Одеяло в сумке, — преспокойно заявил он и устроился обратно на подушке.
В комнате повисла тишина. Тони хлопнула ресницами, растерянно созерцая неподвижное тело супруга на кровати, на которой, кстати, оставалось ещё достаточно места для неё уж точно. Он… предлагал ей лечь на пол? Тогда как сам должен был благородно уступить ей кровать? «Ну и пожалуйста!» — мысленно фыркнула Антония, поджала губы и вытащила из сумки одеяло. Подошла к кровати, снова с возмущением покосилась на Ива и расстелила на коврике, стараясь не думать о том, что делает. Ведь так легко просто лечь осторожно с краешка и уснуть!.. Но после её заявления это выглядело бы, по мнению Антонии, слабостью и неумением держать слово. А этот, ну и пусть себе хоть успится! Тихонько бурча под нос ругательства, Тони устроилась на полу, завернувшись в одеяло, и устроила голову на свёрнутой куртке. Щёлкнула пальцами, гася свечу, и попыталась уснуть.
Не тут-то было. Жёсткий пол не давал возможности улечься хоть сколько-нибудь удобно, непривычная к походной жизни девушка вертелась, морщась и стараясь не вздыхать, пытаясь найти подходящую позу. Кроме всего прочего, тонкое одеяло почти не грело, а комната, естественно, не отапливалась, и довольно скоро Антония начала откровенно дрожать. Свернувшись клубочком, она затихла, прикусив губу и то и дело сглатывая подступавший к горлу горький ком обиды. От вселенской несправедливости хотелось расплакаться, свалившиеся за последние дни невзгоды вымотали Тони и морально, и физически. В который раз она пожалела об опрометчивом решении сбежать — было бы куда, да и поздно уже, после обряда-то. Она снова пошевелилась, поморщилась от неудобного положения и нывшего тела — ему не очень нравился жёсткий и холодный пол в качестве постели.
