После минутных размышлений все вынуждены были признать, что ни одного красивого предложения у них нет.
– Смею вас заверить, – ехидно произнес Егоров, – что ФСБ еще не докатилась до того, чтобы использовать людей как смертников. А самое смешное, что об этом способе транспортировки я узнал именно от вас! У нас же в руках Дальневосточная АЭС со всем оборудованием и такой крутой специалист, как Раймон Синкявичус, способный открыть портал в любую точку!
Меткий хлопнул себя по лбу и рассмеялся.
– Но с другой стороны, товарищ генерал, это же все находится в вашем распоряжении, а не у нас, вот мы и не догадались!
– Будем считать – отмазался, – улыбнулся Егоров.
– Хорошо. Положим, с их ПВО мы разберемся, даже если придется там костьми лечь, – сказал Меткий. – Меня волнует другое: как спецназу не попасть под выброс во время штурма? Надеюсь, в Генеральном штабе не забыли, чем закончилась попытка вернуть контроль над АЭС вскоре после возникновения Дальневосточной Зоны? Можно собрать сколько угодно сил на земле, нагнать самолетов и вертолетов, но затем эту ударную группировку накроет выброс, и останется вместо молодых, здоровых парней груда гниющих трупов, которые даже эвакуировать потом будет невозможно.
– К сожалению, тогда никто не знал, с чем мы столкнулись. Сегодня все по-другому, старые ошибки учтены. Воздушно-космические силы не станут заходить в сектор, где электромагнитный импульс вырубит авионику машин, на земле же будет задействована только техника, прошедшая специальную подготовку и заслужившая довесок к названию в виде литеры «В».
– И что означает сия приставка?
– Способность защитить людей под броней от всех последствий выброса. Если хотите, можем поговорить об этом поподробнее, но позже, когда сектанты останутся без «Пэтриота».
– А если мы с Колей в рейде попадем под выброс на голой сопке?
– Вероятность подобного исхода крайне низка, поскольку расчеты и охрана комплекса также не защищены от его воздействия на открытых позициях, но мы снабдим вас новейшей разработкой, позволяющей вкупе со знакомыми вам «Обручами» и некоторыми медикаментами пережить выброс в чистом поле.
– Я в деле, – легко и буднично сказал Жердев, пожав плечами, – Сергеич, надеюсь тоже.
– Да, надо довести дело до конца, – как-то тяжело согласился Меткий.
– Если есть сомнения, выкладывай, здесь все свои, стесняться некого, – предложил Петрович.
Праведников ответил не сразу, сосредоточенно теребя замызганный кухонный нож, которым вчера резали закуску.
– Да нет у меня никаких сомнений – тревожные предчувствия есть, а сомнений нет.
– Будет тебе! – хлопнул по плечу товарища Жердев. – Ты – самый отважный человек из всех, кого я знаю! Я на тебя в бою иной раз поглядывал – аж удивлялся!
– Просто там уже колебаться некогда, идешь по приборам, а вот если времени вагон… иной раз думаешь – да поскорей бы в бой, чем себя мыслями изводить! Лично для меня примером служил старший брат. Не знаю, можно ли его назвать смелым, у него всегда были некие особые отношения с чувством страха. Если имелся хоть какой-то шанс сделать нечто невообразимое, что остальные люди назовут невыполнимым и смертельно опасным, то он просто концентрировался на тех ничтожных процентах, которые за него, и исполнял все так, как не мог никто! Мне кажется, что из-за сосредоточенности у него просто не оставалось времени бояться. Страх сковывает и мешает, и потому брат откидывал его в первую очередь. Еще в тот момент, когда делал первый шаг вперед. Он хоть среднего роста и обычной комплекции, а порой делал вещи, которые в нашей стране могут повторить единицы.
– Почему ты про него никогда не рассказывал? – спросил Петрович. – Такой парень нам всегда ко двору!
– Потому, что он раньше всегда был при деле. Мотался из одной горячей точки в другую, но никогда себя не нахваливал и героем не выставлял. Помню, в две тысячи тринадцатом году возвращается он из Сирии после секретного на тот момент задания, в ходе которого наши спецы помогали остановить наступление ИГИЛ…
– Это получается, когда наших официально там еще не было?
– Само собой, ни-ни, только несколько советников при штабе. Помните, что там тогда творилось? Так вот, я у него спрашиваю: «Жесть?» А он плечами пожал и говорит: «Да нет, терпимо, видел места и похуже».
Меткий налил себе пятьдесят граммов.
– Он постоянно бородку носил короткую с усами, на манер некоторых мусульман. Скулы острые, еще паколь, как у пуштунов, на голову наденет – и всё! Террористы его не раз издали за своего принимали. Глаза, правда, серо-голубые, но вблизи уже поздняк метаться – я людей резче и прыгучей брата не встречал. Короче, огонь, а не мужик! Всегда был уверен, что с ним ничего не случится, даже если в упор стрелять станут – не попадут.
– И что с ним произошло? – спросил генерал.
– Последние две недели в реанимации. В коме. Вчера вот узнал, проверив электронную почту.
– Из-за чего хоть?
– В командировку на юг неудачно съездил. И вот я сейчас слушаю про расклад – вроде все верно, и задачу надо выполнять, но, тем не менее, какой-то нерв внутри зашевелился. Словно в моей судьбе что-то после случая с братом сдвинулось. А может, и не только в моей.
– Дурные новости любого из равновесия вывести могут, а после таких заявлений от НАТО, – кивнул Егоров в сторону телевизора, – у любого нормального человека нервы завибрируют. Лично я для подобных ситуаций лучше рецепта, чем «Делай, что должен, и будь, что будет!», не знаю. Давайте от этого и будем отталкиваться.
Глава 5
Штурм АЭС
Получилось всё именно так, как планировал генерал. СУ-35, нарочно летевший медленно, с отключенной системой РЭБ, спровоцировал боевиков на пуск ракеты и, врубив форсаж, ушел из зоны поражения.
– Есть координаты, можете выдвигаться! – сообщил оператор самолета-разведчика, и вертолет со сталкерами, стоявший вблизи невидимой границы Дальневосточной Зоны отчуждения, оторвался от поверхности временной площадки, оборудованной для одного-единственного полета прямо посреди тундры.
Не сказать, чтобы весь полет прошел гладко. В какой-то момент из-за тумана, висевшего над долинами, низко летящая машина едва не врезалась в склон, вынудив пассажиров охнуть, выругаться, перекреститься, и все это за три секунды. Когда, наконец, Меткий и Жердев спрыгнули на землю в точке высадки, пилот МИ-8 приложил ладонь к козырьку шлема, салютуя им и желая удачи, а затем положил вертолет на обратный курс, оставив товарищей наедине с Зоной.
– Сколько километров до цели? – спросил Николай.
– Десять, – ответил Меткий и, определив азимут, показал рукой направление движения: – нам туда.
– Пока доберемся, пройдет несколько часов. Так чем нас там генерал снабдил против выбросов?
– Что-то вроде герметичного чехла со встроенным регенеративным патроном, позволяющим вдвоем продержаться минут двадцать, не задохнуться без кислорода. Изначально материал разрабатывали в качестве защиты от радиации для экипажей космических кораблей и станций. Знаешь, сколько стоит один квадратный метр?
