Майя поджала губы и посмотрела на Влада.
– «Субараси» и «Амекс» повышают число военных во Временном Правительстве, – произнес он. – У нас есть новости от Хироко. Они переформировали подразделение, атаковавшее Зиготу, и сейчас движутся на юг, где-то между Аргиром и Элладой. Похоже, они не знают, где расположены убежища, но прочесывают подозрительные места одно за другим. Недавно они вошли в Кристианаполис и заняли его как базу для операций. Их около пяти сотен, тяжеловооруженных и защищенных с орбиты. Хироко сказала, что ей с трудом удается удерживать Койота, Касэя и Дао от того, чтобы те не начали партизанскую войну вместе с первопоселенцами. Если они найдут остальные скрытые убежища, радикалы обязаны будут призвать к атаке.
«Дикая молодежь Зиготы пробудилась», – тоскливо подумала Майя. Они плохо их воспитали, эктогенов и все поколение сансеев – теперь некоторым из них исполнилось сорок, и они жаждали боя. А Питеру, Касэю и другим нисеям было почти семьдесят. В прошлом, на Земле, их бы считали опытными лидерами, но здесь, на Марсе, они по-прежнему оставались в тени своих неумирающих родителей. А что же они чувствовали по этому поводу? И как могли поступить под влиянием своих чувств? Может, некоторые понимали, что еще одна революция предоставит им шанс. Вероятно, единственный. Революция, в конце концов, вотчина молодых.
Старики молча смотрели на уток. Унылая, угнетенная группа.
– Что стало с жителями Кристианаполиса? – спросила Майя.
– Некоторые ушли в Хираньягарбха. Большинство остались.
Если войска Временного Правительства захватили южные нагорья, то подполье могло просочиться в города, но с какой целью? Рассеянные по разным областям, они не могли угрожать порядку двоемирья, основанному по земному образцу. Внезапно у Майи появилось ужасное чувство, что весь проект независимости был иллюзией, мечтой, компенсаторной фантазией для дряхлых последователей заведомо гиблого дела.
– Вы знаете, почему так случилось, – выпалила она, глядя на Сакса. – Его спровоцировали крупные диверсии.
Сакс притворился, что ничего не расслышал.
– Жаль, что мы не смогли договориться о плане действий в Дорсе Бревиа, – посетовал Влад.
– Дорса Бревиа, – повторила Майя с презрением.
– Это была хорошая идея, – возразила Марина.
– Возможно, но без четкой программы, с которойм согласились бы все, конституционные вопросы стали просто… – Майя махнула рукой. – Замки на песке! Игра…
– Предполагалось, что каждая группа будет делать то, что считает лучшим, – вымолвил Влад.
– Похожая идея была и в шестьдесят первом, – подчеркнула Майя. – А теперь, если Койот и его радикалы начнут партизанскую войну и нарушат равновесие, мы опять вернемся в шестьдесят первый.
– Что, ты считаешь, нам надо делать? – полюбопытствовала Урсула.
– Мы должны взять все на себя! Мы решаем, что делать. Мы распространяем наш план в подполье. Если мы не возьмем на себя ответственность, то будем виноваты, как и раньше!
– Это то, что пытался сделать Аркадий, – заметил Влад.
– Да, но он хотя бы пытался! – откликнулась Майя. – Мы должны отталкиваться от его удачных проектов! – Она коротко рассмеялась. – Никогда не думала, что скажу это, но мы должны сотрудничать с богдановистами, и тогда к нам присоединятся остальные. Повторяю, мы должны взять ответственность! Мы – первая сотня, только мы обладаем реальным влиянием. У нас есть силы, чтобы действовать! Жители Сабиси помогут и богдановисты тоже.
– Нам нужен и «Праксис», – произнес Влад. – И швейцарцы. Это должен быть переворот, а не мировая война.
– «Праксис» хочет помочь, – встряла Марина. – А как насчет радикалов?
– Нужно заставить их, – ответила Майя. – Перекрыть им ресурсы, захватить их членов…
– Тогда мы дойдем до гражданской войны, – возразила Урсула.
– Но их следует придержать! Если они начнут революцию слишком рано и наднационалы придут за нами, пока мы не готовы, мы обречены. Нескоординированные удары по ним должны быть остановлены. Они не достигают никаких конкретных целей, а просто донельзя усложняют ситуацию. Подумайте сами, что сделают в таком случае транснационалы? Они создадут очередную мощную защиту, а мы останемся в дураках… Столкнув Деймос с орбиты, мы лишь поставили их в известность о нашем существовании – и все! Мы ничего не добились!
Сакс, рассматривавший уток, ответил в своей странной ритмичной манере:
– Есть сто четырнадцать транзитных кораблей «Земля – Марс». Сорок семь объектов на марсианской орбите… орбите Марса. Новый Кларк – полностью защищенная космическая станция. Деймос мог стать тем же самым. Военной базой. Платформой для оружия.
– Вечно тебя тянет на луну! – фыркнула Майя. – Что касается кораблей на орбите, нам придется заняться ими… как-нибудь позже.
И снова Сакс не подал виду, что услышал ее. Он пялился на проклятых уток, моргал и иногда бросал взгляды на Марину.
– Это должен быть вопрос обезглавливания, – вымолвила Марина, – как предлагали Надя, Ниргал и Арт в Дорсе Бревиа.
– Посмотрим, сможем ли мы найти шею, – сухо ответил Влад.
Майя свирепо уставилась на Сакса.
– Мы должны занять один из главных городов и организовать людей в единое сопротивление. Я хочу вернуться в Элладу, – заявила она.
– Надя и Арт в Южной борозде, – сказала Марина. – Нужно, чтобы первая сотня присоединилась к нам, и тогда у нас может что-то получиться.
– Первые тридцать девять, – поправил Сакс.
– Нам не обойтись без Хироко, – встрял Влад. – Только она может вразумить Койота.
– Никто на это не способен, – усмехнулась Марина. – Но Хироко нам и впрямь нужна. Я поеду в Дорсу Бревиа и поговорю с ней. Надо попытаться контролировать юг.
– Койот не проблема, – фыркнула Майя.
Сакс вынырнул из своей задумчивости и покосился на Влада. Он по-прежнему избегал смотреть на Майю, хотя они обсуждали ее план.
– Комплексная борьба с вредителями, – произнес он. – Полезные растения растут среди сорняков. Именно тогда они – все вместе – и подавляют сорняки. Я займусь Берроузом.
В ярости от пренебрежительного отношения Сакса Майя вскочила со скамьи и пошла вдоль пруда. Добравшись до противоположного берега, она обеими руками вцепилась в перила ограждения. Теперь она пристально всматривалась в стариков – они до сих пор сидели на скамейке, как пенсионеры, и болтали о еде, погоде, утках и последнем шахматном матче. Чертов Сакс, будь он проклят! Он никогда не простит ей Филлис, эту мерзкую женщину…
Внезапно она очень четко расслышала их голоса. За тропинкой была изогнутая глиняная стена, огибающая почти весь пруд, и Майя стояла как раз напротив нее. Очевидно, стена играла роль «шепчущей галереи»: Майя различала каждый звук, их голоса возникали через долю секунды после того, как старики открывали рот.
