В нижней части города поток вливался в узкий резервуар, ограниченный мощной бетонной дамбой и насосом, расположенным в стене купола. За пределами купола вода текла по изолированной трубе, установленной на трехметровых пилонах. Трубопровод располагался на широком, слегка наклонном восточном краю бассейна, и они последовали вдоль него на другом марсоходе. Спустя десять минут разрушающиеся скалы Адовых Врат скрылись за низкими дюнами. Но башни моста были видны еще целый час, возвышаясь над линией горизонта.
Марсоход преодолел несколько километров, и Майя поняла, что трубопровод проложен прямо на красноватой равнине над коркой потрескавшегося льда. Можно сказать, что это был своеобразный ледник, который тянулся слева от марсохода чуть ли не до самого горизонта. По сути, здесь находился берег нового моря или, по крайней мере, его замерзшая часть, а сам трубопровод постепенно спускался вниз и пропадал в паре километров от берега.
Маленькое, почти стершееся кольцо кратера вмерзло в лед, словно изгибающийся двойной полуостров. Диана решительно поехала вперед, и марсоход принялся вгрызаться в лед, пока не забуксовал. Диана остановилась. Теперь перед ними расстилался ледяной мир, лишь позади лежал пологий песчаный склон.
– Этот кусок берега простирается очень далеко, – пояснила Диана. – Видите?
И она указала на серебряные проблески на западе.
Майя взяла с приборной панели бинокль и смогла различить нечто вроде айсберга, за которым – ну надо же! – поднимались песчаные дюны. Неожиданно масса льда откололась: псевдогренландский ледник обрушился в песчаное море и молниеносно разбился в мелкое крошево. Появилась вода, столь же темная, как и в Рубиновой реке: влага хлынула прямо из песка. Поднялась пыль и понеслась прочь от потока, ветер унес ее к югу. Края нового потока побелели, но Майя знала, что это ничто по сравнению с той чудовищной скоростью, с которой замерзала вода в 2061 году. Пока вода еще промерзла, но ледяные кристаллы, конечно, продолжали упрямо расти.
Майя вздохнула. Очевидно, на Марсе потеплело, и атмосфера уплотнилась. В бассейне могло быть примерно 260 миллибар, а температура снаружи составляла 271 градус по Кельвину. Приятный денек! Она стала пристально осматривать побережье в бинокль и через несколько секунд обнаружила сверкающие озерца талой воды, уже гладкие и замерзшие насквозь.
– Все меняется, – пробормотала Майя себе под нос.
Диана промолчала.
В конце концов, поток новой темной воды побелел целиком и застыл.
– Потом он прорвется на поверхность где-нибудь еще, – сказала Диана. – Это как отложение осадков. Главный канал для участка расположен к югу отсюда.
– Я рада, что все увидела. Давай возвращаться.
Они повернули в Адовы Врата и вечером поужинали вместе на той же террасе уже знакомого Майе ресторанчика под огромным мостом. Майя задала Диане множество вопросов о Поле, Эстер, Касэе, Ниргале, Рэйчел, Эмили, Реуле и остальных из стаи Хироко, а также об их детях и внуках. Чем они занимались? Что собирались делать? Сколько последователей было у Ниргала?
– И не сосчитать! Вы же его видели! Он часто путешествует, а местные заботятся о нем. Друзья, друзья друзей и так далее…
– А как ты думаешь, они поддержат?..
– Революцию?
– Я хотела сказать движение за независимость.
– Называйте, как угодно, но я знаю одно: они всегда поддержат Ниргала. Земля стала их худшим кошмаром, который едва не погубил их жизни. Они не хотят, чтобы все опять повторилось на Марсе.
– Они? – переспросила Майя с улыбкой.
– И я тоже, – Диана улыбнулась в ответ. – Мы.
Пока они продолжали двигаться по часовой стрелке вокруг Эллады, у Майи появился повод вспомнить этот разговор. Консорциум из Элизия без каких-либо очевидных связей с наднациональными корпорациями или Временным Правительством завершил возводить купол над каналами Хармахис-Реул, использовав тот же метод, что и над каналом Дао. Сейчас в двух соединенных каньонах сотни людей размещали аэраторы, обрабатывали почву, выращивали и рассаживали начальную биосферу мезокосма каньона. Их передвижные парники и предприятия никогда не пустовали. Металлы и газы они добывали на пустошах Гесперии на востоке, а затем доставляли сырье через устье Хармахиса, названное Сухуми. У них имелись стартовые программы и семена, и, кажется, они не слишком тесно общались с Временным Правительством. Они не спрашивали разрешения начать проект, и им активно не нравились представители власти из Черноморской группы, которые обычно выступали от лица наднациональных корпораций.
Однако им не хватало рабочих рук, и они были рады получить больше техников или специалистов из «Дип-Уотерс», а также любое оборудование, которое они могли присвоить из подразделений фирмы. Практически каждая группа, которую Майя встречала в системе Хармахис-Реул, просила о помощи. В основном здесь работал местный молодняк. Эти ребята не сомневались, что имеют те же шансы заполучить нужную технику, что и все остальные, хотя и не имели отношения ни к «Дип-Уотерс», ни к другой компании.
И везде южнее Хармахиса-Реула в неровных, образованных выбросами холмах за краем бассейна рыскали исследовательские команды. Они прочесывали местность в поисках водоносных слоев. Большинство работников оказались уроженцами Марса, как и многие люди, которые обосновались в поселениях каньона. Некоторые из них родились даже после 2061 года. И они были совершенно другими, они разделяли интересы и энтузиазм, совершенно не понятный иным поколениям. Порой Майя думала, что произошел генетический сдвиг или естественный отбор, в результате которого возникло биомодальное разделение. Теперь представители старого вида гомо сапиенс населяли планету вместе с новыми гомо арес, созданиями высокими и стройными, изящными и полностью принадлежащими Марсу. Неудивительно, что последние чувствовали себя на Марсе словно рыба в воде! Вдобавок они, похоже, не сомневались, что только их вклад в проект и может превратить бассейн Эллады в море.
И эта сложнейшая задача была для них абсолютно естественна. На одной остановке магистрали Майя и Диана вышли из поезда. Встретившись с друзьями Дианы, они взяли напрокат марсоход и поехали на хребты Дорсы Зеа, которая входила в юго-восточную четверть бассейна. Эти дорсы постепенно становились полуостровами под ледяным краем моря. Майя смотрела на расколотые щелями ледники, расположенные по обе стороны, и качала головой. Она пыталась представить время, когда тут будет шуметь море, а древние скалистые базальтовые хребты будут смахивать на зубцы сигналов на сонаре какого-нибудь корабля. Неужели через некоторое время здесь появится настоящий дом для морских звезд, креветок и всего огромного разнообразия искусственно созданных бактерий? И хотя это должно было случиться уже не в столь отдаленном будущем, Майя не переставала изумляться.
А Диана и ее друзья, некоторые из которых имели греческие и турецкие корни, не испытывали ни малейшего трепета перед надвигающимся будущим. Их не пугал масштаб самого проекта. Они жили в каньоне и просто выполняли свою работу, для них это было соразмерно обычным человеческим возможностям – вот и все.
