Майя уставилась вниз, этот вид напоминал ей что-то из юности… Исток Риони в Грузии? Колорадо, которую она видела однажды в Америке? Она не могла вспомнить. Все так смутно, вся ее жизнь…
– Как красиво, – произнесла она и покачала головой.
Здесь таилось что-то, чего она никогда не видела раньше, будто река существовала вне времени – пророческий взгляд в отдаленное будущее.
– Давайте проедем вперед и посмотрим на гору.
Майя кивнула, и они вернулись в марсоход. Пару раз после того, как они продолжили подъем вверх по склону, дорога поднималась достаточно высоко над основанием, и дно каньона открывалось перед ними во всей красе. Река пенилась и бежала по устью среди камней и растительности. Но Диана не останавливалась, и Майя не замечала следов поселений.
В верхнем конце укрытого куполом каньона располагался бетонный блок завода жизнеобеспечения, где находилась насосная станция и машины, перерабатывающие газ. Лес ветряных мельниц стоял на пологом каменистом склоне к северу от станции, пропеллеры, развернутые на запад, неторопливо вращались. Над этим массивом высился широкий конус Адриатической патеры, вулкана, испещренного густой сетью лавовых каналов. Поздние трещины пробегали по более ранним и сливались в темные пятна. Снежный покров заполнил каналы, но не обнаженную черную породу между ними, которую пока не стесали сильные штормовые ветра.
Майя смотрела на исполинский темный конус, украшенный сотнями запутанных белых лент, которые рвались в фиолетовое небо.
– Как симпатично, – сказала она. – Гору видно со дна каньона?
– Нет. Но многие из наших сейчас работают сверху, на краю, у колодцев или у электростанции. Они видят гору каждый день.
– А поселенцы… кто они?
– Давайте я вас с ними познакомлю, – предложила Диана.
Майя кивнула, наслаждаясь стилем Дианы, который по-прежнему чем-то напоминал манеру Энн. Сансеи и йонсеи казались Майе странными, но Диана – в меньшей степени. Несколько заурядной, возможно, в сравнении с ее более экзотическими ровесниками и детьми Зиготы, зато приятно обыкновенной.
Пока Майя задумчиво рассматривала Диану, та вырулила в каньон. Марсоход пополз по крутой дороге, проложенной поверх древней насыпи на склоне у основания Дао. Именно здесь и случился первый прорыв водоносного слоя, и в этом месте почти не было хаотичных ландшафтов, только титанические осыпи склонов, навсегда погруженные в глубокий сон.
Основание каньона оказалось более-менее плоским. Вскоре марсоход уже катил по нему, как по реголитовой трассе, сбрызнутой фиксативом. Иногда дорога бежала вдоль реки. Спустя почти час марсоход выехал на зеленый луг, втиснутый в плавный изгиб широкой запруды. В центре в узле сосен и осин теснилась кучка покрытых черепицей крыш с бледным дымком, поднимающимся над единственной трубой.
Майя уставилась на поселение – загон и пастбище, огород, тележка, ульи, – удивляясь его архаичной гармонии и некоей отстраненности от плато красного камня и от самого каньона. По сути, это поселение словно находилось вне истории и вне времени. Мезокосм. Что они думают, живя в своих маленьких домиках, – вспоминают ли они о другом Марсе или о Земле? Но почему насущные проблемы вообще должны их волновать?
Диана затормозила, а из дома тотчас выскочили несколько человек и побежали к марсоходу. Давление под тентом составляло 500 миллибар, что помогало поддерживать его вес, поскольку самое большое давление в атмосфере достигало 250 миллибар. Майя отключила шлюз и вышла наружу без шлема, чувствуя себя неуютно, как будто она не одета.
Поселенцы оказались молодыми уроженцами Марса. В основном они приехали сюда из Берроуза и Элизия. Они рассказали Майе, что в каньоне обосновалась и горстка землян. Майя кивнула. Она знала, что «Праксис» создал программу для адаптации на Марсе, нацеленную на граждан маленьких стран Земли. И действительно, совсем недавно в каньоне приветствовали дюжину швейцарцев, греков и индейцев племени навахо. Ближе к Адовым Вратам было поселение русских. В общем, в каньоне говорили на разных языках, но английский оставался главным и был первым языком практически для всех родившихся здесь детей.
У поселенцев были диковинные акценты, они делали странные ошибки в грамматике, и это резало слух Майи. Почти каждый второй глагол после первого звучал в настоящем времени. Например: «Мы пошли вниз по течению и видим, на реке работают швейцарцы. Укрепляют берега камнями и растениями. Они говорят, через три года русло реки будет промыто и вода станет чистой».
– Но она по-прежнему будет цвета скал и неба, – возразила Майя.
– Да. Но чистая вода все равно лучше соленой.
– Откуда вы знаете? – спросила Майя.
Они прищурились и нахмурились.
– Просто по тому, как она выглядит на ладонях?
Майя улыбнулась.
– Чудесно, что у вас столько места. Невероятно, сколько пространства можно закрывать куполом, не правда ли?
Кое-кто пожал плечами и усмехнулся.
– Мы очень ждем, когда можно будет жить без куполов, – сказал кто-то. – Нам не хватает дождя и ветра.
– Вы уверены?
– Конечно!
Они с Дианой забрались в марсоход, и тот пополз дальше, проезжая деревушки или отдельно стоящие фермы с овечьими пастбищами, виноградниками, садами и возделанными полями.
Майя смотрела на просторные теплицы, блестящие, словно научные лаборатории. Одни раз дорогу впереди перебежал койот. Потом на склоне, на зеленой лужайке, Диана заметила бурого медведя, а потом – и стадо овец. В деревнях люди торговали продуктами и инструментом на открытых рынках, обсуждали события дня. Они не следили за новостями с Земли и казались Майе поразительно несведущими в них. За исключением русского поселения – они говорили на каком-то суржике, но звук родной речи растрогал Майю до слез, и они сказали ей, что дела на Земле идут совсем плохо. Как обычно. А они добавили, что счастливы жить в каньоне.
Наконец они остановились на рыночной площади какой-то деревеньки. Там собралась целая толпа, в центре которой на импровизированном возвышении стоял Ниргал. Он жевал яблоко и энергично кивал, слушая своих собеседников. При виде Майи он бросился к ней и обнял, приподняв от земли.
– Майя, откуда ты взялась?
– Я на экскурсии. Сейчас я переехала в Одессу. А это Диана, дочь Поля. Ну, а ты что тут делаешь?
– Посетил долину. У них кое-какие проблемы с почвой, пытаюсь помочь.
– Расскажи!
Ниргал работал инженером-экологом и унаследовал некоторые таланты Хироко. Мезокосм каньона был относительно нов, и поселенцы до сих пор выращивали рассаду, чтобы высаживать ее вверх и вниз по течению. В принципе, почва оказалась неплохо подготовлена, но из-за недостатка азота и калия страдали многие культуры.
Они обсудили все это с Ниргалом, пока шли по рыночной площади. Ниргал успевал показывать ей злаки, овощи, фрукты и привозимые продукты, описывая экономику долины.
