– Вы забыли, что у изнасилованной вами женщины родилась дочь?
– Не суди, девочка. Та история здорово меня поломала. Я не сразу восстановил имя в науке, хотя ушел в нее с головой. Жена меня простила, так что семью я сохранил. Сына вырастил. Но наказание неминуемо. Оно всегда, рано или поздно, настигает того, кто виноват. Я совершил подлость…
– Преступление, – поправил Вальтер.
– Хорошо. Преступление. И взамен судьба у меня забрала сына. Да еще, как в насмешку, так получилось, что его тело нашла именно ты. Его сестра.
Всхлипнув, Василиса бросилась вон из комнаты. Вихрем взлетев на второй этаж, она заперлась в ванной комнате, содрала с себя одежду и залезла под душ. Горячие струи били по ее телу, она судорожно терла себя мочалкой, обильно политой гелем для душа, как будто хотела содрать с себя кожу, а вместе с ней – воспоминания о кровосмесительной связи, в которой она, не ведая того, состояла. Ванная комната постепенно заволакивалась горячим паром. Зеркало, прикрепленное к кафельной стене, перестало отображать зареванное Васино лицо, она делала воду то нестерпимо горячей, то холодной, то снова горячей. Ей не хотелось выходить наружу, спускаться на первый этаж, где сидел ее отец.
– Господи, я так мечтала когда-нибудь познакомиться с человеком, от которого появилась на свет! – Соленые слезы смешивались с потоками воды. – Ну почему, почему все оказалось так? Гнусно, страшно, непоправимо! Ну почему, господи?
Когда она, собравшись с силами, вернулась на кухню, Гурама уже не было.
– Я его отправил домой, – сказал Вальтер. – Решил, что не нужно тебе больше смотреть на его гнусную рожу.
– Он хотел поговорить о смерти Вахтанга.
– Мы все равно ничего не знаем, – Вальтер пожал плечами. – Нет ничего хуже, чем делиться с другими людьми своими неоформившимися подозрениями. Придет время, и он все узнает.
– Вальтер, почему мама никогда мне про все это не рассказывала?
– А чем тут гордиться? Потому и не рассказывала. Васенька, я понимаю, тебе грустно от того, что у тебя такой отец, что ты родилась в результате насилия. Но поверь, мне тоже очень грустно. Я знаю, что мой отец в результате этой истории прожил несчастливую жизнь. Он любил женщину, которая стала добычей другого. Родила этому другому ребенка и оказалась потеряна для него навсегда. Может быть, ты мне не поверишь, но я-то знаю точно. Отец так и не смог смириться с этой утратой.
– А он пытался вернуть маму?
– Пытался. Он ездил в Константиновское, где вы жили. Анну дома не застал. Она жила где-то в другом месте, он решил, что с Гурамом, хотя теперь мы знаем, что это не так. Он видел тебя, ты жила с бабушкой.
– Мама на несколько лет уезжала в Вологду, в медучилище. Она же из-за этого чудовища бросила институт, а работать в медицине все равно хотела. Поэтому, когда мне исполнился год, она уехала учиться, а я осталась с бабушкой Марусей.
– Этого она отцу не сказала. Только что Анна успокоилась после той истории и счастлива, так что не надо бередить прошлое.
– Бабушка взяла на себя смелость решать за маму, – задумчиво сказала Вася. – Мне кажется, это неправильно.
– При прощании она совершила странный поступок: срезала у отца ножницами прядь волос. Он все думал зачем. А теперь, после рассказа Гурама, я понимаю, что она, наверное, сделала генетическую экспертизу, которая и показала, что ты дочь Гурама, а не моего отца.
– Ты знаешь, может, это звучит странно при нынешних обстоятельствах, но я этому рада, – слабо улыбнулась Анна. – У меня живот сводит от одной мысли, что два года я спала с собственным братом. Это очень противное ощущение. Но если бы этим братом оказался ты, я бы этого просто не пережила.
– Должен тебе сказать… – начал Вальтер, но его перебил телефонный звонок.
– Слушаю, Михалыч, – это наш участковый, – пояснил он Васе, зажав микрофон ладонью. – Дома я. Полтора часа назад приехал. Что? Что ты сказал? Где? Я сейчас приду. Приду сейчас, я сказал. Есть разговор.
Отключившись, он мрачно посмотрел на Василису.
– Что? – одними губами, беззвучно спросила она.
– На другом конце деревни найден Гурам Багратишвили.
– Живой? – холодея, спросила Вася.
– Нет. Убит ударом топора по голове. Так же, как его сын. Его нашли возле его собственной машины. Двигатель заведен, дверь открыта, а он на дороге с раскроенной головой. Вот такие дела. Пойду, надо рассказать, что он к нам приезжал.
– Ты знаешь… – голос у Васи дрожал. – Наверное, будет не очень понятно, что я хочу сказать. Полчаса назад я думала о том, что всегда мечтала узнать, кто мой отец. Но известие о том, что это Гурам, меня не обрадовало. Он мне не понравился. Но найдя его, я тут же его потеряла. И это мне тоже не нравится. И я была последней, кто видел его перед смертью. Вальтер, я как черная метка, приношу семье Багратишвили одни несчастья!
– Ну, положим, последним, кто его видел, была не ты, а я. – Вальтер обнял ее, и она, дрожа, уткнулась ему в плечо. – Точнее, нет. Последним, кто его видел, был убийца. И несчастья приносит именно он. Думаю, что пора уже положить этому конец.
Глава 16. Тайное становится явным
Кто тебе настоящий друг, узнаешь, когда попадешь в скандал.
Элизабет Тейлор
Наши дни
Минувшую ночь Вася снова провела в комнатке для гостей. Вернее, сначала она вместе с Вальтером отправилась на другой конец деревни, где уже работала следственная группа. Тело Гурама Багратишвили еще не увезли. Накрытое белой простыней, оно по-прежнему лежало на обочине дороги, неподалеку от брошенной машины. Вальтер говорил сначала с участковым, а потом с приехавшими из Сергиева Посада сотрудниками уголовного розыска, ни на минуту не выпуская Василису из поля зрения. Затем она тоже старательно рассказала все, что знает.
– Следствие свое ведете, значит, – хмуро отметил усталый, небритый капитан. – Я бы на месте своих коллег из вашего, девушка, города выпорол бы вас хорошенько. Чтобы под ногами не путались. Господи, – он схватил себя за корни волос, сильно дернул, так, что даже кожа на кромке лба покраснела, – ну что эти двое сюда поперлись-то?! Сначала сын, теперь вот папаша. Жили себе, горя не знали, и на тебе, двойное убийство!
– Мы же вам объясняем, – нетерпеливо воскликнула Вася. – Вахтанг Багратишвили поехал к Вальтеру, – она кивнула в сторону неподвижно стоящего Битнера, – чтобы передать ему старинные монеты. А его отец приехал, чтобы разузнать что-нибудь, проливающее свет на гибель сына.
– Разузнал, – с отвращением кивнул капитан. – Теперь на том свете обсудят. В мельчайших деталях. Убери ты ее отсюда, – это уже относилось к Вальтеру, – а то, не ровен час, следующий трупешник ее будет! Убийца-то у нас человек основательный.
– Уберу, – заверил Вальтер. – Завтра же. С утречка проснемся, и я ее лично на поезд отвезу. Правда, не дело.
