– Он у меня заговоренный, – буркнула Надя. – Так все время на шее и болтался. Я его только тогда сняла, когда плыла и тащила тебя вместе с плотом. Слушай, у меня теперь столько классных снимков будет – закачаешься! Я там, на острове, всю пленку извела.
– Ну так как же насчет эксклюзивного интервью? – вновь поинтересовалась Женя, хитро поглядывая на сестру. – И фотографий великой художницы, твоих, значит.
– Никак же насчет эксклюзивного интервью, даже не мечтай, я не собираюсь это обсуждать, – нахмурилась Надежда. – Это сейчас мы вроде легко об этом вспоминаем, а я, если честно, даже засыпать боюсь. Мне все кажется, что стоит мне уснуть, и я снова проснусь там, на острове. Вокруг что-то шевелится, что-то летает, кто-то кричит непонятными голосами, а ты не знаешь, с какой стороны ждать опасности. А после того случая с ямой мне казалось, что вокруг меня скорпионы ползают, и непременно покусают. Брр, вспоминать страшно, – передернулась девушка. – Хорошо, что уже на следующее утро нас с тобой оттуда забрали моряки, иначе я бы точно свихнулась. О каком интервью может идти речь, Женька? Забыть бы все побыстрее!
– Надь, ты чего так разошлась-то? Неужели не видишь, что я шучу? – сморщила Евгения носик. – Мне тоже иногда что-то снится, только я всегда забываю что именно. Утром только какие-то обрывки всплывают, и больше ничего. Единственное, что знаю точно, что во сне мне было очень страшно, – хмуро проговорила Женя и тут же перепрыгнула на другую тему. – Надь, а почему к нам из посольства до сих пор не приезжают? Уже давным-давно пора нас отправлять в Москву, мне уже здесь порядком надоело.
– Не знаю, – пожала Надежда плечами. – Наверное, оформляют какие-то документы? Ты же знаешь, как русский чиновник любит волокиту разводить. Потом, в прошлый раз, когда из посольства здесь тот парень был, Игорь, он же с главным врачом этой больницы говорил, а я случайно услышала. Речь шла о какой-то комиссии, которая должна приехать. Кажется, та, что расследует крушение. Страховка огромных денег стоит, и возник спорный вопрос. Кстати, ты случайно не знаешь, в страховке существует такая статья, как террористический акт?
– Да, совсем недавно включили в договора о страховке такую статью, – ответила Женя. – А мы-то здесь вообще при чем? Где мы, а где страховка.
– Жень, ты же юрист. Как тебе не стыдно – не знать таких элементарных вещей? – удивленно отметила Надя. – Страховка наверняка огромных денег стоит, а мы – свидетели.
– Можно подумать, что кроме нас свидетелей больше нет, – возмутилась Евгения. – Это что же получается? Пока они там со своими миллионами будут разбираться, мы здесь будем торчать и есть вместо хлеба их противный рис, который уже в горле стоит? От бамбука у меня уже аллергия, а запах рыбного супа вызывает рвотные позывы.
– Не знаю я, Женя, за что купила, за то и продаю, – одернула сестру Надежда. – Может быть, я и ошибаюсь сейчас, – пожала она плечами. – С английским у меня вроде хорошо, но не настолько, чтобы все нюансы уловить, ты же понимаешь. Вот то, что слово «страховка» в разговоре упоминалось, это я точно помню, а за все остальное поручиться не могу.
– Все равно, они не имеют права держать нас здесь так долго. У меня работа, между прочим, стоит, я имею перед людьми определенные обязательства и не могу их выполнить, – не сбавила оборотов Женя. – И у тебя отпуск давным-давно закончился. Ты, кстати, от клиентки аванс уже получила, а договор теперь нарушила. Понимаешь, чем это попахивает? Вижу, что понимаешь. Правильно, моя милая: неустоечкой.
– Хватит уже, Женя, соль на раны сыпать, – нахмурилась Надя. – Делать, что ли, больше нечего? Что ты можешь предложить? У тебя что, есть альтернатива? Мы в чужой стране, без денег, без нормальной одежды, не считая вот этого барахла, которое нам здесь выдали. Хорошо хоть паспорта в спасательных жилетах нашлись, а то вообще застряли бы здесь навечно. Без документов мы никто, и звать нас никак. Нам ничего больше не остается, как только сидеть и ждать, надеюсь, что уже недолго. Ты думаешь, что мне здесь сладко и рис кажется повидлом? Придется терпеть и ждать, третьего не дано, – пожав плечами, снова повторила она.
– Хуже нет, чем ждать да догонять, – проворчала Женя. – Особенно при моем темпераменте.
– Я полностью с тобой согласна, сестренка, но выше головы не прыгнешь, – тяжело вздохнула Надя и снова взяла в руки книгу.
* * *
Прошло еще два дня, и девушкам разрешили выйти в сад прогуляться. Это обстоятельство очень приободрило сестер.
– Ну, наконец-то закончился этот карантин, – всплеснула руками Евгения. – А то я уж думала, что умрем в этой палате от недостатка кислорода.
– Очень-то не радуйся, – усмехнулась Надя. – Здесь хоть кондиционер работает, а на улице – жара больше сорока. Не забывай, что мы находимся не на даче где-нибудь в родном Подмосковье, а в субтропическом климате.
– Да? – растерялась Женя. – А я как-то даже и не подумала об этом. Но все равно, воздух есть воздух, ему не сравниться ни с какими кондиционерами, – не сдалась девушка и потащила сестру к дверям.
Они вышли в сад и залюбовались экзотической картиной, представшей их взорам. По всему саду совершенно спокойно летали попугаи и орали на своем птичьем языке. По тропинкам, которые растекались в разных направлениях, по-хозяйски разгуливали небольшие обезьянки и совершенно не обращали внимания на людей. Лишь иногда, когда в поле их зрения попадал представитель гомо сапиенс с чем-то вкусным в руках, они тут же подбирались поближе и принимались попрошайничать.
– Ой, хорошенькие какие! – всплеснула Женя руками. – Смотри, смотри, Надюш, вон сидят две. Видишь, одна у другой в шерстке копается? Это они блох друг у друга вылавливают, – засмеялась девушка и побежала в том направлении. Мартышки увидели приближающуюся девушку и тут же испарились со скоростью ракеты.
Надежда не спеша прошла в глубь аллеи и примостилась на лавочке. Здесь был прекрасный уголок для отдыха, и девушка, откинув голову на спинку скамейки, прикрыла глаза.
«Как там сейчас дома дела? Алена, наверное, уже с ума сходит от беспокойства, – размышляла Надя. – Представляю, что она пережила, когда в новостях рассказали о кораблекрушении, а нас с Женькой объявили без вести пропавшими. Про Виктора я вообще даже думать боюсь. Он теперь мне точно голову оторвет, как только я ему на глаза покажусь. Как он меня просил не ездить в этот круиз, прямо как чувствовал, что обязательно что-то случится».
Алена была лучшей и практически единственной подругой сестер, а Виктор – бойфрендом Надежды. Он давно звал ее замуж, но она сначала решила получить образование, а уж потом… потом она подумает, соглашаться на этот брак или нет. Виктора она любила, но ей столько пришлось пережить, прежде чем она встретила этого мужчину и нашлась ее сестра Женя, что сразу же думать о замужестве ей как-то пока не хотелось.
Надя лениво приоткрыла глаза, чтобы посмотреть, что делает Евгения. Она увидела свою сестру, приклеившуюся к забору и разговаривающую с каким-то парнем.
