Я пришел к пониманию того, что эти люди будут делать только то, что посчитают необходимым. Это означает, что иногда они будут приходить на репетицию, а иногда нет, и мне нужно уважать их выбор. Если меня не совсем устраивает та форма, в которой они информируют меня о своих намерениях, я вежливо прошу их, чтобы в будущем они оставляли мне сообщение на автоответчике или предупреждали непосредственно менеджера по персоналу. Таким образом, мы заранее знаем, чего ждать друг от друга.
Я признаю, что дирижировать Бостонским филармоническим оркестром – это невероятная честь. Но вместе с тем это и определенный риск, связанный, например, с тем, что на генеральных репетициях оркестр не всегда будет присутствовать в полном составе. Я буду делать все возможное для того, чтобы каждое кресло в оркестре было заполнено, но с пониманием отнесусь и к тому, что не всегда будет получаться именно так.
Я пришел к окончательному пониманию того, что взаимоотношения с коллегами, музыкантами, студентами и друзьями всегда важнее, чем те совместные проекты, в которых мы с ними заняты. Мало того, успех любого проекта зависит от доброжелательного отношения его участников друг к другу.
Понял я и то, что человек, который спорит со мной и не желает смиряться с оскорбительным отношением к себе, в большей степени достоин называться моим союзником, чем тот, кто соглашается со всем подряд – из страха или покорности.
Благодаря всем этим изменениям я почувствовал себя более счастливым человеком. То же самое можно сказать и о тех людях, с которыми я работаю, и даже о музыке, которая, как мне кажется, звучит теперь совсем по-другому. Поэтому, думаю, я заслуживаю оценку А.
Спасибо тебе, Кора, за твою смелость, которая привела меня к пониманию всех этих тонкостей. Я знал это и раньше, но вчера вечером осознал по-настоящему, что лучше мне изменить себя, чем, льстить, угрожать, убеждать, подкупать или прельщать тебя, лишь бы только ты вернулась в оркестр. Я хочу сказать тебе о своем уважении и принести свои глубокие извинения. Нам будет не хватать тебя.
С наилучшими пожеланиями, Бен
Люди, которым я рассказал об этом письме, задали мне два вопроса. Первый из них, разумеется, звучал так: «И как поступила Кора, получив твое письмо?» В определенном смысле этот вопрос мог означать следующее: «Сработала ли твоя стратегия?», поскольку как-никак добиться своего людям важно в не меньшей степени, чем сохранить хорошие отношения, а выбирать между этими двумя вариантами им не очень-то и хочется.
Ответ состоит в том, что она действительно вернулась на свое место в скрипичной секции, и я был невероятно этому рад. Кроме того, мои отношения с Корой стали еще лучше. Благодаря этому опыту я перестал нервничать по поводу нехватки времени и отсутствия музыкантов, как это было прежде, и смог начать поистине новую жизнь. Разные ситуации, которые можно назвать катастрофической нехваткой, повсеместно происходят и в других оркестрах, в которых я работаю дирижером, но теперь я умею управлять спектром потребности и разочарования. И каждый раз я вспоминаю о Коре. Когда вы приходите к новому пониманию каких-то моментов, оно остается с вами навсегда. Поэтому, когда люди задают мне второй вопрос, неизбежно вытекающий из первого: «Не было ли твое извинение манипуляцией, обыкновенным приемом, направленным на то, чтобы Кора поступила по-твоему?», я отвечаю: «Да, было». Стратегию можно усмотреть в чем угодно. Тем не менее я писал свое письмо к Коре с искренностью, дружелюбием и без определенной привязки к результату и потому знаю, что настоящий ответ звучит так: «Нет, не было».
Точно так же, как пешка в шахматной игре зависит от перемещения других фигур, белых и черных, многое в жизни человека, играющего в вину, зависит от действий, способностей, желаний и прихотей других людей. Чувство зависимости порождает страх, ведет к повторяющимся разрывам в отношениях и возникновению сложностей в течение всей последующей жизни.
Поэтому, когда с нами происходят неприятности, в нашем распоряжении целый спектр ответных реакций, включая вину, упрек, сожаление, беспомощность или смирение, чувство несправедливости, добродетельность и злость. Но каждая из этих реакций заставляет нас менять курс и двигаться по объездной дороге, втягиваться в водовороты и вихри и отдаляться от истинного жизненного потока.
Давайте посмотрим, как выглядит ситуация, когда обе команды, сидящие по разные стороны стола, практикуют упражнение «Стань шахматной доской», больше ничего не требуя друг от друга.
Два абсолютно правильных результата
Муж узнает, что жена завела роман на стороне, и приходит в ужас, потому что она изменяла ему и при этом лгала. Испытывая боль, он уходит. Он злится, обвиняет жену и начинает смотреть на нее совсем другими глазами. Она изменилась; она уже не та женщина, которую он знал. Все кажется другим. Сидя в клубах сигаретного дыма, он пытается подобрать слова для обозначения своей новой реальности и своего отношения к той женщине, которая была его женой. Он хочет понять, как ему дальше жить. Теперь она стала для него лгуньей, обидчицей, чужим человеком; он будет воевать против нее и относиться к ней как к своему врагу. Он убедит друзей перейти на его сторону… А тем временем его жизнь будет проходить впустую.
Если бы в такой ситуации он попытался стать шахматной доской, то начал бы с того, что задал себе вопрос: «Как все это попало на ту доску, которой я являюсь?» И если он достаточно дисциплинирован для того, чтобы остаться в игре и не вернуться к модели вины и осуждения, то обнаружит нечто, что позволит ему сдвинуться с места. Если он сможет долго и пристально вглядываться в свою историю, то обретет понимание и – да, не без сожаления, – шагнет в тот новый мир, который откроется перед ним.
Вот, например, что он может обнаружить.
Это было единственное, чего он не смог предвидеть. Он не раз давал ей понять, что неверность – это то, с чем он не может смириться. Более того, они оба согласились, что их отношения должны базироваться на честности.
Но он спрашивает себя, почему предательство было для него такой больной темой и прежде. Почему он уделял ему так много внимания?
Он перебирает в памяти примеры из своей жизни, связанные с изменой. В первый раз он почувствовал, что его предают, будучи маленьким мальчиком: мама «бросила» его одного в детском саду, несмотря на его громкий плач. Фактически он понимает, что одним из исходных моментов, привлекавшим его в будущей жене, было то, что она казалась ему человеком, которому можно доверять, который не предаст и всегда будет на его стороне. Она знала и чувствовала, что ему нужно. Он доверял ей абсолютно – на 100 %.
Когда они ссорились (а он полагал, что это происходит во всех семьях), она обвиняла его в том, что он не ценит ее работу. Он признавал, что она права, поскольку, честно говоря, не интересовался ее делами, связанными с маркетингом. По крайней мере он умел ее выслушать. Ему казалось, что они договорились о том, что ее учеба в юридической школе подождет до тех пор, пока они не выплатят долги. И разумеется, он непременно собирался рассмотреть это в будущем. Он чувствовал себя кормильцем семьи, исполненным ответственности, каким, по его мнению, и должен быть муж.
