Но Лада уперлась:
– Ерунда, я справлюсь. Я все выдержу, потому что очень
хочу работать рядом с тобой! Ты только представь: мы могли бы видеться каждый
день. Утром мы бы вместе ехали на работу, а вечером возвращались в Москву. Ну
разве это не чудесно?
Сергей не видел в этом ничего чудесного. Она же замучает его
своей ревностью! К тому же мужчина не собирался отказываться от других подружек.
А как, скажите на милость, он будет встречаться с Ниной, если рядом постоянно
маячит Лада?!
Кисляк решил зайти с другой стороны:
– Ты пойми, Сильвия давно служит в доме, она на хорошем
счету, хозяин ни за что ее не уволит.
– А чего это ты за нее заступаешься? –
подозрительно прищурилась Лада. – Может, ты с этой Сильвией шашни крутишь,
а?
– Не говори глупостей, ты бы ее видела: толстая и
страшная, ей и лет-то, наверное, под пятьдесят, – соврал Сергей.
– Ну, значит, хозяин не будет за нее держаться! –
захихикала девушка. – Короче, даю тебе две недели. Сделай так, чтобы
Лисовик ее уволил, а потом порекомендуешь меня на освободившееся место.
– Но как я это сделаю?! – возопил Кисляк.
– Придумай что-нибудь. Иначе я очень обижусь!
«Очень обижусь» – в переводе на русский язык означало, что
Лада его бросит. Сергей активизировал мыслительный процесс. К Сильвии он не
испытывал теплых чувств. Пару раз домработница, возможно, от усталости или
замотанности, резко с ним говорила и держалась высокомерно. «Ишь, какая цаца, –
мстительно думал теперь Кисляк, – посмотрим, как ты запоешь, когда хозяин
выставит тебя за дверь!»
Как скомпрометировать надежного работника? Лучший способ –
показать, что он интересуется содержимым хозяйского кошелька. Если Сильвия
будет крутиться около сейфа Лисовика и попытается узнать шифр, то в два счета
вылетит с работы.
Но с чего бы прислуге интересоваться сейфом? Надо сделать
так, чтобы для нее это стало делом жизни и смерти. Если назовет шифр, будет
жить… Да, точно, ввести Сильвии в организм какую-нибудь отраву, которая бы
действовала как бомба с часовым механизмом! Если будет хорошей девочкой, то
успеет получить противоядие до того, как раздастся взрыв.
Идея была замечательная, но имела один существенный
недостаток. Кисляк абсолютно не разбирался в ядах и не знал, к кому обратиться
за советом. К тому же он подозревал, что, существуй такой яд в природе, достать
его будет проблематично. Сергей совсем уже было приуныл, но тут его вновь
настигло озарение. Не обязательно, чтобы яд был настоящим! Достаточно, чтобы
Сильвия поверила, будто ее отравили…
– Матерь Божья, так это был розыгрыш! – вскричала
я.
– Ага, – расплылся в улыбке Сергей, – здорово
сработано, правда?
– А я поверила, поверила! – ошеломленно твердила
я. – Я ведь и правда думала, что мои дни сочтены!
Кисляк пристально на меня уставился:
– Я только сейчас заметил, как вы с Сильвией похожи.
Неудивительно, что мои ребята вас перепутали в потемках. Ну да, что-то общее
действительно есть.
Мне захотелось бросить в его нахальную улыбающуюся физиономию
чем-нибудь тяжелым.
– Ваши ребята? Кто эти люди?
Улыбка сразу исчезла:
– Этого я вам не сказу. Зачем их вмешивать? Просто мои
знакомые, неудавшиеся актеры.
– Еще какие удавшиеся!
– Да не волнуйтесь вы так, вам вкололи обычные
витамины. Шприц был стерильный, инъекция сделана по всем правилам. Извините,
конечно, что так вышло, но и вы тоже хороши. Надо же быть такой наивной!
– Я не наивная, просто у меня хорошее
воображение, – буркнула я. – Значит, поэтому вы и скрылись, потому
что один укол могли связать с другим?
– Точно! Когда я увидел шприц рядом с трупом, то сразу
вспомнил невинную шутку с уколами. Милиция начнет копаться в этом деле, Сильвия
расскажет про яд, и меня обязательно найдут. Свяжут одно с другим, и я сяду за
убийство.
– Что-то тут не сходится… – протянула я. –
Если вы собирались увольняться, то почему не остановили своих знакомых? Зачем
кололи Сильвию, если ее место вам уже было не нужно?
– Смотрите, мои друзья сделали ей укол рано утром. А я до
обеда и не думал об увольнении, наоборот, предвкушал увеличение зарплаты!
– Почему же потом вы не признались Сильвии? Не
успокоили ее, что никакого яда нет? Неужели вам не было жалко бедняжку? А если
бы она умерла от переживаний?
– Времени не было, – хмуро отозвался
Сергей, – я свою шкуру спасал.
Очень хотелось сказать Кисляку что-нибудь язвительное, но у
меня не было морального права. По сути, в этой истории я тоже действовала как
эгоистка.
– Подождите, я только сейчас сообразила… Когда мы нашли
труп Лисовика, рядом с ним не было шприца!
– Потому что я его забрал. На всякий пожарный случай.
Вот меня сейчас обвиняют в убийстве хозяина, так? А я предъявлю следователю
улику! Ведь на шприце должны остаться отпечатки пальцев?
– Вообще-то милиции нет до вас никакого дела.
– Но вы же сами сказали, что меня считают убийцей!
– Я солгала. Ваша кандидатура даже не рассматривалась
следствием.
Наверное, такое выражение лица могло быть у Штирлица,
которому коллеги по СС рассказали утром, что вчера на новогодней вечеринке у
Гитлера он тяпнул два литра шнапса и затянул гимн Советского Союза.
– Уп-с, кажется, я лоханулся… – пробормотал
Сергей.
Впрочем, к чести Кисляка, горевал он не долго.
– Хорошо, что эта неприятная история наконец-то
закончилась, – бодро подытожил водитель.
– Пока еще не закончилась. Убийца-то на свободе! И ваша
улика могла бы помочь его поймать. Отдадите шприц следствию?
Водитель кивнул.
– Где вы его храните?
Сергей указал на свою борсетку:
– Завернул в пакет, положил в пачку из-под сигарет и
ношу с собой.
Я позвонила капитану Супроткину:
– Шприц, с помощью которого убили Лисовика, находится у
меня!
– Не знал, что в раю разрешают пользоваться сотовым
телефоном.
– Ты о чем?
– Судя по часам, ты должна была отдать богу душу
семнадцать минут назад.
– Я только что узнала, что мне вкололи витамины.
– А я что говорил? – не упустил случая
позанудствовать Супроткин. – Я ведь твердил это с самого начала!
Я решила замять неприятную тему:
– Так как быть со шприцом?
– Откуда он у тебя?
Я коротко рассказала.
