— Слуги унесут утром, — герцог отставил бутылку и чуть отодвинул поднос, чтобы не перевернуть, когда вставать начнёт.
Она замерла, во взгляде Антонии мелькнула неуверенность, а когда его жена облизнула губы, явно не зная, как на мужчин действует этот жест, Ив чуть не сорвался с места, едва совладав с проснувшимся желанием снова обладать этой нежной девочкой.
— Ну… Я тогда пойду почитаю немного… — пробормотала она, сделав осторожный шажок в сторону двери и всё так же настороженно глядя на него.
— Тони-и, — протянул Ив и поманил её к себе. — Иди сюда, Огонёчек.
— З-зачем? — волнуясь всё больше, с запинкой спросила Антония, и не думая выполнять его просьбу.
Ранкур всего на мгновение отвёл взгляд и посмотрел на дверь, воспользовавшись Воздухом и крепко зафиксировав ручку невидимыми верёвками. Теперь пугливая супруга точно никуда не сбежит от него. Ив же, с хрустом потянувшись, отчего Тони вздрогнула и отступила ещё на шаг, плавно поднялся из кресла, его глаза снова остановились на девушке. Тоненькой, изящной, такой трогательной в простом домашнем платье, которое немедленно захотелось снять с неё. Вообще, надо довести до сведения маленькой леди, что раздевать её отныне он будет лично, не доверяя столь важное дело горничной.
— Как зачем? — он удивлённо поднял брови, всё больше забавляясь ситуацией. — Помогу раздеться, — невозмутимо сообщил Ив, неторопливо выйдя из-за столика.
Зрачки в её глазах расширились, взгляд заметался по спальне, и Антония снова отступила, пытаясь сохранить между ними расстояние.
— Й-й-я и сама могу, — храбро ответила она. — Я дома корсет не ношу… — добавила было она и запнулась, тихо ойкнув и поднеся ладонь ко рту.
— Правда, не носишь? — вкрадчиво осведомился Ив, опять сделав шаг к ней. — Это хорошо, меньше сложностей. А знаешь, думаю, ты бы отлично смотрелась только в нём и в чулочках, — с мечтательным выражением произнёс он. — М-м, давай завтра вечером проверим?
— Ив! — негодующе воскликнула Антония, выпрямившись и смерив его возмущённым и одновременно крайне смущённым взглядом. — Бесстыдник!..
— Ещё какой, Огонёчек, — с широкой ухмылкой подтвердил Ранкур и воспользовавшись моментом, вдруг резко метнулся к отвлёкшейся супруге.
Увернуться она, конечно же, не успела, и герцог сжал изящную фигурку Антонии, прикрыв глаза и с удовольствием втянув её сладкий аромат. Девушка замерла, Ив чувствовал, как быстро-быстро колотится сердечко его добычи, и как учащённо она дышит. Он осторожно отвёл пушистый локон, и жадному взору Ива открылся нежный изгиб шеи с бьющейся жилкой, к которой тут же захотелось прижаться губами. Что он и сделал, не отказав себе в удовольствии. Пальчики Тони тут же впились в запястье той руки, которой Ив обнимал её за талию, девушка несильно вздрогнула и рвано выдохнула.
— Ш-ш, — пробормотал Ранкур, его собственное сердце тяжело бухало в груди, разгоняя ставшую густой и тягучей кровь по всему телу. — Ты так вкусно пахнешь, ты знаешь?.. — его голос стал хриплым, желание стремительно разгоралось, отключая разум и оставляя голые инстинкты.
Ладонь Ива поползла вверх и уверенно накрыла аккуратный холмик, легонько сжав, Тони тихо ахнула, дёрнувшись, и он негромко рассмеялся столь непосредственной реакции.
— И правда, без корсета, — не удержался Ранкур от замечания, с удовольствием наблюдая, как розовеет её щёчка.
— И-ив!.. — сипло, с запинкой отозвалась Тони, но… не остановила его.
Губы герцога блуждали по тёплой, бархатистой, как кожура персика, коже супруги, и держать себя в руках становилось всё сложнее. Член налился каменной тяжестью, желание снова почувствовать её горячую, тугую глубину нарастало с каждым мгновением. Резко выдохнув, Ив чувствительно прикусил мочку аккуратного ушка, так удачно оказавшуюся около его рта, и у Тони вырвался тихий возглас, а её тело напряглось под его рукой. В эмоциях же ярко полыхнуло волнение, обдав его малиновым ветерком, и к нему добавилась медовая сладость страсти. Она хотела его, так же, как и он её. С глухим, довольным ворчанием Ив прижался бёдрами к округлой попке супруги, давая понять серьёзность своих намерений, и румянец на лице Тони стал гуще. Она повернула голову и посмотрела на него широко распахнутыми, блестевшими от нахлынувших эмоций глазами, на дне которых плескалась гремучая смесь предвкушения, желания и волнения, и Ранкур утонул в них. Приоткрытые, нежные, как лепестки, губы выглядели так соблазнительно, что Ив окончательно потерялся. Все благие намерения вести себя на сей раз деликатнее благополучно канули в небытие, стоило ему впиться в этот мягкий, податливый ротик.
С невнятным всхлипом Антония послушно прильнула к нему, отвечая на поцелуй, пусть ещё неумело, но зато искренне и не менее страстно, чем Ив. Все недавние сомнения и стеснение сгорели в проснувшихся чувствах, стоило только ему прикоснуться к ней. Тело изнывало от нетерпения, жаркая истома облила от шеи до пяток и затаилась в низу живота, от неё между ног стало горячо и влажно. Бельё сразу показалось неудобным, да и платье раздражало слишком чувствительную кожу, и хотелось снова ощутить на ней жадные, настойчивые губы Ива, его руки… Когда ладонь мужа уверенно скользнула за вырез платья Антонии, отодвинув мешавшую ткань, девушка выгнулась навстречу, от избытка эмоций тихо застонав. Поцелуй не заканчивался, тягучий, пряный, с лёгким привкусом терпкого вина, и у Тони ослабели коленки. Закинув руку на шею Ива, она зарылась пальцами в жёсткие, медные пряди, крепко их сжав. Собравшиеся в горошины соски болезненно ныли, горячо пульсировали и жаждали ласки. Словно услышав лихорадочные, сумбурные мысли Антонии, Ив сначала погладил напрягшуюся вершинку, а потом аккуратно сжал, послав по дрожавшему телу девушки разряд молнии. Издав очередной невнятный всхлип, она с силой дёрнула Ива за волосы и довольно чувствительно впилась зубками в его губу.
Не ожидавший такой прыти от супруги, герцог отстранился, на мгновение замерев и уставившись ей в глаза шальным взглядом. Она тяжело дышала, приоткрыв рот, влажные губы слегка опухли и их цвет стал ещё насыщеннее после их жадного поцелуя. Антония нервно облизнулась и выдохнула:
— П-прости…
Она действительно не контролировала себя, отдавшись во власть ощущений и желаний, и желания эти были откровенно странными и слегка пугающими. Но такими соблазнительными… Хотелось скинуть с Ива этот халат, почувствовать под пальцами каменные мышцы, с силой провести ноготками по его плечам и спине и оставить свой след на нём. Ведь не только она принадлежала ему, но и он — ей. И Антонии с каждым мгновением всё сильнее хотелось донести до Ива эту нехитрую истину. Разгоревшийся внутри огонь требовал выхода, он плавил кости и толкал на маленькие безумства, и сопротивляться у Тони сил не осталось. Увидев же во взгляде мужа отражение её собственных чувств, Антония задохнулась от нахлынувшего восторга и в следующий момент, ухватив его за края халата, сама притянула к себе, подставив приоткрытый рот под ещё один жаркий, почти грубый поцелуй. Но ей и не нужна была нежность…
Ладонь Ива легла Тони на бедро и смяла юбки домашнего платья, самым бесстыдным образом задирая их, но девушка отметила это краем сознания, захваченная острыми ощущениями от их сумасшедшего поцелуя. Она растворялась в них, млела от восторга, щекотавшего изнутри мягкими лапками, задыхалась от горячего наслаждения, затопившего до самых кончиков пальцев. Прикосновение ладони Ива к обнажённой коже чуть выше чулка обожгло, спину обсыпало огненными вспышками, и Тони со всхлипом отстранилась, крепко зажмурившись и подставляя под быстрые, жалящие поцелуи шею. Пальцы Ранкура легко пробрались под батистовые трусики и неожиданно нежно погладили чувствительное местечко, отчего Антония длинно застонала, без всякого стеснения подавшись к умелой руке.
