– Сейчас позвоним и все узнаем, – беззаботно проговорила Надежда.
– Даа, счастье материнства напрочь отшибло у тебя мозги…, – они вошли в центр управления, Вера Ивановна сразу села на знакомое кресло и вошла в мнемонический контакт с управляющей системой. Система ответила теплом и почтением.
– Есть ли особые протоколы, позволяющие на время ограничить действия капитана, которые могут угрожать цивилизации Сейме-с?
– Есть, пилот, двадцать первая статья уложения межгалактических полетов гласит: «Если действия капитана могут привести к гибели корабля или экипажа, или эти действия неадекватны ситуации, то временное ограничения капитана в командовании кораблем принимается к исполнению. Если действия капитана ведут к гибели целой цивилизации, капитан изолируется».
– Как принимается такое решение?
– Пилот, такого решения никогда не принималось. Инициирует его член команды, целесообразность определяю я.
– Я инициирую этот вопрос и прошу на время отстранить от командования звездолетом капитана, так как ее неадекватное состояние угрожает гибелью кораблю, экипажу и ребенку, уникальному представителю обеих рас. – После небольшой паузы управляющая система констатировала:
– Пилот, ваше недоверие капитану в настоящий момент подтверждено, он неадекватно угрозе решает проблемы, в соответствии с уложением межгалактических полетов, статья двадцать первая, отстраняется от командования. Пилот, командование, на время реабилитации капитана, передается вам.
– Управляющая система командование принято, официально не объявлять капитану о его отстранении, но команд его не выполнять, сначала все направлять мне. С капитаном я все улажу сама.
– Приказ понял.
– Продолжать находиться в режиме маскировки, на самую малую мощность включить приемные устройства, прослушать пространство.
– Задача ясна, пилот, выполняю.
Надежда стояла рядом с креслом ничего не понимая, Вера Ивановна закончила диалог, встала с кресла и обняла дочь.
– Доченька, пока ты рожала, я спасала нас, Вея, и видимо всю расу Сейме-с. Мелькеи все-таки решили проверить, что здесь произошло. До чего дотошные, мы спрятались под поверхностью Луны, но это не гарантировало безопасность на сто процентов. Чтобы уменьшить излучение, которое могло нас выдать, пришлось отключить все, а мне лечь в медицинскую капсулу, где я и проспала вот до этого момента.
– Мамочка, тебе столько пришлось пережить, я принесла тебе столько хлопот…, – всхлипывая прошептала Надежда, украдкой вытирая выступившие слезы.
– Не говори глупостей, ты меня воскресила, пойдем попьем чайку и поболтаем.
Они прошли в столовую, уселись за столик.
– Как малыш? Ты у него была?
– Да, он такой красавец! Умный, все понимает, только вот целый год был практически без меня. Ты представляешь, он уже говорит: мама и папа.
– Ну, не мудрено, ребенку больше года.
– Только мне показалось, он немного странный.
– Не странный, доченька, он другой! У него же два отца.
– Да, ты права, Вей при расставании оставил частичку себя во мне, а я ввела эту частичку в плод.
– Ну вот и родился ребенок биологически такой, как мы, но видимо с несколькими сознаниями, как у Вея. И какие у него способности, один Бог знает.
– В смысле несколько сознаний?
– Наденька у него четыре сознания, основанных на жидкокристаллических формах, и пятое – биологическое, как у людей. Так вот, биологическому надо развиваться, тогда как четыре сознания усваивают информацию целыми массивами.
– Кто ему эту информацию дает?
– Ты меня удивляешь. Управляющая система звездолета, конечно. Вей весь процесс воспитания сына заложил в программу и в этом направлении все идет нормально. А вот биологический мозг отстает в развитии, он растет и развивается медленнее, поэтому тебе придется постоянно находиться с ребенком.
– Что значит, придется, – обиделась Надежда, – я с удовольствием с ним нахожусь.
– Вот и отлично, ты займись его воспитанием, я займусь остальными делами. – И видя, что Надежда готова возразить, добавила, – ведь для матери ребенок – это главное.
– С таким утверждением не поспоришь. Но откуда ты знаешь о том, что малыш не такой как все? Я ведь тебе не говорила о прощании с Веем. – Неожиданная мысль совсем запутала Надежду.
– Узнала, по секрету, от управляющей системы, она ведь мне жизнью обязана. – Вера Ивановна улыбнулась и подмигнула дочке.
– Вот так дела…, – у надежды в прямом смысле отвисла челюсть, а слова застряли где-то на пол пути, – ладно, разберемся с этим позже. – Справившись с удивлением закончила Надежда.
– Наденька, иди уже к сыну. И знаешь, было бы неплохо, если бы ты начала кормить его грудью!
– Как грудью? Я даже не знаю, есть ли у меня молоко?!
– Вот как раз и узнаешь, я подойду позже, как только определюсь с состоянием дел.
– Спасибо тебе, за помощь!
– Ладно тебе благодарить, иди уже, но предварительно зайди в медицинский центр и узнай на счет молока.
– Хорошо! – уже выходя, радостно ответила она.
«Ситуация с Надеждой складывается как нельзя лучше, теперь можно заняться делами», – подумала Вера Ивановна, сев в кресло пилота, и кладя руки на подлокотники управления.
Управляющая система сразу вошла с ней в мнемонический контакт, докладывая результаты пассивного приема. А результаты не несли ничего нового, радио и телепередачи с Земли неслись через Луну и уходили в космос в бесконечное странствие. «Разумные сигналы, – подумала Вера Ивановна, – ведь кто-то их примет, но вряд ли сможет расшифровать, должны быть адаптивные приемники. Наверное, такие же сигналы идут и через нашу планету, просто мы их не можем принять, у нас нет такой аппаратуры». Телевидение и радио не несли какой-либо ценной информации, Веру Ивановну интересовали два вопроса: первый – улетели ли Мелькеи, и второй – что с Артемом. Ни на один из них пассивный прием не давал ответ.
«Что делать, – думала Вера Ивановна, – как прояснить ситуацию?» В ее мысли проникло предложение управляющей системы.
– Можно попробовать выйти в открытый космос на малом транспортном модуле.
– А это нас не демаскирует?
– Сто процентной гарантии нет, но вероятность успеха превышает девяносто пять процентов!
– Это очень высокий процент, стоит попробовать, – приняла решение Вера Ивановна, – готовь модуль к полету.
– Выполняю.
– Еще один вопрос, обращаться все время к тебе «управляющая система» неудобно, ты не будешь против, если мы дадим тебе имя, это упростит общение.
– Я не против, новые условия требуют новых коммуникационных решений.
